Онлайн книга «Сенека. Избранные труды»
|
Уж видит грядущего горя черты Мой ум – провозвестник близкой беды, Свирепая буря грозит морякам, Когда закипают без ветра валы. Каких же ненастий, каких же тревог Боишься, безумец? С доверием грудь Пред братом открой, что б ни было там, Твой страх запоздал, и причин ему нет. Пускай не хочу, но смутный в душе Блуждает ужас, внезапно из глаз Вырываются слезы. Зачем? Почему? Это скорбь или страх? Иль блаженство всегда Орошает слеза? Атрей. Тиэст Атрей Отпразднуем в согласии взаимном Сей день. Пускай он укрепит мой скиптр И будет мира прочного залогом. Тиэст Насыщен я и яствами, и Вакхом. Теперь мне будет верхом наслажденья С детьми моими радость разделить. Атрей Поверь, они в объятиях отца, Они здесь есть и будут, и никто Не убежит. Проси, что хочешь, дам, Всего отца толпой детей наполню. Ты будешь сыт, не бойся. А теперь Они с детьми моими за столом. Я кликну их. Наш кубок родовой Возьми теперь. Тиэст Беру трапезы брата Прекрасный дар. Сперва богам отцов Мы возольем, потом осушим чашу. Но что это? Не слушаются руки И с каждым мигом кубок тяжелей. У самых губ вино бежит назад, Течет вкруг рта, мои уста минуя, И пляшет стол на дрогнувшем полу. Огонь едва мерцает… Самый воздух Оцепенел меж ночью и меж днем. Что это? Потрясен, готов упасть Небесный свод, туман сгустился черный. И ночь одна в другую скрылась ночь. Померкли звезды. Ужас безымянный, Моих детей и брата пощади! Пусть на мою презренную главу Падет удар. Отдай же мне детей! Атрей Отдам, и уж никто их не отымет. Тиэст О, что волнует внутренность мою? Что дрогнуло во мне? Там кто-то страждет, И грудь моя чужим стенаньем стонет. Придите, дети! Вас зовет отец. Придите! Вас увижу и, как дым, Рассеются смятение и горе. Чу! Шепот их! Атрей Отец, открой объятия, Они пришли… Не узнаешь детей? Тиэст (Узнавая головы детей.) Я брата узнаю! И этот грех Потерпишь ты, владычица Земля? Зачем волною Стикса преисподней Ты не затопишь нас? Не увлечешь В пустой хаос все царство и царя? Зачем не потрясешь основы зданий, В развалины не обратишь Микены? Уже пора, пора обоим нам Стать возле Тантала. Разверзни грудь И ниже место, где стонут наши предки, В чернеющие пропасти свои Навеки закопай и погреби Под мутными волнами Ахеронта. Пусть вечно тени грешные блуждают Над нашей головой, и Флегетон Крутит пески и огненные волны. Земля, Земля! Бездейственною глыбой Застыла ты, и больше нет богов! Атрей Прими ж скорее деток долгожданных — Не задержал их брат. Упейся ими, Целуй, раскрой объятия троим. Тиэст А договор? А милость, верность брата? Так так-то ты забыл свою вражду? Уже отец живых детей не просит, И ненависть твоя, и преступленье Останутся с тобой. Прошу тебя, Как брата брат: отдай похоронить Детей. Отдай, и на твоих глазах Пожрет тела их пламень погребальный. Увы! Отец их просит не для жизни. А для того, чтоб потерять навек. Атрей Все, что осталось от детей твоих — С тобой, с тобой же – то, что не осталось. Тиэст Готовишь ли их в пищу диким птицам, Иль лютый зверь терзает их тела? Атрей Ты сам пожрал их в пире нечестивом. Тиэст Так вот на что взглянуть стыдились боги И вспять бежал оторопевший день? Какие вопли я издам, несчастный, И где найду слова? Я вижу, вижу Отрубленные головы и руки И раздробленных голеней следы — Все что отец оставил ненасытный, Внутри меня утробы их крутятся, И, запертые, просятся на свет. Подай мне меч, уже на нем моей Так много крови, я железом путь Открою детям. Не даешь меча? Тогда я выбью их из этой груди Ударом кулака!.. Останови, Несчастный, руку, пощади их тени! О, кто видал нечестие такое? Ни жители суровых скал Кавказа И не Прокруст – Кекроповой земли Гроза и бич. Отец – давлю детей, Они – меня. Где мера преступленью? Атрей Есть мера преступленью, но для мести Пределов нет. И этого мне мало. Я должен был прижать твои уста К их свежим ранам, чтоб живых детей Ты выпил кровь. Поторопился В чрезмерном гневе. Раны я нанес Железом, заколол у алтаря. Умилостивил жертвою пенатов И, члены отрубив у мертвых тел, Их растерзал на мелкие куски. Одни из них в кипящие котлы Я погрузил, другим же дал сочиться |