Книга Вражда, Любовь и Напарники, страница 66 – Алекс Анжело

— Значит, пять лет как окончила академию? И почему стала следователем? Нравится форменный китель? — В каждом его вопросе звучала ничем не прикрытая издевка и пренебрежение.

— К чему эти вопросы?

Джозеф сощурился.

— Заполняем антракт. Скоро грядет продолжение спектакля, — загадочно произнес он, распрямляясь.

— Хочешь меня убить?

— Нет.

— Тогда почему мы в этой комнате?

Джозеф медленно двинулся вперед, заходя мне за спину. Я попыталась повернуться следом, чтобы не терять мужчину из виду, но его ладони легли на мои плечи, резко надавив.

— Лишь здесь я уверен, что нас не подслушают, — склонившись, сказал он мне на ухо. Его голос напоминал сталь — такой же твердый и беспощадный. — А теперь пора начинать. Будет неприятно, но извинений от меня не жди.

Его ладонь накрыла мой рот. Я задергалась от боли и того, как знакомо запылали огнем губы и кожа лица. Свободная рука мужчины обвила мою грудную клетку, сдерживая и не давая подняться.

— Ну-ну, потерпи еще немного и все закончится. Все ради общего блага, — шептал Джозеф.

Дурман, горячий как раскаленные угли, проникал в самую плоть, принося боль, что после сменялась наслаждением и желанием, и похищая сознание.

Комнату озарила запоздалая вспышка света — я попыталась призвать Луну, до этого летавшую над ночной столицей, но не смогла — магия перестала меня слушаться.

Меня вновь отравили, пусть в этот раз доза яда и была гораздо меньше. Мысли замельтешили, то исчезая, то появляясь вновь, не давая сосредоточиться на чем-то. Секунды немой борьбы, и в сознании неожиданно воцарилась тьма, погрузившая меня в сон.

Шлеп!

Я судорожно задышала, распахнув глаза и тут же сощурившись от яркого света. Щека пылала, голова гудела от боли. На несколько секунд передо мной появилось расплывающееся лицо Джозефа.

— Пришла в себя? Молодец. А теперь начинаем, — с усмешкой сказал мужчина, и когда он отодвинулся, меня запоздало настиг шок.

Чужая полутемная спальня сменилась комнатой, похожей на кабинет для совещаний в нашем штабе. Я все так же сидела на стуле неподалеку от входной двери, но мои руки больше не были связаны. Джозеф стоял рядом.

В комнате присутствовало больше дюжины человек, и некоторых я даже узнала. Их было просто невозможно не узнать. Начальник криминалистов, капитан Резье — вечно мрачный мужчина с пышными черными усами — привлекал наибольшее внимание. Так и знала, что это он сливал информацию.

Помимо важной шишки из штаба уже знакомой оказалась женщина, которую мы с Дарлингом видели во время слежки за организацией. Ее наряд был все так же откровенен. Еще одного из собравшихся я, кажется, встречала в императорском дворце во время подготовки к коронации.

Личности остальных оставались для меня загадкой, но не возникало сомнений: каждый из них фигура значимая.

— Итак, продолжим, — заговорил Джозеф, будто возвращаясь к лекции.

«А магистр бы из него получился что надо», — про себя подумала я, удивляясь тому, как легко эта темная личность приковывает к себе внимание такой аудитории. Несмотря на весь ужас ситуации, я оставалась поразительно спокойной.

Будто мне приказали быть спокойной… Хотя не будто, скорее всего, так и есть.

А поводов для переживаний имелось предостаточно. Еще несколько секунд назад, как мне казалось, я находилась в совершенно ином месте, а теперь сидела в окружении предателей, которые собрались, чтобы заполучить в свои руки еще больше власти. И дурман бесспорно был способен ее им дать.

«Мир катится к черту, а я схожу с ума и погружаюсь во тьму вслед за ним», — подумала я, удивляясь тому, насколько прогнила власть в империи, и почувствовала себя смертельно уставшей.

— Я обещал продемонстрировать вам действие дурмана и, дабы избежать потери времени, позаботился о том, чтобы мы сразу перешли ко второй стадии.

Джозеф подошел ближе ко мне.

— Кхм. Я был бы не прочь понаблюдать и за первой стадией, — двусмысленно протянул один из присутствующих.

Лицо Джозефа помрачнело.

— Уж поверьте, у вас будет такая возможность. — Тон его был очень многообещающим, а голос — гладким как стекло. Но мне показалось, что в этот самый момент он был охотником, в чьи силки угодила дичь.

— И что, она выполнит любой твой приказ? — вмешался Резье, бесстрастно смотря мне в лицо. — Даже убьет себя? Это бы подошло в качестве доказательства.

Похоже, я слишком много знаю, чтобы оставлять меня в живых…

Предательство и двуличие начальника криминалистов привело меня в ярость.

— К сожалению, этот вариант не подходит уже мне, поэтому убийства мы избежим, — мрачно ответил Джозеф в тот самый миг, когда в ореоле оранжево-красного света над его головой появилась Луна.

Боевой дух на мгновение завис в воздухе, а потом, громко и пронзительно ухнув, спикировала к Резье, выставляя вперед лапы с острыми когтями.

Как только я решила призвать сову, тело пронзила мучительная боль.

Нельзя… Я запретил тебе это делать…

Да плевать.

Любое неповиновение принесет муку.

Ничего, я выдержу.

Сова успела полосонуть грудную клетку Резье до того, как перед ним возник щит, но и после этого продолжила атаковать, заставляя магическую защиту трещать.

— Хватит. Отзови духа. — Слова, звучавшие в голове, обрели голос — жестокий, спокойный. Судя по всему, Джозеф не ожидал моего неподчинения.

— Нет, — упрямо процедила я сквозь зубы.

Бандит вновь оказался передо мной, схватив за подбородок и заставив посмотреть на себя.

— Отзови боевого духа, — тяжело приказал он.

Желание сопротивляться ему исчезло в мгновение ока. Я будто потеряла себя.

«Видимо, все дело в зрительном контакте…» — отстраненно подумала я, отзывая Луну, что пропала так же внезапно, как появилась.

— Отдохни пока и не мешай, — послышался новый приказ, и я исполнила его, а глаза вновь застила тьма, как в том доме где состоялась наша первая схватка.

На несколько минут в комнате воцарился хаос. Начальник криминалистов еще больше желал меня прикончить, и я совсем не понимала, почему Джозеф не позволил ему это сделать. Разве это не лучший вариант?

Я все равно раз за разом буду пытаться убить кого-нибудь из присутствующих.

В этот раз доза дурмана была намного меньше, как и эффект подчинения. Ведь я смогла ослушаться, а это о многом говорит. Пусть мой мятеж и был подавлен, но оставался шанс, что в следующий раз попытка обернется успехом.

Тем временем темнота обострила все мои чувства. И внезапно я ощутила нечто до боли знакомое — давление магии. Дарлинг! Я обрадовалась, пусть и находилась до сих пор в плену, но подавила желание улыбнуться.