Онлайн книга «Двойная расплата»
|
Пытаюсь оттолкнуть его. Прижаться сильнее. Пытаюсь от него убежать. Пытаюсь вцепиться в него мертвой хваткой. Потому что меня разрывает изнутри на сотни огней. Не вижу, не чувствую, не понимаю… Из горла вырывается крик, который мог быть меня оглушить и вернуть в реальность, но… Губы. Жесткие. Накрывают мои. Язык проталкивается в мой рот. Он глотает мой крик. Но поглощает губами не только его, но и меня заодно. Его губы… я могу кончить еще раз только от их поцелуев… Их вкус меняется. Когда выныриваю из забытья, они становятся мягче, будто уговаривая меня поскорее вернуться. И я с трудом открываю глаза. Возвращаюсь к нему. Влажные светлые волосы… темные глаза… губы – тоже влажные, но от моих поцелуев. – Красавица, – он приподнимает мой подбородок и оставляет легкий поцелуй на губах, – ради этого стоило чуть задержаться. Клайд с видимым сожалением выпустил меня из рук. – Мне скоро нужно уезжать. Позавтракаем вместе? – Конечно, – согласилась я, усмехнувшись про себя. Вот как легко сбылась мечта. Ничего особенного, просто завтрак вместе. Когда мы вошли в дом, стол был уже сервирован. Этот завтрак точно не был похож на тот скромный перекус, который я готовила для себя. Я даже подумала: возможно, домашние трапезы были отменены как раз из-за того, что в горничных была я, они опасались, что я их отравлю. Но эту мысль я сразу отбросила. – О чем задумалась? – голос Клайда вывел меня из раздумий, и я обнаружила, что уже несколько минут гоняю по тарелке креветку из салата. – Почему вы решили оставить меня здесь? – спросила я. – Это наказание? Он усмехнулся. – В самом деле? Для тебя это наказание? Я смутилась. Вот уж точно не это я хотела сказать. – Нет, конечно, – торопливо ответила я. Вот уж действительно, для человека, который зарабатывает при помощи слов, я порой совершенно отвратительно излагаю свои мысли. Язык мой – враг мой. В моем случае эта истина верна на все сто процентов. – Наказанием было оставить тебя работать здесь горничной, откровенно говоря, мы не собирались так затягивать с этим. Планировалось, что ты отправишься домой дня через три. Достаточно, чтобы усвоить урок и не совать больше нос в чужие дела. Он говорил так, словно все это было давним делом, о котором сейчас можно вспоминать с улыбкой. – Но что-то пошло не так? – Да, вроде того. Потом выяснилось, что ты красивая… Умная… и что ты нам нравишься. «Ты нам нравишься». Это прозвучало странно, и все же это было словно музыка для моего сердца. Еще пару дней назад мое сердце разрывалось оттого, что я безнадежно прикипаю к тем, кто считает меня всего лишь своей игрушкой, а теперь «ты нам нравишься». Это намного больше, чем ничего. Я почувствовала, что на глазах наворачиваются слезы. Их только не хватало! – Какие планы на день? Я снова посмотрела на него удивленно. – А какие могут быть у меня планы? Оставаться дома… Может быть, поплаваю, может быть, посмотрю сериалы. Здесь не так много развлечений. Я снова прикусила язычок. Опять это звучало так, будто бы я недовольна. Но ведь это не так! Да и занятие у меня было, просто рассказывать о нем не хотелось. – Эмилия, – Клайд улыбался, – я же тебе сказал: вся эта история с наказанием в прошлом. Нам, конечно, очень нравится, что ты здесь живёшь, и мы предпочли бы, чтобы так оно и оставалось, но ты в этом доме не пленница. Куда бы ты хотела пойти? – Домой, – выпалила я резко. Он посмотрел на меня удивленно, и я поспешила исправиться: – Ну… то есть не насовсем. Но я хочу увидеться с родителями и забрать кое-какие нужные вещи… Ноутбук! Черт возьми, я хочу заполучить мой ноутбук и работать на нем. Без этой допотопной необходимости зачеркивать слова, писать новые, плодя целый ворох черновиков. – Отлично, – сказал Клайд и протянул мне пластиковый прямоугольник. – Это номер телефона нашего шофера. Он отвезет тебя куда нужно и привезет обратно. Ты ведь вернешься сегодня? – Обязательно, – проговорила я, крутя в руках свой пропуск наружу. ⁂ Я была безумно рада видеть родителей, а они были рады видеть меня. Мое неожиданное возращение послужило поводом для целого переполоха. Тут же был накрыт чуть ли не праздничный стол, а в наш дом каким-то образом «случайно» заглянули тетушка Эн с племянниками и бабуля. Вряд ли в этом было что-то действительно случайное. Наверняка мама им позвонила. – Ну как твои успехи? Они оставят тебя там работать? Тебе уже выделили свой кабинет? А Брэда Питта ты видела? О боже! Только сейчас я вспомнила, что по официальной версии для своих родных я вовсе не прохлаждалась на вилле с двумя красавцами миллионерами, а в поте лица строила карьеру в журналистике. На меня смотрели несколько пар пытливых глаз, а я только глотала воздух, не зная, что ответить. А ведь следовало бы об этом подумать и подготовить что-нибудь правдоподобное! Я набрала побольше воздуха в лёгкие и принялась врать напропалую о своих успехах, о том, как много приходится работать, иногда даже по ночам, о том, что мои боссы, конечно, очень достойные люди, но чертовски требовательные, а по-другому никак. Я говорила все это и сгорала со стыда. И впервые задумалась о том, что будет, если мои близкие узнают, как на самом деле я живу и что происходит в этой самой моей жизни. О боже, только не это. Когда обед закончился и я стала помогать маме убирать со стола, я тихонько спросила: – А как дела у Саймона? Разумеется, я не могла не заметить, что единственный из родственников, кого не было сегодня у нас дома, – это мой младший брат. Спросила – и тут же пожалела об этом. Мама заметно погрустнела. – Не знаю, он не звонил уже несколько дней. – Ну так я ему позвоню и выскажу всё, что думаю. – Не надо, – тихо отозвалась мама. – Ты же знаешь, он не любит, когда его беспокоят. Беспокоят! Ну надо же – будто он занят каким-то делом. Саймон всего на год младше меня, но он, ещё будучи подростком, доставлял родителям массу неприятностей. Пьянки, дебоши и даже мелкие кражи – вот с чем им постоянно приходилось иметь дело. Он давно уехал из дому, жил какой-то своей непонятной жизнью, едва находя время, чтобы сообщить близким, что он жив. Мама обняла меня за плечи. |