Онлайн книга «Священная ложь»
|
Тот улыбается как ни в чем не бывало. – Давай поговорим о пророчествах, – предлагает он вместо приветствия. – Какого черта? – сонно бормочу я. – Вас где столько дней носило? – Правда? Я не следил за временем. – Я думала, вы уже не вернетесь. Миссис Нью сказала, что приставит ко мне другого специалиста и проверит, можете ли вы быть моим консультантом. – Правда? – рассеянно повторяет доктор Уилсон, по-прежнему уткнувшись в свой желтый блокнот. – Как интересно… – Так вы еще мой консультант? – Я же здесь. – И чем вы занимались все это время? – спрашиваю я. – Проводил исследования. – Какие еще исследования? – Я же сказал. Изучал пророчества. Из портфеля он достает книгу. Не книгу даже, а пачку писчей бумаги, прошитую шпагатом, с обложкой из куска фиолетового картона. – Книга Пророчеств, – шепчу я с едва заметным благоговением. Доктор Уилсон листает страницы, исписанные мелким почерком Пророка. Книга пахнет сосной, как и всё в Общине, и необычное чувство сжимает мне желудок. Я знаю, что Пророк мертв, но, глядя на эту книгу, невольно жду, будто он вот-вот зайдет в камеру. – Откуда она у вас? – спрашиваю я. – Ее упаковали вместе с прочими уликами из дома Пророка. А рассортировать их никто не торопился – приятного в этом деле мало. Там куча коробок, в которых вперемешку валяются обугленные деревяшки, вилки с ложками и всякие железяки. Книгу я нашел в стальном ящике для денег, где лежали пять тысяч долларов и бутылочные крышки шестидесятых годов. – Я никогда ее не читала… Я и читать тогда толком не умела. – А теперь? Я пожимаю плечами. – А теперь умею. Доктор Уилсон протягивает мне книгу. – Хочешь? – А можно? – А кто нам запретит? Он открывает книгу на одной из страниц. – Это пророчество ты должна знать хорошо. Я зажимаю переплет культями. И сказал Господь Своему верному слуге Пророку Кевину. Такова Моя воля и желание, дабы ты навел истинный порядок в Моем царстве, дабы брали Святые мужи, сильные и крепкие, себе много жен, чтобы полнилось их потомство и множились Мои слуги. Ибо желаю Я, дабы деяния Мои на земле не прерывались ни на миг. За это благословлю тебя и умножу семя того, кто исполняет Мою волю, ибо силен Я и управляю всем сущим. Так велел Господь, Владыка твой. Аминь! Я гляжу на эти строки, на откровение, позволявшее мужчинам брать нескольких жен; теперь оно выглядит совершенно неубедительным. – Помнишь? – спрашивает доктор Уилсон. – Да. Пророк читал нам эти слова сотни раз, но увидеть их написанными от руки, его собственным почерком, мелкими рваными буквами – другое дело. Совсем другое. Теперь я могу прочитать их сама. Теперь Пророк меня не узнал бы. Я и сама с трудом узнаю в себе человека, который во все это слепо верил. Исписанные пророчествами страницы истрепались и слегка замызгались там, где Пророк держал книгу во время проповедей. Я кладу ее на мягкий пол, и она открывается сама собой в конце. И сказал Господь Своему верному слуге Пророку Кевину. Первый ты, кто исполнил волю Мою, вступив в духовный брак со многими женами. И веление Мое в том, чтобы снова Ты взял на себя эту ношу вместе с Минноу, дочерью Самуила, ибо нуждается она в духовном попечительстве, какое дарует замужество. Обуздай ее мятежный нрав и в любящих объятиях своих унеси в Великую Бесконечность. Да будет исполнена воля Моя. Так велел Господь, Владыка твой. Аминь! Очень медленно я отодвигаю книгу и ползу назад, забиваясь в самый угол между мягких стен. Кладу голову на колени и усилием воли заставляю себя расслабиться. – Его ведь не всегда звали Пророк, – говорю я. – Почему же мы никогда не называли его по имени? – А тебе хочется называть его по имени? – Кевином? – уточняю я. – Его правда так звали? – Согласен, звучит по-дурацки, – доктор Уилсон кивает. – Знаете, не хочу думать о нем в таком ключе, – говорю я. – Если называть его другим именем, значит, все это… – Я поднимаю обрубок руки, будто он символизирует весь тот вред, что Пророк причинил мне. – Значит, все это теряет смысл. – Что ты имеешь в виду? – Иногда мне хочется, чтобы он и впрямь умел говорить с Господом. Чтобы все это имело значение. И оказалось так, что я пострадала не зря. – Не зря, – заверяет доктор Уилсон. – Но не потому, что он особенный. А потому, что особенная – ты. Когда я трясу головой – мол, хватит нести всякий бред, – он продолжает: – Ты особенная, потому что выжила. – Почему мне вообще пришлось выживать? – спрашиваю я. – Почему родители это допустили? Почему поверили ему? – Это непросто объяснить, Минноу. Люди хотят верить. Каждый – хоть во что-то. – Я тоже хочу верить, но не такой ценой. Не ценой здравого смысла. Не ценой человеческой жизни. – Наверное, они думали, что для их родных так будет лучше. Я вновь искоса гляжу на Книгу Пророчеств. – В это я поверить не могу. Повернувшись к доктору Уилсону спиной, я укладываюсь на мягкий пол. Зажмуриваюсь и делаю глубокий вдох. Флуоресцентные лампы сверху режут глаза даже сквозь веки. – Отец любил азартные игры… – В самом деле? – Ходил в Миссуле на собачьи бега. Там, на стадионе, были огромные лампы, на которые слетались мотыльки. Бились в них и сгорали заживо. – Они думали, это солнце, – говорит доктор Уилсон. Я киваю. Мне часто вспоминаются мотыльки. Они падали на трибуны, и я поднимала мертвых бабочек, разглядывала белые тельца, пушистые антенны, странные мягкие крылышки… И ужасно жалела, что они не задержались хоть на секунду. Не задумались. Не свернули с ложного пути. А еще я думаю о родителях. О том, как бездумно они пошли вслед за Пророком, но крылья сгорели не у них, а у нас – у детей. Особенно досталось девочкам. Родители отвернулись от нас, обменяли на свой дурман. Измывались, как могли. И теперь посмотрите, что с нами стало… По мягкому полу шуршат ботинки – доктор Уилсон встает с табурета. Флуоресцентный свет заслоняет тень – он стоит прямо надо мной. Сверху доносится его голос. – И как тебе не стать мотыльком? – Это вы мне скажите. – Не скажу. |