Книга Собственность миллиардера, страница 13 – Анна Милтон

Я слегка отпрянула от брюнета, когда он остановился напротив меня в непристойной близости. Съежилась от вида тронувшей его полные губы ухмылки и поспешила отвести взгляд, потому как продолжительное созерцание пунцового рта закончится для меня горьким сожалением из-за невозможности вновь прильнуть к мужчине и утянуть в поцелуй…

— Возможно, придется немного протереть мой письменный стол, — тихо выдохнул Герман, вложив в свою фразу некую двусмысленность, от которой у меня перехватило дыхание.

Я не была уверена, хочу ли сорвать с него одежду, или дать ему пощечину за то, что он так самонадеянно предположил, будто я когда-нибудь вновь займусь с ним сексом.

Но кого я пыталась обмануть?

Я буквально чувствовала, как мои колени слабели от соблазнительной перспективы. Я с жадностью смотрела, как Герман провел языком по нижней губе, и если это не было намеком на нечто большее, чем обычную уборку в его кабинете, тогда я полный ноль в распознавании флирта.

Мой взгляд упал на свежевыглаженную белую рубашку, расстегнутую на несколько пуговиц. С придыханием я любовалась смугловатой кожей Германа и крошечной частью татуировки на груди, на долю секунды позволив воспоминаниям о прошлой ночи пронестись через сознание.

— П-прямо сейчас? — вопросила, сглотнув комок в горле. — Вы обычно не работаете дома, и, может, я уберусь в вашем кабинете завтра? — было невероятно сложно сосредоточиться на чем-то, кроме того, как сантиметр за сантиметром Ермолов сокращал дистанцию, надвигаясь на меня, будто хищник.

— Сегодня, Валерия. Мне нужно, чтобы ты протерла мой стол прямо сейчас, — ровным голосом упорствовал он.

— Но…

— Сегодня, — его голос просел до хрипоты, и Герман вновь облизнул свои упругие губы самым великолепным образом, что незамедлительно свело меня с ума.

— Ооо, — выдохнула я, не зная, что сказать.

Мои навыки сопротивления откровенно хромали и не шли ни в какое сравнение со способностью Ермолова добиваться всего, чего бы он ни возжелал.

— Валерия, — промурлыкал Герман, подойдя ко мне еще на шаг, заставив отступить к его столу позади.

— Да? — чтобы удержаться от падения, я вцепилась пальцами в край стола.

— Ты до сих пор боишься меня? — полюбопытствовал он, изогнув бровь в театральном удивлении.

Он не нуждался в подтверждении своих слов. Он прекрасно это понимал и видел.

Я сфокусировала взгляд на его губах. На них расплылась озорная усмешка. Снова посмотрела в карие глаза Ермолова, когда он наклонился вперед, упершись ладонями о стол, и зажал меня между собой и деревянным предметом мебели.

— Думаю, нам придется разобраться с твоим страхом.

Прежде чем я успела что-либо сообразить, Герман схватил меня за бедра и посадил на стол. Рукой он жестко раздвинул мои ноги и втиснулся между них. Другой ладонью обхватил мое лицо и впился губами в мои с неистовством и рычанием. Я с охотой раздвинула свои уста навстречу его проворному влажному языку, пальцами обхватив запястья мужчины — сделала это скорее для того, чтобы убедить себя, будто имею хоть какую-то мизерную долю власти над ним.

— Я собираюсь трахнуть тебя на этом столе. А потом я буду смотреть, как ты убираешь беспорядок, который мы устроим, — заявил решительно, лишив меня всяких путей к отступлению.

Его слова были такими грязными, такими несправедливыми. Это разозлило меня, и я усилила хватку вокруг его кистей, чем спровоцировала лишь сиплый смех Германа. Но его слова так же заставили каждую частицу, каждую молекулу, каждый атом в моем теле хотеть его всеми способами.

Когда он обрел надо мной такое сумасшедшее влияние?

Губы Ермолова вновь впились в мои. Ладонями я скользнула вниз, провела по его груди, кубикам пресса и добралась до ремня. В этот раз справившись с металлической пряжкой без особых усилий, я начала расстегивать брюки. Поглощенная приступом бесстрашия, пробралась под плотную темную ткань, пальцами ощупывая твердые сухожильные мышцы его живота. Герман не стоял без дела, запустив руки за пояс моих джинсов и крепко сжав ягодицы. Наши языки слились в идеальном огненном танце, и от этих волшебных, крышесносных ощущений из меня вырывались протяжные стоны.

Я стремительно терялась в Германе. Растворялась в фантастических эмоциях, которыми он наполнял мое естество до краев. Когда он касался меня, я забывала обо всем, что считала неправильным в наших взаимоотношениях. Когда он целовал меня, я понимала, что готова идти за ним в неизвестность. Снова и снова. Если он будет звать. Если будет держать мою руку.

Начав с нижней пуговицы, медленно расстегивала каждую из них, поднималась вверх по рубашке брюнета, осыпала поцелуями его губы, скулы, подбородок. Пальцами Герман впился в мои ягодицы, периодически скользя ладонями по моей спине.

— Проклятье, что ты со мной делаешь… — чуть отстранившись, проворчал Ермолов и резко схватился за края моего кроп-топа. Одним махом он сорвал с меня хлопок и бросил на пол.

Мне хотелось немного конкретики по теме «Что ты со мной делаешь», однако как только я осталась в одном лифчике и поймала на своей вздымающейся груди голодный взгляд Германа, голова вдруг опустела от шумного потока мыслей. Брюнет притянул меня к себе, обхватив за талию, и жадно поцеловал. Пока он терзал мой рот, я стягивала с его плеч рубашку. Когда руки мужчины спустились с моей талии на бедра, я благополучно избавилась от одежды на его безупречном торсе.

Герман оторвал мою задницу от стола, чтобы стянуть джинсы. Я чувствовала каждый твердый мускул, прижимаясь к его потрясающему, горячему телу. Опустив голову, Ермолов зацепил зубами кожу на моем плече и слегка оттянул. На том месте тут же выступил багровый след, и, довольный проделанной манипуляцией, он гордо ухмыльнулся, двинувшись с поцелуями к ключице.

— Это осталось после прошлой ночи?

Я услышала сдавленный голос Германа. Он смотрел на большой продолговатый синяк на внешней части бедра.

— Я тоже так думаю. Может быть, — пробормотала я.

— Мне жаль, — с сожалением сказал брюнет, плавно проведя кончиком указательного пальца по пятнам. — У меня не было намерения причинить тебе вред, Лера...

— Нет-нет. Мне совсем не больно. Я в порядке, — поспешила успокоить я, чувствуя вину за то, что заставила его беспокоиться.

Герман посмотрел на меня встревожено и недоверчиво.

— Прошлой ночью мне было очень хорошо, — шепотом выпалила я, желая донести свои искренние чувства. — Секс с вами… с тобой был просто фантастическим, Герман.

— Это не оправдывает моей грубости, Лера, — он был чересчур категоричен к самому себе.

Я закусила нижнюю губу, размышляя, насколько процентов из ста могу быть с ним откровенной.

— Даже если я скажу, что мне очень понравилось то, каким грубым и необузданным ты был со мной? — нерешительно вымолвила и затаилась в его объятиях, ожидая, какой последует ответ.