Онлайн книга «Американский гамбит»
И чем разведка хуже, если кругом так? Или у их генералов сынов нет и родственников, которым они могут доверять, как себе? А в разведке – это главное. Доверие – главное, потому как потоки надо контролировать, которые назначены на подкупы их чиновников, на сексотов, на конспиративные квартиры и виллы, на рестораны, где приходится за врагом бдить, на курорты разные и пятизвездочные отели, где удобно проводить вербовки, опять же легенды «мерсами» и бриллиантовыми кулонами поддерживать… Ну, разве можно такие деньги кому-то стороннему доверить? Нельзя! Бесхозяйственность это! – А эти кто? – Это дочери начальника Шестого отдела. – А чего они такие расфуфыренные? – Их внедряют через Голливуд, поэтому – учеба в американской театральной академии, презентации, фуршеты, антрепренеры, одежда, лимузины. Клип вот теперь снимается для MTV. – Клип нахрена? – Для поддержания легенды. Легенда у них такая – звезды шоу-бизнеса с премией «Грэмми», миллионными гонорарами и виллами в Майами. – Совсем охренели! А к Дяде Сэму кто пойдет? Эти профурсетки? – Нет, им еще лет пятнадцать надо на легенду работать, чтобы в американском шоу-бизнесе укорениться. – Там хоть кто-то есть, не из родственников? – Есть. – Им можно доверять? Будут они молчать, если их вычислят? Неопределенное пожатие плеч. А кому нынче можно доверять, кто не сдаст, если их за задницу возьмут, когда даже на самом верху, у каждого второго вилла за кордоном, дети в оксфордах и принстонах, счета в офшорах, мама в Ницце, любовница на Сицилии и прочие материальные радости по всему миру, как по карманам, распиханы. Ну, как тут не «запоешь», если тебе все эти блага вдруг прищемят? Это даже не на «достоинство» – каблуком, как при Ежове и Ягоде, это еще обиднее, потому что шкура если что – нарастет, а денежки не вернуть. – Может ГРУ? Может быть… Только тех, которые в поле, с террористами на ножичках, которые без роду и племени, кто их в забугорные командировки пошлет? А те, что за казенный счет в круиз по европам снаряжаются, те проездные Мосгортранса лондонским контролерам предъявляют и проституток за казенный счет выписывают. Нет, не вариант. Что в остатке?.. Хрен, да немного. И не только там, а везде, и в космосе, и в оборонке, и в армии – кругом братья, кумовья, да любовницы, потому как за результат спросу нет, а только за личную преданность своему хозяину… – А если?.. – О ком ты? – Об этих, которые на Ближнем Востоке и в Африке… Которые моим пацанам уши резали, а потом лопатой шинковали… Ну да, резали, чтобы до Верховного добраться, чуть «борт» его не грохнули. И в Африке, и на Востоке, и за океаном такого наворотили. Может, точно?.. Эти черт знает как, но – могут. Правда, есть одно «но»: себе на уме они, и хоть подчинены Верховному, но в «кухню» свою не допускают, общаясь с ним только через Посредника. А может это и хорошо – их ведь фактически нет. Они ни по каким спискам не проходят, ни за кем не числятся и никаких бюджетов не получают, за которые их потянуть можно. Они – пустота, туман, мираж. – Да?.. Может быть.… Через них, верно, нас не уцепишь. Скользкие они, как мыло в вазелине. Давай, найди их… – Но я не могу… – Ах да, забыл. Вернее – не привык, чтобы без слуг, как без подпорок, чтобы, лично, никому не передоверяя. Такой дурдом! – Добро, я свяжусь с ними. Сам. А ты готовь встречу. * * * Объявление на заштатной доске: «За десять тысяч рублей вознаграждения верну найденный в парке кошелек со ста десятью рублями мелочью. Потерявшего прошу перезвонить… число… время…» И номер, какого в природе не бывает. Дурацкое объявление, но кому надо понятное – число, время, место… И будь любезен, потому что не неизвестно кто кошелек потерял, а Верховный, к которому надо на полусогнутых… * * * Два человека на берегу озера, на мостках, с удочками, в пестрых шортах и легких футболках. Под распахнутым зонтом. Хорошо на даче летом – птички щебечут, листва шелестит, ветерок задувает, волнушка о сваи плещет, вода отблескивает мелкой рябью. Сзади на раскладных стульчиках полукружком, сидит, прея на солнышке, дюжина молодцов в черных пиджаках. Эти без удочек и смотрят в разные стороны по секторам, наверное, за природой наблюдают. И дальше, на деревьях и в земле по самые глаза, еще их коллеги, «орнитологи» и «ботаники» притаились. Отчаянно дёргаются поплавки, дугою гнётся удилище – что не заброс, то улов! Хороша рыбка, одна к одной! Сидят рыбачки, удят рыбку. Один – любому в стране известен, хоть фас, хоть в профиль, хоть с удочкой, хоть за штурвалом истребителя, хоть в обнимку с народом… Другой – никакой из себя, глазу зацепиться не за что, без фамилии, без имени, без звания и места работы. Никто. Просто – Посредник. Прыгают поплавки, светит солнышко, взблёскивает чешуей выдернутая из воды рыба. – У меня к вам дело… Ну да, без дела сюда не приглашают. Посредник слегка повернул голову. Собеседник понял, кивком подозвал одного из молодцов. – Нам нужно поговорить спокойно, убери своих ребят подальше. – Но… Второй рыбак поднял руки, позволив себя тщательно ощупать и проверить металлодетекторами и определителями взрывчатки. – Чисто. Как будто человека голыми руками убить нельзя. Или вот этим удилищем… Или щепой от доски настила… Хоть будь ты Первым. Он хоть и Первый, но… простой смертный. Молодцы встали, дружно отошли на пятьдесят шагов. – Я сказал – всех убери! – недовольно пробурчал «рыбачок», крутнув вкруговую пальцем. В ближайших кустах что-то зашевелилось и отползло. И с деревьев упало. Поплавки замерли недвижимо, словно вбитые в асфальт гвозди. Тишина, покой, запахи разнотравья. – Наш… ваш человек в Белом доме. Он прервал связь. Нужно разобраться, понять, что произошло, восстановить канал. Кивок. – Это очень ценный для нас человек. Сверхценный. Сможете? Кивок. – Вам нужна какая-то помощь? – Нет. – Но может быть прикрытие нашей резидентуры? – Нет, спасибо. В регламентах нашей организации не предусмотрены контакты с иными службами. Мы справимся сами. – Надеюсь, вы сможете донести до вышестоящего начальства? – Я не имею контактов с вышестоящими командирами, только со своим Куратором, но через него вся информация будет донесена в полном объеме. Я могу быть свободен? И всё?.. А как же вздохи-ахи, заверения в преданности, сетования на жизнь и объективные трудности, выклянчивание дополнительных бюджетов, льгот и званий? Как-то это всё непонятно и не укладывается в привычные рамки. Но, с другой стороны, кто что теряет? Даже если они попадутся, можно будет откреститься от них и никто никогда ничего не докажет, потому что никто про этих людей ничего не знает. Только он – их Верховный. |