Книга Искаженный мир, страница 3 – Олег Буша

Кое–кто остроумно сравнивал управление и его своеобразное расположение с местом мистиков в стремительно развивающемся мире. Джеку нравилась метафоричность, но смысл был не по душе.

Необъятные колонны в вестибюле, широкие коридоры, высокие потолки и гигантские хрустальные люстры под ними, просторные залы. Молодой ковенант с момента, как переступил порог управления, не мог отделаться от чувства, будто он — лилипут в мире Гулливера.

Здание насчитывало шесть этажей. Согласно плану, который Ашер изучил, ожидая, когда Эванс соизволит его принять, первый занимали изолятор временного содержания, столовая, приемная, диспетчерская и допросные. После — отделы. Последний облюбовало высокое начальство.

Кабинеты Ашера, Эванса и прочих мистиков, что несли службу в отделе собственной безопасности, располагались на втором этаже, который центральная лестница делила на два крыла.

Рабочий день был в самом разгаре, и по коридорам, пропахшим мокрой одеждой, сосредоточенные, сновали ковенанты, хлопали двери офисов, где–то тихо играла музыка. Служебная рутина. На новенького внимания не обращали. Если он здесь, значит, имеет полное право. Система безопасности в управлении, как успел убедиться Ашер, была на высочайшем уровне.

Свой кабинет Джек обнаружил в левом крыле. На могучей дубовой двери уже красовалась новенькая лакированная табличка с информацией о владельце. Ашер вошел в офис.

В помещении ненавязчиво пахло чистящими средствами. Сателлиты–помощники, запрограммированные на уборку механизмы, свою работу знали, молодой ковенант не увидел ни пылинки.

Кабинет оказался просторным, с трехстворчатым, на полстены, окном, за которым бесновалась стихия, и невзрачной люстрой под потолком. Из мебели от предыдущего хозяина Ашеру в наследство достался лишь потертый рабочий стол и потрепанное офисное кресло. Либо вкус у предшественника был весьма посредственным, либо после того, как он покинул свою обитель, местные умельцы вернули помещению первозданный вид.

Зато служебные гаджеты — компьютер, стационарный телефон и небольшой планшет — выглядели, как только приобретенные. Тщательно изучив девайсы на наличие отпечатков пальцев, подозрительных пятен или повреждений, Джек с удовлетворением пришел к выводу, что является их первым владельцем.

Все лучшее — лучшим, он был прав.

А теперь — самое интересное. Молодой ковенант в предвкушении потер руки. С сомнением покосившись на издыхавшее кресло, Джек предпочел по–турецки усесться на выдраенный до блеска пол.

Интерьер.

Обстановка рабочего места — немаловажная часть служебных будней. Атмосфера, энергетика пространства должны способствовать реализации личностного потенциала, вдохновлять на новые свершения, соответствовать статусу и гармонировать с характером хозяина. Так Ашеру всегда говорил папа.

Следует ли ему окружить себя сдержанной роскошью консервативной классики? Или же холодными линиями и углами футуристического хай–тека? А, может, стоит подобрать дизайн на просторах всемирной паутины, перебрав мегабайты соответствующего контента?

Разумеется, нет. Воображение и чувства — единственное, что необходимо в этом деле.

Джек вздохнул, как перед глубоководным погружением. Барьер. Глаза ковенанта затянуло белесой дымкой. Ашер скинул пелену.

Физический мир поблек, явив ковенанту свой истинный лик.

Холст реальности с основанием из непроглядно–черного бархата времени был исписан бесконечным множеством узоров и плетений, фигур и точек, двумерных и объемных, кривых и прямых, сиял всеми цветами радуги, переливался и искрился, как лед под северным сиянием, обнажая самую истину и природу вещей и явлений. Изящные узоры и грубые шаблоны, этюды и эскизы, статичные и динамичные, органично сплетались в эпические полотна и легкие наброски, от головокружительного многообразия которых захватывало дух. В каждой, даже самой маленькой, точке — информация, в плетении — история, в картинах, образах и формах — суть, лишь жалкая часть которой представлена в физическом мире. Даже узор простого стула в фундаментальном плане был произведением искусства.

И среди всего этого непостижимого, безграничного, вечного и пугающе хрупкого великолепия он, способный менять действительность по собственному желанию. Потянуть за пару линий, развязать узел, по–другому изогнуть кривые — и можно поставить на дыбы пол в кабинете. Или одним махом стереть дюжину плетений — и вовсе не оставить и воспоминаний об этом здании.

Впервые сбросив пелену, Джек едва рассудка не лишился от исступленного восторга, граничащего с экстазом, шока, благоговения и страха. Самый запоминающийся момент его жизни.

Ковенант сосредоточился. Дабы не рассеивать внимание, ему следует сконцентрироваться лишь на единственном нужном плане. Выделить его по сравнению с остальными. Субстант, или материальный план — вот, что необходимо. Мебельный магазин для мистиков. Все, что можно потрогать в мире реальном, — здесь. Создавай или изменяй, твори и вытворяй. Но не забывай исправлять за собой.

Одним глазком заглянуть в Континуум. Изменить для себя ход времени. Лишь чуть замедлить, без фанатизма. Узоры здесь капризны, хрупки и непостоянны, и злоупотребление своими способностями чревато неприятными, порой, и летальными последствиями.

Джек творил. Упоенно, самозабвенно. Исчезали и появлялись фигуры и паттерны. Новые узоры, линии и связи вживлялись в узор Вселенной, старые стирались и преобразовывались. Холодный, трезвый расчет и беспечный, бесшабашный полет фантазии. Скальпель хирурга и кисть художника.

В реальности вещи и предметы, возникая из воздуха, повинуясь воле Ашера, в мгновения принимали форму, окрас и свойства, вставали на свои места, менялись.

Каждый созданный этюд как долгожданное дитя. Каждый шаг и действие выверено до мелочей. Эмоциональный барьер — спасительный якорь мистика в мире за гранью. Строгий самоконтроль, сдержанность, внимательность, последовательность и рассудительность. Халтурящий долго не живет.

Все.

Судорожно выдохнув, Джек «открыл» глаза. Смахнул выступивший на лбу пот и осмотрелся.

— А я хорош.

За несколько минут кабинет Ашера преобразился до неузнаваемости.

Побеленные стены обратились в терракотовый необработанный кирпич, бесцветный линолеум — в потертый ламинат. Несуразная мебель уступила место филигранно состаренным массивным изделиям из дерева, металла и кожи, высокие окна закрыли легкие жалюзи.

Джек самодовольно оскалился. Как и любой, верно, мистик, он был без ума от своих невероятных сил. Ни к чему отрицать очевидное. Обладая столь великим могуществом, Ашер обожал использовать эти удивительные способности, и был недоволен многочисленными правилами и запретами, что ограничивали его таланты. Однако же, к собственной досаде, осознавал и принимал их необходимость.

Поднявшись с пола, Джек неспешно обошел громоздкий стол. Сев в невысокое темно–серое кресло с прямой спинкой, ковенант прикрыл глаза и прислушался к ощущениям, с наслаждением вздохнул.