Онлайн книга «Шёпот ветра»
|
— Сам первый начал! — продолжая улыбаться, поддразнила музыканта, вспоминая милого сероглазого мальчугана. Паша в ответ как-то странно посмотрел на меня и серьезно заметил: — Ты стала еще красивее, Кэти, — он свободной рукой провел по моим волосам, пропуская пряди сквозь пальцы, обрывая этим невинным движением мое дыхание. Почему жесты могут оставаться родными, а человек, которому они принадлежат, становится чужим? Мне иногда не хватало его — упрямого мальчишки вечно таскающего с собой гитару, насквозь пропахшего костром и лесом. Запахом свободы и детства. Теперь Краснов пах деньгами — дорогим ароматом, с нотками северного Норда. Он и сам стал Нордом — мифическим существом, недосягаемым идолом, с вычурным узорами татуировок на бледной коже, серьгой в форме креста в правом ухе и глазами-зеркалами, которые вместо того, чтобы затягивать в свой водоворот, безлико отражали чужие эмоции. Для полного комплекта не доставало лишь ледяного сердца. Но сердце у Паши было живым. Оно рьяно колотилось под моей ладонью, невозмутимо демонстрируя свою живучесть. - Я скучал по тебе, Китти-Кэт, — я вздрогнула от его признания, только сейчас осознав, что меня освободили, и мы уже бог-знает-сколько-времени таращимся друг на друга. С уразумением последнего наша компрометирующая поза перестала мне казаться такой забавной… «Слишком тесно!» — в панике сигнализировал разум, пока я каждой клеточкой осмысливала непозволительную близость парня. — Три года прошло, Краснов! А ты не удосужился забыть эту кошачью кличку? — пыхтя, наигранно возмутилась я, стараясь наиболее изящно перебраться на пустующее сиденье. — Как можно за три года позабыть десять лет? — то ли в шутку, а то ли всерьез спросил парень, пока я, одергивая платье, окончательно устраивалась на месте штурмана. Однако подолгу засиживаться я не собиралась. В конце концов, это было неприлично: у каждого из нас имелась своя собственная жизнь. Вдруг у Краснова там важная встреча запланированная? Зачем мешать? — Ну ладно, было приятно… — тут я замялась, вообще-то в таких случаях используют слово «пообщаться», но мы с Пашкой в ближайший час занимались чем угодно, но только не общением… — Целоваться? — коварно подсказали мне. — Обниматься? Или… — Короче, пока, Краснов! — не выдержала прилюдного оглашения списка всех своих заслуг и резко рванула ручку дверцы на себя… Потом еще раз рванула. Еще и еще. А затем машина тронулась… — Надо было все-таки врезать тебе, Краснов! Ты что вытворяешь, ненормальный?! Меня там подруги ждут, между прочим! — с негодованием выкрикивала я, пытаясь унять внутреннюю панику: оставаться наедине с Пашкой мне было строго противопоказано. Да мы и десяти минут вместе не провели, как начали целоваться! — Везу тебя ужинать, — самоуверенно ответил уже стопроцентный смертничек. — А у парня моего ты разрешения не забыл спросить? — мстительно осведомилась я, уж очень хотелось искоренить чертову самоуверенность из его голоса. — Думаю, твой парень как-нибудь переживет наш ужин, — не слишком впечатлился Краснов. — Кстати, а почему вы не вместе в твой день рожденья? — Отку… — Ты сама сказала, что с подругами, — перебил музыкант. Знаете, как определить ложь? Человек начинает задумываться, делать паузы в своей речи, потому что для сочинительства нужно время. Правду же говорят сразу и без колебаний. Вот и я сказала, нисколько не колеблясь, самый бредовый бред, на который был способен мой мозг в считанные секунды: — Стасик на соревнования уехал, — трагично сообщила я, поминая недобрым словом мажоришку. — Он у меня баскетболист, капитан команды. Так что, мы сразу будем отмечать два праздника: мой ДР и его победу! — врать про того, кого ты более или менее знаешь, оказалось удивительно легко. Главное не представлять все это…Бррр…Гадость! — Стасик значит. — Стасик, — закивала я и, не теряясь, потребовала: — Так что, вези-ка меня обратно, Краснов! Я верная! И с другими на ужины не хожу! — мажоришка даже не представлял, как ему со мной повезло. — Заметно, какая ты верная, — многозначительно протянул Краснов, взглянув на мои губы. — Ты меня вынудил! — Ага, конечно. — Ты воспользовался мной! — Кажется, ты была не против. — Это случайность! — И твой язык совершенно случайно оказался у меня во рту? — музыкантишка иронично заломил черную бровь. — Хватит! — решила окончить наш занимательный диалог, пока желание убить Краснова не достигло критической отметки. Ночной город за окном замелькал разноцветными огнями красочных витрин и вывесок— похоже, мы подъезжали поближе к центру. — Французская, итальянская, японская? — зачем-то перечислил национальности Пашка и, заметив мой недоумевающий взгляд, со вздохом уточнил: — Кухня, какая? «Вот же выпендрёжник!» — злорадно подумала я и не менее злорадно потребовала: — Борщ хочу! С клёцками! *** — Приехали! — возвестил Краснов, отвлекая меня от телефона. — Ты же сказала, что с подругой детства, а у тебя там мужской голос! — обличительно воскликнула Маринка. — Успокойся, Булкина. Это таксист, — недобро стрельнув глазами в Пашку, пояснила я. — Ладно, мне пора. Не забудь забрать мою курточку. — Ага, удачи с подругой! Надеюсь, она у тебя секси, — хитро пропела Маринка, отключившись. — Кто о чем, а вшивый… — я горестно вздохнула, предвидя завтрашний допрос Булкиной. — Ты что, помолчать не мог? — обратилась к спонсору моих мучений. — Достань кепку и очки из бардачка, — вместо ответа скомандовал Пашка, ткнув в нужном направлении. — Испортился ты, Краснов, — вздохнула я, следуя приказу. — Или употребление «пожалуйста» теперь принижает звездный статус? — Меня принижает, когда меня обзывают Светой, — припомнил музыкант легенду, которую я совсем недавно увещевала Булкиной. |