Онлайн книга «Терапия памяти»
|
– Да – и на мою просьбу не вмешиваться тебе тоже плевать, как я понял, – перехватывая мои руки и сжимая запястья, произнес Матвей. – А я не вмешивалась! Если ты об отстранении, то это была инициатива Василькова! Вся ординаторская заметила, что ты ходишь как в воду опущенный, и дядя Слава – в первых рядах! Что он должен был делать в этой ситуации, разрешить тебе встать к столу? Он поступил ровно так, как был должен! – Ну, еще бы. Когда дело касается тебя и твоих просьб, Васильков становится удивительно точен в исполнении своих должностных обязанностей. Отстранить ведущего хирурга от операции, например. – Господи, ты что, обиделся? Васильков хотел как лучше… – Деля, я ведь просил – не надо думать за меня, как мне будет лучше. Ни Василькову, ни тебе. Все, давай закончим на этом, я устал и хочу прилечь. «Прилечь» в половине пятого вечера мой муж мог только в состоянии крайней разбитости, и я не стала возражать, переоделась в домашнее и ушла в кухню готовить ужин. И тут, конечно, позвонила Владыкина… Есть же люди с полным отсутствием совести и эмпатии… Я не хотела брать трубку, просто уменьшила звук до нуля, но Оксанка звонила и звонила, сбрасывала и набирала снова и снова. Устав от моргания экрана, я все-таки взяла трубку. – Слушаю. – Ты чего не отвечаешь-то?! – А не хочу. О чем с тобой говорить после всего? – Делька, ну, что я такого сделала-то? Каждый крутится, как может! Вот и я как могу… – За мой счет ты делать этого не будешь. Один-единственный раз я попросила тебя о помощи в такой момент, когда вокруг все вот-вот рухнет, а ты тут же использовала мою просьбу против меня! И после этого у тебя еще хватает наглости звонить? – А чего бы и не позвонить? – совершенно невозмутимо поинтересовалась она. – Между прочим, когда тебе нужна была помощь, Севка тебе помогал – с отцом, помнишь? – Что?! – задохнулась я. – Помощь?! Да он меня тогда сам пригласил, чтобы предупредить, я ни о чем не просила! Кроме того, это был Сева, и ты-то тут при чем? Попроси меня сейчас Сева о чем угодно – я бы не отказала! – Вот и не отказывай мне, раз уж Севке от тебя ничего не нужно. – Знаешь что, моя дорогая… а иди-ка ты… чтобы я вообще тебя не слышала больше! – рявкнула я и бросила трубку. Наверное, впервые в жизни у меня так тряслись руки – я обычно хорошо владею собой и не позволяю эмоциям вырываться наружу, какими бы они ни были. Но Владыкина в состоянии вывести из равновесия даже меня… Человек настолько зациклен на себе и маниакальном желании любой ценой оказаться рядом с этим драным Колпаковым, что идет уже буквально по головам, да не просто по головам, а по нашим – моей и Матвея, по головам людей, которые всегда ее принимали и поддерживали, что бы ни случилось. Нет, Севка прав, что ушел от нее наконец-то, что решился через столько лет разорвать эти ненормальные отношения. Он еще молодой, успеет нормально пожить. – Ты чего кричишь? – раздался голос Матвея, и я, стараясь ничем не выдать своего состояния, спрятала руки за спину, оперлась на столешницу и постаралась ответить спокойно: – Да так… – Деля, ты врать не умеешь, – заметил муж вполне миролюбиво и уселся за стол. – С кем ссорилась? – Угадай, – вздохнула я, выкладывая перед ним доску, нож и небольшую буханку черного хлеба. – Понятно, – кивнул Матвей, начиная нарезать хлеб. – Что на этот раз? – Я поняла, что совершенно ее не знаю. Абсолютно чужой человек, много лет использовавший меня в своих целях. И как только я сказала «нет», сразу начались претензии, а потом и вовсе шантаж. Ну, скажи – разве друзья так поступают? – Ты как маленькая. Оксана поставила себе цель. Ей любой ценой нужен этот режиссер и его сериал, она действует всеми доступными методами. – Матвей, доступные методы – это предательство, да? – не в силах больше сдерживаться, я грохнула кулаками по столешнице и почувствовала резкую боль в левом запястье: – Ох, черт… – зажав руку, я присела на корточки и закусила от боли губу. Матвей бросил нож и очутился около меня, присел рядом. – Ну-ка… дай, я посмотрю… – Не трогай, больно! – охнула я, едва он прикоснулся к запястью. – Ну, все с тобой ясно, поздравляю, собирайся, едем в травмпункт. – Матвей поднялся и помог встать мне. – Зачем… в травмпункт? – Похоже на перелом. – Ты с ума сошел?! У меня завтра две операции! – Боюсь, уже нет. Запястье действительно опухало на глазах, это меня здорово испугало – только перелома не хватало! Одни проблемы из-за этой Владыкиной… Самые плохие прогнозы обрели подтверждение через пару часов в травмпункте. Не надо быть травматологом, чтобы не увидеть перелом шиловидного отростка локтевой кости… Вот это я натворила… Матвей, разглядывая снимок на просвет окна, только головой покачал. – Это умудриться надо. Не видел бы сам – не поверил бы. Обычно такие переломы получают при падении на вытянутую руку, но ты ухитрилась просто разбить кость о столешницу. – Что теперь делать-то? – мрачно поинтересовалась я, придерживая поврежденную руку у груди. – Гипс наложат, поболит недельку… Что тут еще можно сделать? – пожал плечами муж. – Полежишь дома пару дней, потом потихоньку будешь разрабатывать. Недели три-четыре – и все. В другой раз будешь думать, прежде чем кулаками стучать. – Что-то мне не смешно… – Так я и не смеюсь, Деля. Из кабинета вышел травматолог, забрал у Матвея снимок и пригласил меня в кабинет. – Ну, как же вы так, Аделина Эдуардовна? У хирурга руки – все, а тем более – у пластического. – Сколько я работать не смогу? – Гипс на пять недель, потом снимем, дней десять на реабилитацию, и сможете заняться бумажной работой. К столу встанете не раньше, чем через месяц после этого. Я закрыла лицо здоровой рукой. Два с лишним месяца! Кому я клиентов-то передам?! Матвей тоже выпал из процесса… Ну, положим, даже три дня лежать дома я не буду, но оперировать-то все равно не смогу! Придется стоять цербером в операционной рядом с Ненашевой, выхода нет, у нее наименьшая загрузка сейчас… – Я вам турбокаст наложу, он подороже, но и получше, – предложил травматолог. – Там «молния», сможете самостоятельно снимать по мере того, как сроки позволят. – Не надо ей турбокаст, – раздалось из-за двери. – Она его через неделю расстегнет и попытается в операционную прорваться. Травматолог рассмеялся, подмигнул мне: – Будем считать, что этого я не слышал, а вы мне пообещаете, что этого не сделаете. |