Книга Кент, страница 17 – Елена Синякова

Вот только притопав на работу, я никак не могла проснуться, постоянно зевая, пока мы с Себом снова суетились за барной стойкой — раскладывая бокалы, рюмки и стаканы, проверяя наличие всех необходимых бутылок для коктейлей и прочее, прочее, прочее.

Я не могла проснуться и разбудить свой мозг, даже когда наш славный охранник притащил нам два двойных капучино и свежие пончики в шоколадной глазури, которые мы с большой благодарностью стрескали, устроившись прямо в зале за одним из столиков.

Но я проснулась моментально, когда Себ подтолкнул ко мне поднос с рюмкой и бутылкой, которую нужно было унести на второй этаж в кабинет большого босса, пока тот не пришел.

И что же так резко меня разбудило?

Воспоминания об этих чертовых бедрах, которые все двигались и двигались, вбиваясь до потери сознания девушки в нее.

Воспоминания об этом теле, которое излучало силу и наглость даже своими ногтями.

Об этих глазах, которые вгрызались в меня, даже если были прикрыты пушистыми ресницами.

Неужели я думала, что он каждый божий день по заведенному графику чпокает в кабинете своего непосредственного шефа очередную танцовщицу, просто чтобы расслабиться на день грядущий?

Черт, я на самом деле именно так и думала, тихо вышагивая по коридору и прислушиваясь так тщательно к каждому звуку, что было не ясно, как мои уши не превратились в локаторы.

Но было так тихо, что становилось даже обидно.

И, осторожно заглядывая в кабинет, где скорей всего совсем недавно прошла уборка, отчего паркет был еще влажный, я понимала, что здесь тихо и пусто.

Так же тихо и пусто, как и на всем этаже.

Странное чувство было внутри меня, когда я осторожно поставила поднос на письменный стол большого босса, покосившись на тот самый диван, который видел так много горячего и низкого.

Интересно, как часто?

Проклиная себя за эти мысли, я спустилась снова вниз, чтобы своим проснувшимся мозгом приступить наконец к работе. И желательно сегодня ничего не разбить! Даже если кое-кто особо наглый и озабоченный будет крутить всеми своими частями тела прямо перед моим носом!

Сегодня-то я точно была готова к подобному!

…наверное.

Я бы хотела убедиться в этом лично, вот только ночь началась, народу прибавилось резко и стало сразу громко, шумно и ярко он неоновых огней и лазеров, да и танцовщицы уже вовсю крутили всеми частями тела, едва прикрытые своими блестящими тряпочками, а Бродяга так и не появлялся.

Странно было видеть, что его Вип-ложу заняли другие люди, предусмотрительно закрывая за собой тяжелые бордовые занавески и не показывая своих голых задов и всего остального.

Как это он мог пропустить еще одну свою звездную ночь?..

Теперь я ничего не роняла, но была рассеянной и не сразу слышала того, что мне говорил Себ. Прямо скажем, помощник из меня был мало того, что криворукий, так еще и обалбешенный.

Не знаю, как Себ еще держался и не выгнал меня из-за стойки, загадочно улыбаясь и кидая красноречивые взгляды, которые я старательно игнорировала.

— Лапушка, еще заказ в Вип ложу.

Себ поставил передо мной поднос, двигаясь очень быстро и ловко, слыша при этом всех вокруг и запоминая, что и кто ему говорил на счет желаемой выпивки.

Мне оставалось только мечтать о такой работоспособности и собранности, когда казалось, что он даже особо не напрягался, успевая напевать себе под нос звучащие мелодии, пританцовывать и постоянно ловко двигать своими красивыми руками, смешивая десятки и сотни коктейлей за ночь.

Должно быть, это было в его крови, а еще работа на самом деле искренне нравилась, потому что Себ всегда улыбался и выглядел свежим и бодрым.

Неужели когда-нибудь и я смогу научиться быть такой, как он?

— Первая.

Я кивнула, улыбнувшись Себу, который подмигнул и послал воздушный поцелуй.

Я знала, что именно первая ложа была не просто ВИП, а прямо таки супер ВИП.

Именно там, как правило, зажигали те самые богатеи, за счет которых во многом и существовало это заведение.

По крайней мере, наш этаж — это точно.

О том, что Бродяга в эту самую ночь мог быть на своем закрытом и охраняемом этаже, куда так просто было не попасть, я старалась не думать.

Потому что эта ночь могла стать для него не слишком хорошей, добавив на его тело с десяток новых ссадин, синяков или порезов.

Именно с этими мыслями я продвигалась осторожно вперед, лавируя между танцующими людьми, и придерживая рукой бутылку, которая стоила больше, чем была моя зарплата за месяц.

Я уже знала, что моя задача простая — прийти, поставить быстро поднос и так же быстро и как можно более незаметно уйти, не поднимая головы и не всматриваясь в подробности происходящего вокруг.

И черт с ними, с чаевыми!

Я не горела желанием получить деньги от тех, кто жил непонятно какой жизнью и не понятно каким способом эти самые деньги зарабатывал!

Вот и в этот раз, я быстро прошмыгнула под тяжелую ткань, закрывающую от взглядов посторонних, что там творилось, не поднимая глаз и поморщившись от звука стонов и пыхтения, когда быстро поставила на низкий столик поднос с бутылкой и рюмками, уже развернувшись, чтобы так же быстро ломануться обратно к Себу, когда поняла, что не могу ступить и шага.

Не могу, потому что чья-то рука держит меня за форменную футболку так, что ткань затрещала, натягиваясь на груди.

Но страшнее этого было лишь то, как какая-то смуглая и волосатая рука вдруг обхватила меня за горло, потянув назад с такой силой, что я захрипела, округлив глаза.

Какого черта происходит?!

Я понятия не имела, кто там был за моей спиной, понимая в ту секунду лишь одно — самой мне никак не выбраться.

Меня просто придушат.

И бесполезно кричать — музыка звучала слишком громко, оглушая басами и низкими частотами.

Чтобы в крови закипел адреналин, нужна всего лишь секунда.

Секунда, чтобы понять, что ты в такой беде, что обычных силенок будет недостаточно.

И в эту секунду я кричала и отбивалась, как могла, чувствуя ужасающее, тошнотворное, горячее дыхание за своей спиной и женский визг:

— Убери от нее свои лапы!!! Она не с нами!!

Упаси меня боже быть с ними!

Вот только, как бы я не кричала, начиная задыхаться и пытаясь вывернуться так, чтобы укусить этого амбала, которого даже не видела; как бы не пыталась пнуть его своими почти болтающимися ногами, а не могла сделать совершенно ничего, понимая, словно в страшном сне, что на державшего меня мужчину, кидается девушка, пытаясь повиснуть на его руке, сжимающей меня.