Книга Первый Зверь, страница 30 – Елена Синякова

Я знала, что это все сделал ОН!

Не человек, но тот, кто обладает неземной силой истинных хищников.

Лишь теперь я поняла, что он имел в виду, когда говорил, что хуже монстра.

Монстр был зверем — сильным, быстрым, в чем-то безжалостным, но прямым и откровенным, словно дитя.

Этот же мужчина был еще и колдуном. Магом.

Это он сделал так, что я перестала ощущать боль во всем теле и холод вокруг, словно теперь под моими ногами была невидимая толстая шкура, на которой я блаженно стояла, хотя продолжала ощущать сырость камней под ступнями.

— …будет лучше, если они убьют меня, — прошептала я, ощущая, как снова из нижней губы потекла тонкой струйкой кровь, но не ощущая боли. — …теперь меня даже за человека не считают…

Это было бы идеальным решением всех бед.

И если этот человек был прав, и я должна была переродиться, то сначала я должна была умереть.

По-настоящему. Ибо внутри меня уже был тот мрак, в который уходят души, простившись со всеми мечтами, надеждами и верой в то, что впереди может ждать хоть что-то, кроме этой тьмы.

— Теперь у тебя есть твой муж. И в страшных муках умрет каждый, кто посмел тронуть жену Зверя. Он придет за тобой, и все встанет на свои места. — холодно и жесткого улыбнулся этот жуткий мужчина, когда я увидела, что у него нет клыков, как у монстра, однако зубы настолько ровные и белые, что улыбка походила на оскал.

— Пусть не приходит, — выдохнула я тяжело, понимая, что от моего истерзанного дыхания не исходит даже легкого пара, словно я сама стала всего лишь тенью или призраком. — Я не хочу жить.

— Лжешь, — довольно резко и мрачно хмыкнул мужчина в ответ, глядя своими синими глазищами, которые, кажется, могли пробраться даже в душу, замораживая ее и сдавливая. — Если бы не хотела, нашла бы возможность убить себя в стенах вашего дома. Всадила бы нож в сердце. Перерезала себе глотку. Можно было просто уйти в лес и замерзнуть на смерть. Но ты выбрала иной путь, ибо хочешь жить и стремишься вернуться в свой привычный мир. Ты пришла сюда и сделала себе только хуже.

Он замолчал, вглядываясь в мои глаза самой смертью, которая разделила жизнь на ДО и ПОСЛЕ, прежде чем продолжил:

— Пойми, Рада, нет больше другого мира. И нет никого, кто вернул бы тебя туда, как бы ты не хотела и не стремилась.

— …уже ничего не хочу, — тихо проронила я совершенно искренне.

— Вас разделяет рассвет, — сухо добавил он, прикоснувшись кончиками пальцев к моему лицу, чтобы наклонить его и рассмотреть рану на шее от рук сына барина, когда он словно специально пытался содрать метку Зверя, увидев теперь, что сам колдун был в тонких черных перчатках.

Хитрец!

Впрочем, едва ли он боялся монстра, как люди, если был ему подобным.

Вот только пока я никак не могла понять — он враг или друг?..

Он ничего не говорил о себе, не спешил представиться или помочь мне бежать, хотя очевидно, что это было ему по силам. Но при этом и не делал мне ничего плохого.

Я рассматривала его так сосредоточенно, что не сразу заметила, как в длинном темном коридоре мелькнула какая-то темная тень, которая ворвалась к нам, зарычав оглушительно и свирепо.

Огромный мохнатый пес с грязной мордой и большими лапами, чьи зубы были способны прогрызть и глотку человека.

Я видела таких собак раньше и в нашей деревне.

Их называли волкодавами и оставляли специально для защиты стада от волков.

Я слышала, что это была единственная порода, которая не боялась свирепых хищников в отличие от остальных. Не боялась она и людей, но подчинялась только своему хозяину, способная загрызть насмерть любого, на кого будет показывать рука хозяина.

Поэтому я вся вытянулась, понимая, что мне не убежать, как и этому огромному мужчине, который не изменился в лице, бросив единственный холодный взгляд на пса, который припал к земле и грозно зарычал, отчего его холка буквально встала дыбом.

Не знаю, чего я ожидала.

Возможно потасовки. То, что мужчина достанет острый длинный меч или короткий кинжал и станет защищаться от нападок такой же огромной собаки.

Но только не того, что зарычит он сам!

Низко, устрашающе, приглушенно.

Этот вибрирующий жуткий звук словно опустился в камни и замерзшую землю, пробираясь хищным зверем, от которого не будет пощады, когда я поняла, что именно такой тембр был у того волка в лесу, который словно переговаривался с огромной птицей!

Остатки крови отхлынули от моего лица, когда я увидела, как пес пару раз дернулся, словно пытаясь сопротивляться мощи этого создания, но в конце концов признал его полную власть над собой, припав к земле и прижал постыдно уши, тихо заскулив.

Какой-то совершенно необъяснимый первородный страх окутал мое тело и сознание, когда вслед за рычанием мужчины где-то за пределами деревни снова завыли волки.

Теперь они были настолько близко, что вслед за псом задрожала и я.

Их пронзительные сильные голоса разрывали эту ночь в клочья, давая понять, что за стенами, где прятались люди, их ждала самая настоящая желтоглазая армия, которая способна стереть с лица земли это поселение.

— Раз тебя считают ведьмой, нет смысла быть святой, — выгнул красноречиво свою иссиня-черную бровь мужчина, сверкнув страшным зрачком, где отражалось синеватое пламя от полыхающих свечей. — Учись быть хитрее. Ночь будет долгой. Спасение придет на рассвете.

Я даже рта раскрыть не успела, как неожиданно поняла, что снова стою одна.

Этот мужчина словно растворился в ночи, оставляя после себя только колкий холодный аромат ночи и скулящего пса, который дрожал, не поднимая своей морды от пола.

Сказала бы себе, что это все мне привиделось и сознание подводит, но только пес продолжал дрожать, свечи горели все так же ярко, а я по-прежнему не ощущала боли и холода, даже если продолжала стоять босая на ледяном полу.

Но не успела опомниться, как в коридоре раздались нервные отрывистые шаги и несколько голосов, один из которых принадлежал сыну барина.

Он был зол и раздосадован, очевидно, увидев собственными глазами масштабы проблемы.

— Их слишком много, чтобы мы могли вырваться из кольца и отправить гонца в соседнюю деревню нам на помощь, барин! Сроду не видел столько волков сразу!

— Говорю тебе, это все из-за ведьмы этой проклятой! Как только она ступила на порог деревни нашей, словно все беды мира на нас обрушились! — зашептал кто-то совсем близко, на что сын барина лишь злобно рыкнул что-то, а затем прогромыхал нервно:

— Не тритесь здесь и не думайте, что спасетесь! Все мужчины пусть стоят на рубежах и сдерживают этих чертовых псов! Спрошу с каждого по всей строгости, если узнаю, что кто-то прятался в домах!!! Пошли вон!!!