Книга Квинсленд. Штат солнечного сияния, страница 31 – Ирина Муравская

— Что он влюблен в тебя? — подсказала Руби, довольная как никогда. Как будто это ей посвятили только что музыкальное признание.

— Что он идиот! Законченный!

— Ну и об этом тоже, — кивнула подруга. А затем добавила, не в силах сдержаться. — Но это так мило! Она написал для тебя песню, а ты недовольна.

Хлоя вспыхнула.

— Так, знаете, что? Мне надо подышать воздухом, а то голова кружится, — сдерживаясь, чтобы не перейти на бег, она поспешно исчезла в толпе, направляясь к выходу.

Заметивший это Кайл вопросительно переглянулся с Руби. Та отрицательно покачала головой и, соединив указательный и большой пальцы, как бы говоря: “все окей, не сбежит, я за этим прослежу”, побежала за подругой. Эшли не отставала. Обе настигли Хлою лишь у центрального выхода на улицу, где та буквально цеплялась за дверной косяк, чтобы не сползти на пол.

— Киса? — подозвала ее Руби.

— Нормально, — чувствуя обнадеживающую прохладу стен, отозвалась та. — Все нормально. Мне надо пару минут и все.

— И даже уехать не хочешь?

— Показать, что я слабачка? Ну уж нет! А Кайл еще получит. Додумался. Его счастье, если все же я неправильно его поняла…

— Киса, — покачала головой Руби. — По-моему, ты перегибаешь…

— А по мне все правильно, — заметила Эшли. — На что он рассчитывал? Что она забьется от счастья в истерике? Побежит к нему на крылышках любви?

— Ну не знаю… — Руби уже не знала, чью сторону принимать.

— Ох, да уж. Я так к нему побегу… — вздохнула Хлоя, легонько постукивая лбом стену. Забавно, но это, казалось бы, сомнительное действие заметно отрезвляло. — Так побегу…

— Но киса, — осторожно заметила подруга, нервозно накручивая фиолетовый локон на палец. — Ты же не будешь отрицать, что это красивый поступок. И многое объясняющий.

— Подарить школе новую порцию сплетен — красивый поступок?

— Ты не в курсе последних событий? Все и так считают вас парой. Нового никто ничего не узнал. Кроме тебя, если только.

— Парой… А мне оно надо?

— Ну, тут уже ты решаешь: надо или нет. Главное не перегибай палку. Будь мягче…

— Мне другое интересно, киса, — подала голос Эшли. — Чего ты так бесишься, если он тоже тебе нравится?

Хлоя выдохнула через ноздри так громко, что напомнила в этот момент быка. Даже не выдохнула, скорее фыркнула.

— Это кто тебе сказал?

Подруга в ответ театрально закатила глаза.

— И хотела бы свалить все на птичку-говоруна, да жалко крылатое создание. Ты же его ощипаешь и на бульон пустишь… И не самый удачный, кстати, что вдвойне обидно.

Истерический смешок Хлои прозвучал особенно нелепо в пустом коридоре, а затем все три девушки, переглянувшись, разом рассмеялись. Может, шуточка и не выходила особо забавной, но помогла развеять гнетущую атмосферу. Чего Эшли и добивалась.

— Ладно, киса, — приобнимая подругу за плечи, сказала она. — Пошли. А то еще уведут твоего Ромео. После таких-то серенад.

— Не моего, — насупилась Джонсон.

— Конечно, конечно. Но лучше все равно поторопиться.

— Смотрю, Ромео начал завоевывать и твое расположение? — усмехнулась Руби. Она-то уже давненько и тайком даже от самой себя перешла на сторону Кайла.

— Ни разу нет, — закатила глаза Эш. — Но все же заработал маленький плюсик за смелость. Хотя с той полусотней минусов, что у него накопилась, ему это не поможет.

Подруги вернулись в зал. “Вестники” доигрывали к тому моменту только третью композицию. Хлоя с девчонками замерла у столика в дальнем конце, с невинным лицом поедая абрикосы, фаршированные сыром. Не обращать внимания на любопытные моськи было непросто, но получалось. А вот не поднимать головы на Кайла, который, в свою очередь, то и дело поглядывал на нее, оказалось выше сил, так что искоса она все же нет-нет да поглядывала на сцену.

Группа отыграла чуть ли не половину репертуара, прежде чем ушла со сцены, но после премьерного хита народ полностью так и не оправился. Подпевали, танцевали, визжали, и все же было заметно, что их так и разрывало узнать, что же будет дальше и как отреагирует та, кому было обращено послание.

И такой шанс им представился. Ну… типа того. Ее же попросили быть помягче.

— Идет, — заглянув через плечо подруги, шепнула Руби вежливо пятясь и утягивая за собой Эшли.

Хлоя не оборачивалась, но чувствовала, что Кайл замер позади.

— Ну как? Получила ответ?

Понятно, ошибки нет.

— Влюбился, значит? — спросила она, уставившись на тарелки с угощениями. Всю напускную уверенность как ветром сдуло, хм…

— Виноват.

— И что, теперь не отстанешь?

— Умница. Основную суть уловила верно.

— Даже если скажу, что ты мне безразличен?

— Вообще, конечно, и с этим можно работать, но мне повезло — в данном случае безразличием и не пахнет, — мужские руки привлекли ее к себе, заключая в объятия. — Скорее чистой вредностью.

Хлоя не пыталась вырваться. И не хотела, и не могла, если честно. Накатившая слабость оказалась такой приятной, что хотелось откинуться ему на грудь, закрыть глаза и, наплевав на посторонние физиономии, просто стоять вот так. Час, два, может день…

— И зачем тебе это? — медленно сходя с ума от горячего дыхания на шее, спросила она. — Со мной непросто, ты же знаешь.

— Пытаешься запугать?

— Предупреждаю, если вдруг забыл.

— Киса, напоминаю — у меня четыре сестры. Знаешь, что это означает? Врожденный иммунитет к женской придури любого вида, — легкий, для остальных и незаметный вовсе, поцелуй обжег ей кожу на шее. — А уж к твоим детским попыткам сопротивляться и подавно.

День двадцать первый (понедельник)

— Чего-то ты нервная какая-то, — заметила Хлоя.

— А? Да нет, нормальная.

Хоть врать Руби умела с особым блеском, сейчас она даже не пыталась придать голосу подобие правды. То ли было не до этого, то ли считала, что не имело смысла и пытаться пробовать, но… Причем насколько успела заметить Джонсон, подруга была такая и вчера, когда они приезжали убирать зал. Молчаливая, чуток дерганная. Все вздрагивала, если слышала посторонние шаги. А теперь сидит как лопатой огретая, вжавшись в стул.

Прозвенел звонок, оповещающий, что первый на сегодня урок биологии начался. Учитель еще не появился, зато подоспели опоздавшие Кайл и Тео. Холден, пролетая мимо, исхитрился чмокнуть Хлою в щеку, бросить на ходу: “доброе утро” и проскользнуть на свое место, оставив все рвущиеся наружу колкости Джонсон так и не высказанными.

Пряча в очередной раз покрасневшее лицо за волосами, оставалось уставиться в открытый учебник и делать вид, что она в упор не замечает переглядок одноклассников. Браво, Холден. Решил после пятницы перейти на новый уровень третирования — со свободным доступом. С прятками по парковкам они, по всей видимости, закончили. Одновременно с этим Хлоя заметила лицо сидевшей рядом Руби, практически ничем не отличающимся от ее собственного — такое же раскрасневшееся и отстраненное. Да что с их партой творится, а?