Онлайн книга «Майор и волшебница»
|
– Доживете, – и добавила: – Но ранены будете. – Тяжело? – Вряд ли, никак не похоже… Чугунцов облегченно вздохнул: – Ну, это пустяк… Спасибо, Линда. И так же быстро вышел. – Ты ему правду сказала? – спросил я. – Конечно, – словно бы даже с некоторой обидой ответила Линда. – В таких делах всегда нужно говорить правду. И потом, бабушка учила: если человек нуждается в помощи, нужно помочь, даже если он тебе неприятен. А ему страшно. Он, конечно, виду не подает, но ему очень страшно, он боится смерти… – Ничего удивительного, – сказал я. – У многих сейчас такое. Пока конца-краю войне не предвиделось, о смерти как-то не думали, а вот сейчас… Чертовски обидно погибнуть сейчас… – Понятно… Так о чем ты начал? Мне страшно интересно. Или это военная тайна? – Вот уж нет, – ухмыльнулся я. – Военных тайн тут наверняка куча, но все они не наши. Видишь ли, в последние годы, когда бомбардировки стали особенно сильными, в Германии стали прятать заводы под землю, исключительно военные, и не те, что штампуют солдатские миски-ложки, а гораздо более серьезные. И особо важные, секретные военные объекты. О чем-то таком речь и идет, несомненно. Не надо было большого ума, чтобы понять, куда полковник гнет, когда он стал делать упор на «подземные полости искусственного происхождения». То-то он не скупился на авансы… Здесь что-то крайне серьезное… …Мы втроем сидели на раскладных стульчиках из дюралюминиевых трубок с брезентовыми сиденьями, за таким же столиком – Радаев, я и Линда. Радаев был напряжен, Линда прямо-таки светилась азартом (что легко понять, это было ее первое настоящее боевое задание, а вот у меня на душе стояла смешанная с унынием скука. Я прекрасно понимал, что был сейчас чем-то вроде необходимой мебели вроде этих стульчиков: вслух это не было высказано, но полковник, конечно, прихватил меня исключительно для того, чтобы я послужил Линде чем-то вроде морального стимула. Довольно незавидная роль, если подумать… К горизонту уходила широкая проселочная дорога, самый обыкновенный немощеный большак – у немцев таких тоже имелось немало. Правда, в отличие от наших проселочных дорог, немцы свои поддерживали в идеальном состоянии – ни рытвины, ни колдобины. Стояла спокойная загородная тишина, поодаль у машин и броневика курили бойцы, и вокруг, куда ни глянь, не было ни единой, хотя бы крохотной, приметы войны. – Ну, приступим, – сказал Радаев, вроде бы обращаясь к нам обоим, но, конечно, адресуясь только к Линде. – Мы сейчас поедем вон туда. – Он показал тупым концом карандаша на видневшийся на горизонте покрытый редколесьем пригорок, до которого было километра три. – Там и обоснуемся, там нам и предстоит работать – точнее, вам одной. Линда, вы умеете читать топографические карты? – Мне как-то не приходилось… – чуточку растерянно сказала она. – Ничего страшного, задача несложная… Мы сейчас вот здесь. – Он ткнул в карту с надписями на немецком уже остро заточенным грифелем. Авиаразведка только что сообщила, что противника там нет, он занял оборону километрах в трех северо-западнее. (Ага, вот что за самолет только что прошел над нами не так уж высоко, в сторону занятого нами областного центра. Хитер Радаев: явно отнюдь не случайно употребил не слово «немцы», а «противник» – Линда ведь тоже немка.) – Нас должны интересовать только эти два городка, – он показал грифелем. – До одного от лесочка – девять с лишним километров, до другого – шесть с лишним. Вы справитесь с таким расстоянием? Колонну вы… увидели за десять с лишним километров. Правда, тогда была ночь, а сейчас – позднее утро. Я в таких делах, как вы понимаете, совершенно не разбираюсь, но главное уяснил: нужно сочетание каких-то благоприятных условий. Оно сейчас есть или его нет? – Есть, – невозмутимо сказала Линда. – Условия самые благоприятные. И с расстояниями я справ– люсь. – Отлично… Я расскажу подробно, чтобы вы поняли всю важность и сложность задания. В одном из городков есть подземный завод по производству крайне интересующей нас военной техники. Это мы знаем точно, но не знаем, в котором, а разделяет их примерно шестьдесят километров. Приказано нанести удар уже сегодня, пока противник не успел полностью подготовить завод к взрыву. Нанесут его танковые части, и в это же время на объект будет выброшен парашютный десант. Но мы не знаем, на который из городков ударить. Одновременно на оба – означает дробить силы и усложнить задачу. Понимаете, как нам важно знать точно? – Понимаю, – серьезно сказала Линда. – Сколько вам понадобится времени? Линда ненадолго призадумалась, потом спросила: – Городки большие? – Не особенно, – сказал Радаев. – Один примерно в пятнадцать квадратных километров, другой побольше – около двадцати пяти. – Сейчас… Мне надо представить… – Теперь она раздумывала гораздо дольше, но потом сказала уверенно: – Примерно час, может, чуть меньше, может, чуть больше. – Прекрасно… Чтобы была уверенность в том, что не произошло никакой ошибки – посмотрите. Их там должно быть много… Он достал из планшета и положил перед Линдой четкую фотографию стандартного размера – судя по качеству, немецкую. Я тоже прекрасно рассмотрел изображенную на ней непонятную штуку: как-то смешно было бы демонстративно отворачиваться, да и блох на Барбоске… В конце концов он сам меня сюда посадил… Никогда прежде такое не попадалось. Остроносый снаряд наподобие торпеды, с четырьмя стабилизаторами, как у авиабомбы, сверху и снизу присобачены две трубы гораздо меньше диаметром. Определить размеры я не смог – на фотографии не было ничего, что могло бы помочь, только эта непонятная штука на двух подставках. И «кормы» не видно. В общем, что-то непонятное – торпеда не торпеда, ракета не ра– кета… (Только через полгода, когда уже служил в советской военной администрации в Германии, я узнал, что это была за хрень, и даже видел своими глазами. Действительно ракета. Очередная придумка головастых немецких конструкторов, аналогов которой (это я узнал гораздо позже) не было тогда ни у нас, ни у союзников, – зенитная управляемая ракета «Шметтерлинг», что в переводе означает «Бабочка» (любили немцы порой давать и военной технике, и военным операциям этакие лирические названия). Могла бы натворить дел, немало вреда причинить и нашей, и союзной авиации, но применить ее в боевых условиях немцы не успели, однако наклепали изрядное количество, так что немало этих «мотыльков» досталось и нам, и американцам с англичанами (про французов не знаю). По тем временам – секретнейшая но– винка.) – Я запомнила, – сказала Линда. – Отлично. В таком случае – сейчас выезжаем. Радаев встал из-за столика, достал из левого кармана гимнастерки большой свисток и испустил трель, которой позавидовал бы Соловей-разбойник. Автоматчики в форме войск НКВД – ну да, войска по охране тыла – побросали окурки и полезли в кузов «Студебеккера» без тента, а мои ребята – в люки броневика. Мы с Линдой тоже без команды встали из-за стола: ясно было, что начинаются события под лозунгом «Хватай мешки – вокзал отходит». |