Онлайн книга «Виноградные грёзы. Книга 2»
|
Когда ладонь Стивена тронула край моих джинсов, забираясь под кофту, я, наконец, нашла силы возмутиться: – Что ты делаешь?! – Отзываюсь на чувства как воистину творческий человек. – Его пальцы очертили мой подбородок. Я вздрогнула. – Пусть твои чувства отзываются где-то в другом месте! Мы всё разрушили. Реанимация бессмысленна. Стив улыбнулся. – А вчера была сговорчива. И снова не дал мне что-либо ответить, рывком притянув к себе. Губы на моих. Сладко, горячо. – Нет… Поцелуй. – …не надо… Прошелся ладонью по ключице, к груди. – …неправильно… Его ладонь под моей кофтой. – …Стивен! – Что?! – Это – не ты. – Я толкнула его, от неожиданности Рэтбоун попятился. – Сейчас – не ты! И вчера – тоже! Не поступай так с Софи. – Ох, правда? – Стивен скрестил руки на груди. – Разве вчера – ты? Не поступай так с Джерадом. Если и происходит что-то несвойственное, то с нами обоими! Сложно было воспринимать Соф… воспринимать кого-то после тебя серьезно. Но потом я привык к ней и был верен, пока… вновь не возникла ты! Ты обвиняешь меня, что я пользуюсь тобой, пользуюсь Софи, но разве вчера ты поступила иначе? Прибежала ко мне, потому что захотела того, что было. Почувствовать себя в безопасности. Какая здесь любовь! – Я по-прежнему люблю тебя, – коснувшись ладонями своих пылающих щек, пробормотала я. – А я люблю тебя!.. – Он выдержал паузу и заговорил: – Я пожалел об измене сразу. Да, в первый раз можно было по-другому расстаться с тобой, или вовсе не расставаться… Я не должен был устраивать спектакль с Синди, не должен был разбивать тебе сердце. Я буду винить себя в том, что произошло дальше, всю свою жизнь! – Стивен судорожно вздохнул. – Когда ты уехала с моим лучшим другом… Я неделю как в бреду творил всякое, пока был на съемках. Ко мне полиция и скорая по очереди приезжали! Ты не вернулась. Ты выбрала придурка, которого ненавидела. Скажи мне, пожалуйста, о каком «не поступай так с Софи» может идти речь, когда мы говорим о нас?! – Он замолчал и закашлялся. – Черт возьми, Ари! Я в изумлении молчала. – Можешь идти к Джераду и делать вид, что ничего не было. Но после того, как узнаешь правду, – добавил тихо. – Какую правду? – Я почувствовала холодок по позвоночнику. Мы одержимы друг другом, а значит, неминуем взрыв. Мне бы бежать прочь, пока в легких не кончится воздух, а каблуки под напором асфальта не рассыпятся. Но от пылкой речи Стивена я стояла, приросшая к полу студии. – Выслушай, – он коснулся моего запястья, – я должен извиниться за то, что не поверил тебе. В нашем расставании нет твоей вины. – Стив, смысл… – Тебе незачем переживать насчет Асоль. – Рэтбоун поднес дрожащий палец к моим губам; пальцы его второй руки покоились на моем запястье. – Ты права, наркотики тебе подложили. И сделала это твоя покойная подруга. Слова, которые я хотела ему сказать, превратились в вязкую кашу. Стивен продолжил: – Я не знал, стоит ли говорить. Но ты мучаешься… – Зачем ей это?! Нет, нет. Вранье! Спихнуть вину на человека, который не сможет оправдаться – низко. Я дернулась, желая освободить запястье, уйти и не слушать эту чушь. – Банально до безобразия – зависть. – И она тебе всё выложила? – я хмыкнула. – По старой дружбе? – Не всё. О твоем прошлом умолчала, как настоящая подруга. Но в грешке созналась. Мне очень стыдно, что я не поверил тебе. Ком в горле размером с мячик для настольного тенниса не давал ответить. Я медленно моргала, обдумывая услышанное. Наркотики мне подложили – я была уверена в этом с самого начала. Но Асоль… на нее я бы подумала в последнюю очередь. – Когда? Когда она могла сделать это?! – На вечеринке, – молниеносно отреагировал Стив (вряд ли возможно придумать ответ так быстро). – Ты настойчиво просила забрать ее и отвести к тебе. Асоль тогда… – …легла спать на диване в гостиной, – вспомнила я. – Но наркотики нашлись в спальне! – Пробраться туда, пока мы спим, было несложно. Ари, я проклинаю себя за то, что не поверил и уехал тогда. Напился, связался с Софи… Хочу сказать: мы оба знаем правду, сможешь ли ты простить меня? Я не могла дать ответ, ибо не чувствовала ничего, кроме пустоты от утраты. Злости на Асоль не было. Может быть, Асоль хотела принять наркотики не из-за того, что я сошлась с Джерадом. И не из-за того, что он ее бросил. Как поверхностно я мыслила! Ее погубил или несчастный случай, или чувство вины. – Шон сказал: лучше жить дальше. Быть счастливыми отдельно… – Плевать мне, что сказал Шон! – Стивен сам испугался выпада и поспешил сбавить тон: – Не могу. – Развернув мое лицо к своему, осторожно поцеловал. – Не могу, Ари. Ты самая близкая. Ты перевернула мой мир, – стал осыпать поцелуями мои щеки, губы. Я молчала. Стивен и не догадывается, что давно стал кем-то большим для меня, чем любимый человек. Есть такая категория – в нее относят родных, – даже если человек сделал больно, всё равно его простишь. Неосознанно, инстинктивно. Это делает меня слабой, развязывает Стивену руки на самые подлые поступки, но я не могу ничего поделать. Моя благодарность велика. Ирония в том, что он занял место другого человека. Того, кого я должна прощать за всё. Прощать, потому что он… – Ты прощаешь меня? В голову, как выстрел, слова Джерада: «Стивен пожалел, что расстался с тобой. Его желание вернуть тебя и казаться хорошим – очередная ложь, задетое самолюбие. Ты, миленькая фанатка, была едва ли не его собственностью. И вдруг ты решила уйти, жить, как хочешь, прислушиваться к себе, а не к его наставлениям». – Мне пора, – я направилась к двери. – Мы увидимся? – голос Стивена переполнен надеждой. – Люблю слушать твой голос… – Я запнулась, сжав дверной косяк. – Завтра днем я заеду в клуб, если ты хочешь. Джерад прав, Джерад прав, Джерад… – Хорошо, Стивен. Нам есть что обсудить. Джерад прав. Но мне плевать. *** В Калифорнии непривычно зябко для весны. Недавно прошел дождь, и люди, опасаясь новой разозленной тучи, спешили быстрее добраться до дома или спрятаться в торговом центре. А я гуляла под музыку в плеере. Мысли о непонятных отношениях со Стивеном ушли на второй план. Асоль. Как она могла? Я всегда относилась к Асоль по-особенному. Эмилия и Джеймс любили меня, как сестренку, но они из другого мира, светлые внутри, им просто не повезло. Асоль же выбрала самоуничтожение. |