Книга 50 оттенков ксерокса, страница 35 – Жанна Лебедева, Елена Кармальская

Настя

— Зачем заниматься спортом четыре раза в неделю?

— Анастейша, я хочу, чтобы ты была гибкой,

сильной и выносливой. Поверь, тебе надо тренироваться.

— Но не четыре же раза в неделю? Может, хотя бы три?

Э.Л. Джеймс "50 оттенков серого"

Утром я просыпаюсь оттого, что Катька решительно трясёт меня за плечо.

— Чугунок! Ты когда придти успела? Мы тут забегались, я Сашку до "Колоска" гоняла, там сказали, ты на остановку ушла! Мы думали, что ты домой свинтила. Где ты была-то?

— Секрет, — загадочно отмалчиваюсь я, судорожно придумывая себе правдоподобное алиби, потому что реальный рассказ про ночного незнакомца наверняка вызовет кучу ненужных расспросов и вопросов. Мне не хочется делиться чужими откровениями, поэтому я решаю утаить лишь часть своих ночных приключений, и отвечаю, — на "заброшке" нашей я сидела, от ливня пряталась.

— Ох, — Катька блаженно закатывает глаза. — Были ж времена, Чугунок. Помнишь, как мы там от моей бабули прятались и портвейн втихаря пили, когда ты на лето приезжала?

— Как раз об этом ночью и вспоминала, сидя в Кресле совести, — обрадованно поддакиваю ей я.

— Надо же, ещё не развалилось! — с ностальгией в голосе говорит Катька.

— Доброе утро, девчата! — раздается сонный Сашкин голос.

Мы поворачиваем голову в сторону веранды и прыскаем со смеха. Наш "глянцевый" красавчик Сашка отыскал где-то телогрейку катюхиного деда, напялил на голову проеденную молью ушанку, а в карман сунул бутылку водки.

— Ты куда это так вырядился? — изумляется Катька.

— Немца будить пойду. Надо же ему настоящий русский "экзотик" показать!

— Тогда ещё балалайку возьми, где-то там, в кладовке валяется, — советует Катька с видом эксперта по русской экзотике.

— Да ну её, — отмахивается Сашка, — я лучше — во! — он вытягивает из кармана телогрейки выцветшую пачку беломора и, бережно достав папиросу, начинает сминать в гармошку фильтр.

— Только закурить это в доме не вздумай, — грозит ему пальцем Катька.

Сашка идёт наверх. Тем временем заботливая Катька отыскивает мне "Колдвекс" и кипятит на плитке чайник, сетуя, что ночные тусовки на заброшенных дачах до добра моё здоровье точно не доведут...

Дашка сидит в стороне и не проявляет никакого интереса к происходящему. Она сосредоточенно тыкает пальцем в планшет и иногда меняет выражение лица со злого на обиженное и наоборот — видимо, снова общается со своим ревнивцем. Неожиданно она взвизгивает и едва не роняет планшет на колени:

— А ну-ка, Чугунок, иди сюда! Ну ты посмотри на неё, Кать!

— А что я? — пытаюсь защищаться я, недоумевая в чём дело.

Катька пригибается к экрану планшетика, куда указывает негодующий Дашкин перст и переводит на меня хитрый прищуренный взгляд.

— Симпатичный. Так, Настюха, сдаётся мне, ты нам своими Пашами и несовершеннолетними мальчиками голову морочила. А ну давай, рассказывай!

— Да покажите мне, что вы там углядели! — возмущаюсь я и подхожу к подругам.

На весь экран планшета увеличено фото.

Моё фото.

На нём красавчик Хайд представляет меня журналистам как крутого пиарщика. Да-да, нас запечатлели, как он подводит меня к журналистам. Его рука лежит на моём плече. Подпись гласит: "Бывший владелец сети "Пиво и пельмени" мультимиллионер Сергей Хайд рассказывает о своём новом бизнесе".

Ох, я влипла.

— Это мой клиент, — говорю я, но взгляды девчонок красноречиво говорят, что они не верят мне ни на йоту.

— Ага, именно поэтому он тебя приобнимает на фото, — ухмыляется Катька.

— Да бросьте... — начинаю я, но под взглядами-рентгенами сдаюсь и рассказываю им о моей неудавшейся конной прогулке и ужине с тайскими роллами.

— Как романтично! — ахает Дашка.

— Классный мужик, — выносит свой вердикт Катька. — И дальше-то что было?

— А ничего, — я жму плечами, — он улетел в Париж в командировку. А я делаю для него ребрендинг.

— Совсем ничего? — не верит Катька, намекая на романтическую ночь.

— Настя, он на тебя запал! — объявляет Дашка. — Вот, наконец-то ты себе нашла нормального, серьёзного мужчину, не шушеру какую-нибудь...

— Даш, ну так уж и запал! Мы не в сказке живём, так не бывает, — я смущаюсь и краснею.

Катька ухмыляется и кивает головой в сторону чудотворной картины.

— Да ты дурой будешь, если упустишь такого мужика! — распаляется Дашка. — Такой шанс выпал! И всё, больше никаких отговорок. Посмотри на свою фигуру, чтоб завтра была у меня на занятиях. Когда он там возвращается?

— Через пару недель вроде бы... — говорю я.

— Нет, за пару недель мы из тебя стройную лань не сделаем, — профессионально оценивает Дашка объёмы работы. — И всё, забудь про печеньки и кексики свои любимые.

— Даш, — я пытаюсь оправдаться, но подруга красноречиво грозит мне ухоженным пальцем:

— Мы с тобой ещё поговорим об этом!

В этот момент сверху спускается несколько разочарованный Сашка и Ральф. Немец подходит к нам всё с тем же невозмутимым лицом и садится на табуретку возле стола. Катька на автомате наливает ему чашку чая, а потом смотрит на Сашку.

— Ну, как "экзотик"?

— Да ему как с гуся вода, — обескураженно машет рукой тот. — Одно слово — немец. Сделал рожу кирпичом и хоть в лоб ему, хоть по лбу.

— Да ладно тебе, — хихикает Дашка, — он уже без тебя тут насмотрелся, так что ушанка ему твоя, как ёжику сам знаешь что.

— В смысле? — не понимает Сашка.

— В прямом. Он ведь два дня назад с "Нашествия" приехал, так что ты его вряд ли уже чем-то напугать сможешь.

— Откуда ты знаешь? — ещё больше удивляется Сашка.

— Да он сам вчера сказал.

— Так он же не шпрехает вроде?

— По-испански он немножко шпрехает, — поясняет Дашка, — в школе учил. И я тоже...

К середине дня мы собираемся разъезжаться по домам. Уже перед самым отъездом Катьке звонят родители и просят дождаться их по какому-то неотложному делу, поэтому в город мы вчетвером (Дашка, Сашка, Ральф и я) поедем на маршрутке.

На остановке толпится народ: какие-то подростки с пивом, мужик с удочками и бабулька с корзинкой. Дашка взирает на потенциальных соседей по транспорту и морщит носик. Она-то планировала ехать на такси, но никто её в этом не поддержал. Пока ещё приедет это такси, пока поплутает по дачному посёлку... Проще уж на маршрутке.

Пузатая желтая "газель" лениво ожидает в теньке. Пассажиры ждут. Шофер курит, высунувшись из окна и наслаждаясь тем, сколько народу вынуждено дожидаться его милости. Наконец он тушит сигарету о борт машины и заводит двигатель. Малолетки шумно лезут в открытую дверь и занимают все передние места. Мы забираемся следом и садимся на два длинных параллельных сиденья "в хвосте".