Онлайн книга «Крошка Доррит. Книга вторая - «Богатство»»
К двери подошел жилистый старик в гетрах, по каковому признаку мистер Доррит предположил, что это и есть ржавый винт. Женщина, видно, боялась этого старика, судя по тому, что она поспешно сдернула с головы передник, открыв бледное, испуганное лицо. — Открой дверь, дура, — сказал старик, — дай джентльмену войти. Мистер Доррит украдкой глянул через плечо на дожидавшийся его кабриолет и вступил в полутемные сени. — Ну-с, сэр, — сказал мистер Флинтвинч, — можете спрашивать о чем угодно; у нас здесь секретов нет. Но прежде чем посетитель успел открыть рот для вопроса, сверху послышался голос, явно принадлежавший женщине, но не по-женски суровый и энергичный: «Кто там пришел?» — Кто пришел? — переспросил Иеремия. — Да опять за справками. Приезжий из Италии. — Пусть поднимется ко мне. Мистер Флинтвинч неодобрительно пробурчал что-то себе под нос, однако же, повернувшись к мистеру Дорриту, сказал: «Миссис Кленнэм. Она все равно поставит на своем. Пойдемте, я провожу вас». И стал подниматься по лестнице с почерневшими ступенями; мистер Доррит следовал за ним, а старуха, снова накинув на голову передник, замыкала шествие, похожая на привидение — так по крайней мере казалось мистеру Дорриту, когда он с опаской оглядывался назад. Миссис Кленнэм сидела на диване, а на столике перед нею были разложены счета и книги. — Так вы из Италии, сэр, — сказала она без предисловий, вперив в гостя острый взгляд. — Ну? Мистер Доррит, растерявшись, не нашел ничего лучше, чем в свою очередь спросить: — Кха — ну? — Где же этот человек? Вы нам принесли сведения о том, где он, да? — Напротив, я — кхм — надеялся получить некоторые сведения от вас. — К несчастью, мы вам ничего сообщить не можем. Флинтвинч, покажите джентльмену афишку. Дайте ему несколько штук, пусть возьмет с собой. Посветите, чтоб он мог прочесть. Мистер Флинтвинч исполнил приказание, и мистер Доррит стал читать печатный текст, как будто не видал его раньше, радуясь случаю восстановить свое душевное равновесие, поколебленное зрелищем этого дома и его странных обитателей. Не отрывая глаз от бумаги, он чувствовал, что мистер Флинтвинч и миссис Кленнэм не отрывают глаз от него. Когда он кончил читать и поднял голову, то убедился, что это чувство его не обманывало. — Ну вот, сэр, — сказала миссис Кленнэм, — теперь вам известно все, что знаем мы сами. Мистер Бландуа ваш друг? — Нет, просто — кхм — просто знакомый, — отвечал мистер Доррит. — Быть может, вы пришли с каким-нибудь поручением от него? — Я? Кха. Что вы, помилуйте. Испытующий взгляд медленно скользнул вниз, на миг задержавшись на мистере Флинтвинче. Мистер Доррит, обнаружив к своей досаде, что вместо того, чтобы спрашивать, ему приходится самому отвечать на вопросы, попытался восстановить должный порядок вещей. — Я — кха — человек состоятельный, живу в настоящее время в Италии, с семьей, с прислугой, со всем — кхм — обзаведением, довольно обширным. Приехав на короткое время в Лондон по делам — кха — денежного свойства, я услышал о странном исчезновении мсье Бландуа, и мне захотелось выяснить некоторые подробности из первых рук, чтобы рассказать о них одному моему — кха — знакомому, англичанину, с которым я непременно увижусь по возвращении в Италию и который был близким приятелем мсье Бландуа. Мистер Генри Гоуэн. Вы, может быть, слышали это имя? — Никогда в жизни. Это сказала миссис Кленнэм, а мистер Флинтвинч повторил за ней, точно эхо. — Желая — кха — чтобы мой рассказ был как можно более связным и последовательным, я осмелюсь предложить вам три вопроса. — Хоть тридцать, если угодно. — Давно ли вы знаете мсье Бландуа? — Около года. Мистеру Флинтвинчу нетрудно установить по своим книгам, когда именно и от кого этот человек получил рекомендательное письмо, по которому явился к нам из Парижа. Если вы что-нибудь можете из этого вывести, — добавила миссис Кленнэм. — Мы не могли вывести ровно ничего. — Он бывал у вас часто? — Нет. Всего дважды. В тот раз, с письмом, и… — В этот раз, — подсказал мистер Флинтвинч. — И в этот раз. — А позвольте узнать, сударыня, — сказал мистер Доррит, который, вновь обретя свой апломб, вообразил себя чем-то вроде высшего полицейского чина, и все больше входил в эту роль, — позвольте узнать, в интересах джентльмена, которому я имею честь оказывать — кха — покровительство, или поддержку, или скажем просто — кха — гостеприимство — да, гостеприимство — в тот вечер, о котором идет речь в этом печатном листке, мсье Бландуа привела сюда деловая надобность? — Да — с его точки зрения, деловая, — отвечала миссис Кленнэм. — А — кха — простите — могу ли я спросить, какая именно? — Нет. Барьер, воздвигнутый этим лаконичным ответом, был явно непреодолим. — Нам уже задавали этот вопрос, — сказала миссис Кленнэм, — и ответ был тот же: нет. Мы не привыкли делать достоянием всего города свои деловые операции, пусть даже самые незначительные. И потому мы говорим: нет. — Мне важно знать, были ли, например, при нем деньги, — сказал мистер Доррит. — Если и были, то он их получил не здесь, сэр; мы ему денег не давали. — Я полагаю, — заметил мистер Доррит, переводя взгляд с миссис Кленнэм на мистера Флинтвинча, и с мистера Флинтвинча на миссис Кленнэм, — что вы не в состоянии объяснить себе эту тайну. — А почему вы так полагаете? — спросила миссис Кленнэм. Опешив от суровой прямоты этого вопроса, мистер Доррит не мог сказать, почему он так полагает. — Я все объясняю себе очень просто, сэр, — продолжала миссис Кленнэм после паузы, вызванной замешательством мистера Доррита, — одно из двух: либо этот человек путешествует где-то, либо где-то намеренно скрывается. — А вам известны причины, которые — кха — побуждали бы его скрываться? — Нет. Такое же «нет», как прежде, такой же непреодолимый барьер. |