Книга Проданная ему, страница 75 – Валентина Кострова

— Не буду много лишнего говорить, я по поводу Лизы, — взгляд Градовского тяжелеет, губы превращаются в тонкую линию. — Я просто хочу полюбовно договориться и ускорить передачу ребенка матери. Слишком все затянулось.

— Повезло нашей Жене, нашла себе защитника, — хмыкает, прищуривая глаза, — Не каждой дурочке так везет в жизни.

— Я сделаю вид, что не слышал этих тонких оскорблений в адрес Жени из уважения к вам.

— Может сделаешь вид и до всего остального? Произведем обмен, ей ребенка, она мне сына. Будет справедливо.

— Да? — деланно удивляюсь, — Вас не напрягает, что ваш сын ее насиловал, избивал? Мне кажется за такое не сажать надо, а четвертовать, поставить на место жертвы, чтобы познал весь спектр эмоции и ощущений.

— Сидишь тут передо мной, такой правильный, вещаешь мораль, а сам не без греха?

— У меня нет потребности утверждаться за счет слабой женщины. Мне не хочется сейчас узнавать причины и следствия сдвигов в психике вашего сына, не интересно, я хочу, чтобы завтра Жене вернули дочь.

— С какой стати? Мы имеем точно такие же права, как и Женя. Нет, Лизу не отдам ни завтра, ни послезавтра, суд примет решение в нашу пользу.

— Значит так? — дружелюбный настрой моментально испаряется, уступая место холодному разуму. — Тогда не удивляйтесь, если ваш сын сядет на полную катушку и вряд ли оттуда выйдет адекватным. Вы думаете, что у вас одного связи? Ошибаетесь, ваше влияние измеряется приятельством и дружбой тех или иных людей, к которым прибегаете. У меня каждый на крючке, каждому я могу сейчас выкрутить яйца и заставить принять решение то, которое мне нужно. Просто дело времени. У меня даже на вас есть интересный компромат, который позволит органам опеки без долгих раздумий решить все в пользу Жени. Понимаете? — беру из стакана карандаш и начинаю постукивать по столу.

— Что ты хочешь? — сдавлено спрашивает Дмитрий Всеволодович.

— Отдать Лизу матери. Ничего сверхъестественного. Я ведь поэтому пришел к вам, полюбовно все решить, не усугубляя положение вашего сына, — возвращаю карандаш на место, встаю, снисходительно смотря на мужчину. — Завтра вечером я с Женей приеду за Лизой, все документы вам принесет Драгунов.

— Ты ж понимаешь, что невозможно так просто взять и вырвать ребенка из привычного окружения. Лиза очень привязана к няне, у нее свой режим, свои занятия, надо постепенно и продуманно все делать.

— Если вы сейчас судорожно думаете, как решить вопрос с наследством, спешу вас огорчить — никак. Я тоже проконсультировался с юристом, ваш отец продуманный человек. Мне лично это богатство ни к чему, я обеспечу Женю с Лизой и без этих денег. Пусть все лежит до совершеннолетия девочки, будем считать, что ее отец заранее выплатил алименты.

— Я тебя услышал. Может послезавтра?

— Завтра. С утра оформите документы, а к вечеру я с Женей приеду за ребенком. Няню тоже введите в курс, она поедет с нами, чтобы, как вы говорите, не травмировать ребенка новыми людьми и местом. Думаю, на этом наш небольшой разговор закончим, — отворачиваюсь и иду на выход, чувствуя спиной пристальный взгляд.

Знаю, что сейчас начнет суетиться, названивать разным влиятельным людям, но я опередил его на пару шагов, поэтому все ему посоветуют ко мне прислушаться в интересах Артема. Я уже предвкушал сияющие глаза Жени. Можно бронировать билеты к океану, как раз после Нового года у Эмина. Что ж, я выполнил его условие, приду с ребенком и со спутницей.

* * *

— Куда мы едем? Ты сегодня прям загадочный! — Женя ерзает на своем сиденье, пытается заглянуть мне в лицо, все прочесть, понять. Я лишь загадочно улыбаюсь, хотя хочется порадовать, хочется вытащить документы и показать ей, что отныне она навсегда свободна от Градовского. Натан принес документы о лишении родительских прав, пусть мы немного обошли закон, плевать, главное, чтобы я эту мразь рядом с нами не видел. И… Жене стоит тоже сменить фамилию. Например, на мою. А там и Лизу можно удочерить. Под моей фамилией им точно нечего бояться.

— Руслан, — улыбается, — Ты меня пугаешь. Может хоть намекнешь?

— Чего ты сейчас больше всего хотела?

— Что-то купить? Съесть?

— Холодно, очень холодно. Еще варианты есть?

— Секс в машине? — озорно улыбается, у меня перехватывает дыхание. Какая же она милая, сейчас такая беззаботная, видимо настроена на сюрприз.

— Хорошая идея, но нет.

— О боже! — прикладывает пальцы ко рту, зрачки расширены, — Я надеюсь это не то самое?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— То самое? — непонимающе смотрю на Женю, отрывая взгляд от дороги.

— Ну, — мнется, краснеет, — Ты ж не собираешься делать мне сейчас предложение?

— А ты откажешь?

— Я? — облизывает губы, глаза отводит в сторону. Она моя. Кольца, штамп в паспорте, благословение родителей — это пустые формальности. Мы вместе живем, спим в одной постели, сейчас заберем ее дочь и хэппи энд.

— Ну, так что? Откажешь?

— Мы к Градовским что ли едем? — Женя хмурится, я досадливо прикусываю щеку изнутри, не получив ответа.

— Руслан, — голос звенит, поворачивается полностью в мою сторону. — Мы… за Лизой едем? — застывает, как изваяние, в ожидании, в глазах надежда и сомнение, она хочет верить в реальность, но пытается убедить себя, что все происходящее фантазия.

Мне не нужно отвечать, потому что подъезжаем к воротам дома Градовских. Женя бледнеет, вот-вот хлопнется в обморок. Охрана видимо предупреждена, потому что без вопросов пропускает нас на территорию.

— Мне страшно, — смотрит на крыльцо, а сама ищет мою руку. Ловлю ее ладонь.

— Все будет хорошо. Я рядом, — целую пальцы, она смотрит на меня сквозь пелену слез, тянется ко мне. Поцелуй получается недолгим, почти невинным.

— Спасибо тебе. Если бы не ты…

— Шшш… — прикладываю палец к ее губам. — Перестань плакать, а то напугаешь Лизу, — кивает, вытирает ладонями мокрые щеки, выходим одновременно.

Дом впечатляет. Помпезный, богатый, но обитатели его гнилые, лицемерные. Нас встречает какой-то мужчина в костюме, без интереса провожает вглубь дома. Женя напряженно всматривается вперед, так и спешит обогнать сопровождающего.