Книга Четыре жизни Хелен Ламберт, страница 49 – Констанс Сэйерс

Комментарий обескуражил Нору.

– Прошу прощения?

– Тебя бы чаще снимали, если бы волосы были светлее.

– Как у Харлоу?

– Нет, это слишком… по-детски. Я бы сказал… почти платиновый цвет, как у ранней Джоан Кроуфорд ^[36]. Волосы должны быть длиннее, а макияж – более выразительным. Ты должна выглядеть опасной. Такой типаж соответствует твоему голосу. – Билли продолжал ее изучать. – Я попрошу Холстеда заняться этим вопросом.

Когда они вышли из автомобиля, Нора взглянула на свое отражение в зеркале. Щеки выглядели слишком румяными, но при этом Билли подчеркнул линию губ и немного подкрасил веки. Вопреки ожиданиям Норы, Рэпп добился эффекта, которого хотел. И это невзирая на плохое освещение! Он создал настолько красивый цвет, что казалось, будто она целый день провела на пляже. Что и говорить, вкус у Билли был.

– Нужно обязательно попасться на глаза Луэлле, – бросил он через плечо. – Так я хоть на время от нее избавлюсь.

Нора не совсем понимала, что конкретно Билли имел в виду, но тот факт, что Хедда Хоппер ^[37] и Луэлла Парсонс ^[38], голливудские обозреватели сплетен, увидят их с Билли, ее обрадовал. Теперь у нее появился шанс выйти из тени безвестности.

В ресторане кипела жизнь. Темные панели обрамляли десятки беспорядочно нарисованных карикатур на известных актеров и актрис. Нора старалась рассматривать работы и при этом не отставать от Билли, который поспешно следовал за метрдотелем. Он остановился, чтобы пожать руки мужчине и его жене. Пара, устроившаяся за столиком на четверых, была занята ужином. Перебросившись парой слов, Билли и Нора направились дальше. Нора уловила профиль женщины и только тогда поняла, кто это был.

– Это же Норма Ширер! – Она потянула Билли за руку.

– И Ирвинг Тальберг ^[39].

– Конечно же, ты обратил внимание только на продюсера.

Пряча руки в карманах, Рэпп повернулся и пожал плечами. Он выглядел так, будто не представлял жизни без этого места.

Заняв столик, Нора наклонилась к Билли.

– И часто ты сюда ходишь?

– Бывает. – Режиссер уселся поудобнее, закинул руки на спинку и принялся разглядывать зал. – Я уверен, тебе понравится, так что постарайся сохранять спокойствие, – прошептал он.

– А что будет?

– Не что. – Он вынул сигарету и закурил. – А кто. Кэрол Ломбард ^[40].

– Ломбард? – Голос Норы прозвучал немного громче, чем ей хотелось. – Где?

Билли кивнул за спину Норы.

Девушка тотчас обернулась и увидела белокурую актрису, сидящую двумя столиками дальше. Если у Норы и был кумир, то это была Кэрол Ломбард. Кэрол что-то воодушевленно рассказывала внимательному мужчине с тонкими усиками. Ее золотистые волосы казались темнее, чем на экране. Нора увидела ее голубые глаза и коралловую помаду. Как только Ломбард бросила ответный взгляд, Нора отвернулась.

– С кем она?

– С Уильямом Пауэллом ^[41], – ответил Билли. – Они только что развелись, но в городе ходят слухи, что сошлись снова.

Нора заказала еще один коктейль. Она даже не осознавала, насколько голодна, пока не принесли курицу по-королевски с гребешками. Билли, ковыряя ножом в горе жареных ребрышек, указал на других гостей.

Потом, увидев, как один мужчина поднялся с места, он вдруг нахмурился.

– В чем дело?

– Говард Хоукс ^[42], – фыркнул Билли. – Троюродный брат Ломбард. «Коламбия» заплатила ему за съемки комедии. – Он произнес слово «комедия», как будто Хоуксу поставили неизлечимый диагноз.

Обернувшись, Нора увидела худого мужчину, который разговаривал с Пауэллом и Ломбард. Спустя мгновение он махнул рукой и направился к двери.

– Ты не любишь комедии?

– Не хочу, чтобы моя карьера определялась чем-то несерьезным и нереалистичным. Я скоро приступаю к военной картине.

– Но люди любят погрузиться во что-то нереальное. Убежать от проблем, так сказать, – возразила Нора, думая о таких фильмах с Мари Дресслер ^[43], как «Эмма» и «Процветание». – В этом ведь нет ничего плохого, правда?

– Это, в моем понимании, пародия на искусство.

Когда официант подошел, чтобы убрать тарелки, Билли, стряхнув со стола крошки, заказал вишневое фламбе и два кофе.

– Как по мне, Хоукса переоценивают. Скажи, а ты уже была в «Кокосовой роще»?

Нора покачала головой.

– Тебе бы там понравилось. Фил Харрис – лидер музыкальной группы, и у него отличное шоу. Сходим завтра вечером.

Нора, потеряв дар речи, не понимала, то ли виновато солнце, то ли четыре коктейля.

Откинувшись на спинку, Билли кивнул.

– С тобой плохо обращались в прошлом?

– Я не понимаю, о чем ты. – Нора опустила глаза.

– А мне кажется, ты все понимаешь. – Билли собирался сказать что-то еще, но к столу подошел официант с фламбе и поджег десерт.

Нора улыбнулась, изумленная вишней в огне и прекрасным днем, который они вместе провели.

Она по-прежнему смотрела на пылающие ягоды, когда заметила направляющуюся к ней коренастую фигуру. Лицо ее вспыхнуло; сердце заколотилось. Инстинктивно Нора дотронулась до лица, где наконец-то зажил ожог. Затаив дыхание, девушка поняла, что испытывала чувство, которое не появлялось почти год, – страх.

– О, неужели Норма Вестерман собственной персоной? Ты изменилась. Я даже узнал тебя с трудом! Все теперь блондинками стали… – Клинт переводил взгляд с Норы на Билли, оценивая ситуацию.

Клинт практически не изменился, только стал немного шире, а виски чуть посеребрила седина.

– Слышал, ты переехала, чтобы стать большой звездой.

Билли, казалось, что-то прочитал по языку тела Норы, потому что тотчас прервал монолог, который должен был вылиться изо рта Клинта.