Книга Трудно быть феей. Адская крёстная, страница 33 – Ея Россо

— Благодарствую за угощение, — кивнула Берендеевна, довко оджеду с чужого плеча с себя скидывая, плащ свой снимая, платье оправляя. — Там у меня малинки на полке стоит, доставай с полки, угощаю, — кивнула на закуток возле печи, занавесочкой белой вышитой прикрытый.

— Достать — достану, а пробовать сама будешь, — молвил оборотень, шагнув к полкам. — Не с того встречу начали, чтобы с рук твоих угощенье принимать.

Ждан сглотнул, побледнел в очередной раз: мысленно он уже вареньице на лепешку намазал да с чаем откушал в удовольствие.

— Ну, как знаете, гости дорогие как знаете, — развела рукам царевна, наливая в кружку распиную глубокую чай ароматный. — С чем пожаловали? Дело пытаете, али от дела лытаете?

— Сватать тебя пришли, царевна, — брякнул Ждан, не подумав, да так и замер, затаив дыхание и ругая себя на все лады.

— Сватать? Неожиданный подход к сватовству! Это где ж вас так девице руку и сердце предлагать учили? — расхохоталась царевна и закашлялась, чаем поперхнувшись.

Оборотень, не долга думая, постучал по спине девичьей, желая помочь.

— Ух и лапищи у тебя, — замахав руками на помощничка, прохрипела Берендеевна. — Чуть не прибил окаянный.

— Ну извини, — буркнул Серый, долил себе чаю и самоустранился, никак на призывы Ждан не реагируя: сам заварил разговор, сам и хлебая ложкой чайной, явственно на физиономии обортня поступило.

И Ждана как прорвало: выложил царевне все как на духу, а только когда закончил испугался собственной правдивости: не царское это дело — не дипломатично и не практично карты открывать да откровенничать, с просьбой обращаясь.

Принц не заметил, а вот оборотень приметил: блеснули-таки глазки царевны бездной адовой, сверкнула улыбка предвкушения на губах коралловых. Жадно слушала царская дочь историю влюбленного царевича, что-то про себя прикидывая.

— А, пожалуй, соглашусь я, добры молодцы, на предложение ваше заманчивое, — помолчав, молвила Феврония. — Да только с батюшкой говорить нам не след, не отпустит он меня замуж в страну Эукариотию. Не люб ему государь Протист Первый Симбиогенович.

— Что ж так? — поинтересовался Серый, в упор царевну разглядывая, мысли потаенные вылавливая с лица.

— Дык увел батюшка мой во времена давние невесту у императора — матушку мою сманил, — зыркнула на оборотня царевна, потянувшись за баранкой. — Вот с тех пор и враждуют они. Война у них холодная. И на уступки друг другу не в жизнь не пойдут.

— А тебе какой резон замуж за Протиста выходить? — чутье волчье рычало: не верь царевне, подвох в согласии.

— А мне империя уж больно нравится. Любопытно мне: как человеки магию с техникой скрестили.

— Так на экскурсию скатайся и все дела. Тебя замуж зовут. Муж н рукавица, с белой ручки не стряхнешь, да за пояс не заткнешь, — упрямо выпытывал волк подноготную царевниного желания.

— А и стряхивать не буду, — свекрнула глазами бездонными Феврония. — Али сам не испытал?

Оборотень вздрогнул, но взгляд не отвел.

— Испытал. А коли не сработает?

— А вот тогда и посмотрим, — хмыкнула царевна, косу через плечо перебрасывая, ленту черную выплетая.

— Зачем тебе замуж за Проьтиста надобно? — плюнул Серый на дипломатию.

Царевна, косу заново заплетая, помолчала малость, но ответила:

— Знаний новых хочу. Душит меня воля батюшкина, не позволяет в силу полную войти, себя испытать да магию свою показать.

— Дык может неспроста душит-то? Сила-то по материнской линии просыпается?

— Умен ты, Серый, не по годам, как я погляжу, — вновь молнии черные в глазах царевны промелькнули. — А хоть бы и так? Что я могу? Матушкиной силы не обрету, полукровка я. А вот… — спохватилась дочка царская, торопливо бант завязала на кончике, глазками в сторону принца стрельнула, улыбкой медовой растеклась и молвила. — Вы вот что, вы тут оставайтесь, а я завтра к вечеру вернусь в изубу за вами. Вещички кой-какие девичьи соберу, приданное свое прихвачу, и отправимся к женишку.

— Да что ты пристал-то, — опомнился Ждан, отмерев и заулыбавшись в ответ. — Царевна согласна, а ты все отговорить пытаешься! Будто и не хочешь вовсе домой вернуться, да блюдечко треклятое Соловью привезти, — недовольно фыркнул в сторону напарника.

— Ну так, значит так, — прихлопнул оборотень ладонью по столу, точку в разговоре обозначая. — Подскажи хозяюшка, где тут у тебя спать-переночевать примоститься можно? Провожать тебя, поди, не нужно, сама дойдешь?

— Вон в том шкафчике подушки-покрывала найдете, скамейки широкие. А хотите, полезайте на печь вдвоем, — съязвила царевна, из-за стола поднимаясь. — За хлеб-соль благодарствую, добры молодцы. Домой сама доберусь. Как всадник черный во двор заявится, так и меня поджидайте с кладью дорожной.

— А позволь спросить тебя, дочка царская, — тут де встрепенулся Ждан. — Что за всадник такой? И куда девается? Не нашли мы и следа наездника с жеребцом вороным во дворе твоем.

— Да то помощнички Ягини, сестры моей. Изба-то её, не моя, — хмыкнула Феврония, плащ на плечи накидывая.

— А что делает, какую роль играет, куда пропадает? — забросал принц царевну вопросами.

— Черный всадник да на черном коне — это ночка темная.

— А белый — утро ясное?

— Белый — это день. Сегодня и третьего заприметите: в одеждах алых на коне красном наездник в мир выйдет и обратно зайдет к вечеру.

— Солнце красное? — догадался Ждан, вопросительно на царевну глядя.

— Угадал, — улыбнулась Феврония, капюшон накидывая. — И все они — помощники бабы Яги.

— А хозяйка избы где? — сверля тяжелым взглядом Берендеевну, поинтересовался оборотень.

— Так по мирам гуляет, травки-муравки ищет, книжки премудрые, — стрельнув недовольным взглядом в сторону оборотня, ответила девица. — Пора мне, добры молодцы. Уже и белый день за ворота вышел. Хватятся меня скоро.

— Домчать? — поднимаясь со скамьи, предложил Серый и уточнил в спину. — Хозяйка гуляет, а тебя, значит, избу охранять приставила да за помощничками приглядывать?

— А домчи, — стремительно разворачиваясь лицом к волку и гася пламя адское в глазах черных, согласилась царевна.

Кабы не волчье зрение да звериная интуиция, не заметил бы, не учуял оборотень ни молний злых в глазах не раздражение от вопросов его.

— Сестра она мне, — царевна быстро себя в руки взяла и великим терпением пояснила. — Когда уходит Ягиня в странствия, я ночами тут обретаю, от дворца и батюшкиных слуг отдыхаю. Книжки читаю, волшбу новую пробую. Силу свою призываю, чтоб не задеть кого во дворце. А слугам ягининым пригляд не нужен. Другие они. Свои у них задачи да стратегии. Я им не мешаю, они меня не трогают. Все, допрос окончен? Светает уже, домой мне пора, — резко закончила речь свою Берендеевна и вылетела, не оглядываясь, за порог.