Книга Притяжение, страница 25. Автор книги Бриттани Ш. Черри

Грэм был человеком немногословным, и если я пыталась у него что-то узнать, то получала несколько отрывистых слов. Поэтому его молчание не причиняло мне никакого вреда — во всяком случае, не было поводов нервничать.

Иногда, проходя мимо его кабинета, я слышала, как он наговаривает голосовые сообщения для Лиры. Каждое из них о каких-то изменениях в жизни Тэлон, ее успехах и неудачах.

Одним из субботних вечеров я подъехала к дому Грэма и с удивлением увидела на подъездной дорожке коричневый пикап. Припарковав свою машину, я подошла к входной двери и позвонила. В ожидании я покачивалась с пятки на носок, но, услышав доносящийся изнутри смех, замерла и навострила уши.

Смех?

В доме Грэхема Рассела?

— Я хочу, чтобы к моему следующему приезду было меньше жира и больше мяса, — сказал чей-то голос, и через секунду дверь открылась.

Увидев, кто это, я широко улыбнулась.

— О, приветствую вас, юная леди!

— Профессор Оливер, верно?

— Да-да, но, пожалуйста, называйте меня Олли. Вы, должно быть, Люсиль.

Он протянул мне руку, и я ответила на его рукопожатие.

— А вы зовите меня Люси, — сказала я. — Грэм считает, что Люси — это слишком уж по-простому, но я абсолютно простая девушка. — Я улыбнулась Грэму, который молча стоял в нескольких метрах от меня.

— Грэхем сторонник формальностей. Знаете, я уже много лет пытаюсь уговорить его перестать обращаться ко мне «профессор Оливер», но он упорно отказывается называть меня Олли. Он считает, что это очень уж по-детски.

— Это действительно по-детски, — настойчиво произнес Грэм, демонстративно подавая Олли его коричневую фетровую шляпу. — Спасибо, что заглянули, профессор Оливер.

— Конечно-конечно. Люси, рад был познакомиться. Грэм очень хорошо о тебе отзывался.

Я рассмеялась.

— Верится с трудом.

Олли сморщил нос и хмыкнул.

— Верно-верно. Он мало говорил о тебе. В общем, этот засранец не очень-то разговорчив, да? Видишь ли, Люси, я мог бы открыть тебе один секрет…

— Я с удовольствием выслушаю любые секреты и советы — все, какие возможно.

— Профессор Оливер, разве вы не говорили, что у вас еще одна встреча?

— О, он становится брюзгой, не так ли? — Олли рассмеялся и продолжил говорить: — Вот тебе ключ к общению с мистером Расселом. Он мало говорит ртом, но всю историю рассказывают его глаза. Если внимательно присмотреться, его глаза поведают обо всем, что у него на душе. На самом деле, он — открытая книга, если научиться читать на его языке. На мой вопрос о тебе Грэм сказал, что ты хорошо справляешься, но в его глазах я прочел, что он очень благодарен тебе. Так что, Люси — девочка с карими оленьими глазами — Грэм в тебе души не чает, даже если не говорит об этом вслух.

Я посмотрела на Грэма: губы сурово сжаты, но от мелькнувшей в глазах искры нежности мое сердце растаяло. Во взгляде Тэлон была та же красота.

— Ладно, старик, думаю, с нас достаточно твоей пустой болтовни. Ты определенно злоупотребляешь моим гостеприимством.

Улыбка на лице Олли стала еще шире. Его совершенно не волновала холодность Грэма.

— И, тем не менее, ты не перестаешь снова и снова приглашать меня. Увидимся на следующей неделе, сынок, и, пожалуйста, меньше жира, больше мяса. И перестань размениваться на мелочи. Не трать себя на маленькие рассказы — ты способен на гораздо большее. — Олли повернулся ко мне и слегка поклонился. — Люси, мне было очень приятно.

— Мне тоже.

Проходя мимо меня, Олли сдвинул шляпу набекрень и направился к машине, подпрыгивая и насвистывая.

Я улыбнулась Грэму, но он не улыбнулся в ответ. Несколько минут мы стояли в коридоре и просто молча смотрели друг на друга. И, несомненно, оба чувствовали себя неловко.

— Тэлон спит, — сказал он, разрывая зрительный контакт.

— Это хорошо.

Я улыбнулась.

Он поморщился.

Все как обычно.

— Ну, я могла бы немного помедитировать на твоей террасе, если ты не против. Возьму с собой радионяню, чтобы знать, когда проснется Тэлон.

Он кивнул, и я отошла от него, но Грэм заговорил снова:

— Сейчас уже шесть часов.

Я обернулась и, не понимая, к чему это сказано, приподняла бровь.

— Да, верно.

— В шесть часов я ужинаю в своем кабинете.

— Да, я знаю.

Грэм откашлялся и переступил с ноги на ногу. На несколько секунд он опустил взгляд в пол, после чего снова посмотрел на меня.

— Мэри, жена профессора Оливера, прислала мне замороженных готовых обедов на целых две недели.

— Ого! Это очень мило с ее стороны.

Он коротко кивнул.

— Да. Один из обедов сейчас в микроволновке, но она сделала порцию, которая слишком велика для одного человека.

— А-а-а.

Он продолжал смотреть на меня, но ничего не говорил.

— Грэм?

— Да, Люсиль?

— Ты просишь меня поужинать с тобой сегодня?

— Если хочешь, конечно.

Меня охватили сомнения: а вдруг это сон? Но я знала, что если дать ответ сразу, то сомнения мгновенно исчезнут.

— С удовольствием.

— У тебя есть пищевая аллергия? Ты не вегетарианка? Ты соблюдаешь безглютеновую диету? Или безлактозную?

Грэм перечислял все это строгим тоном и с таким серьезным видом, что я не удержалась и рассмеялась.

— Нет-нет. Что бы там ни разогревалось, мне все подойдет.

— Там лазанья, — сказал он, повышая голос, словно опасаясь, что блюдо не подойдет.

— Чудесно.

— Ты уверена?

Я хихикнула.

— Да, Грэм-Сухарь, уверена.

В ответ никаких эмоций — только сухой кивок.

— Я накрою на стол.

Обеденный стол был до смешного огромным — настолько, что за ним свободно разместится дюжина людей.

Грэм поставил тарелки и положил столовые приборы на противоположные концы стола и жестом пригласил меня сесть. В гробовой тишине он разложил еду по тарелкам и сел на свой стул. Через весь стол от меня.

В доме Грэма и так немного ламп, так еще и шторы частенько были задернуты, не позволяя дневному свету проникать внутрь. Мебели тоже немного, и вся она выдержана в темных тонах. Уверена, что я в своей яркой одежде и с непослушными волосами была единственным ярким пятном во всем его доме.

— Знаешь, для ранней весны в Висконсине сегодня на удивление хорошая погода, — сказала я после нескольких минут неловкого молчания. Погода — самая тупая из всех тем для разговора, но ничего другого мне в голову не приходило. Раньше такие разговорчики ни о чем всегда помогали разрядить любую ситуацию.