Книга Раненые звезды, страница 79 – Сергей Котов

– Умно, – ответил Барсук, – получается, это даже не будет корабль поколений, как я подумал?

– Нет, – покачал головой Барс, – конечно, нет. Для пассажиров путешествие продлится всего несколько лет. И они будут надежно защищены.

– Подождите, – снова вмешался член совета, имени которого я не запомнил, – я тут прикинул… у нас не хватит ресурсов, чтобы перевезти два с половиной миллиарда. Просто не успеем построить столько средств вывода на орбиту… и объем корабля… даже если по кубометру на человека. Мы не укладываемся! Никак.

– Вы верно посчитали, – спокойно заметил Леопард, – мы не сможем спасти всех. Поэтому будем спасать только детей.

В помещении повисло тягостное молчание. Присутствующие переглядывались, но не решались нарушить тишину.

Член совета (надо будет всё-таки спросить его имя, хотя бы для истории) что-то считал на планшете.

– На Марсе около четырехсот миллионов детей… рождаемость падала последние двадцать лет…- бормотал он, – четыре тысячи стартов в день… потом увеличиваем до четырёхсот тысяч… создать орбитальные концентраторы, чтобы сократить время оборота – главное ведь вывести всех в космос… Да, мы успеваем! – сказал он громко, обращаясь ко всем, – если начать немедленно – мы успеем спасти всех детей!

– И наше культурное наследие. Наши ценности. Нашу систему воспитания, – добавил Леопард, – коллеги, этот план уже рассчитан. И полностью готов к исполнению.

– Останутся ли ресурсы, чтобы спасти выживших фаэтонцев? – спросила Камелия, – для этого не нужно много. Мы знаем, что на их дальних поселениях тоже есть дети. Мы можем хотя бы предложить…

– Мы никогда не были сторонниками геноцида, – ответил Леопард, – попробуем спасти тех, кого сможем.

Следующие несколько недель прошли как в тумане. Помогая марсианам, я в полной мере использовал свои возможности. Помогал обсчитывать ключевые моменты всей операции по спасению детей. Максимально экономил время и ресурсы.

Их общество оказалось удивительно сплоченным. Никто не секретил информацию о будущей катастрофе. Все понимали, что ждёт – и работали как проклятые, чтобы спасти детей.

Возможно ли было такое на Земле? Мне не хотелось об этом думать. Но почему-то я был уверен: нет, невозможно. Мы слишком разобщены, слишком эгоистичны. Конечно, кто-то бы спасся. Но точно не все дети планеты.

Я долго размышлял об этом. Пытался решить – означает ли это, что мы хуже? И понял, что на этот вопрос нет однозначного ответа. Мы всё-таки никогда не были настолько развиты. Нам никогда не угрожал мощный внешний враг…

Когда я ходил по улицам, то старался не поднимать взгляд. Потому что на каждом шагу были сцены, способные запасть в душу навечно, и рвать изнутри ещё долгие годы. Родители, едва сдерживающие слёзы. Катающие своих детей на каруселях, радостный смех – это чтобы они запомнили только самое лучше. Чтобы почувствовали напоследок, как сильно их любят…

Кай старался быть рядом, помогал мне. Первое время он часто пропадал в храме Ареса. А потом перестал туда ходить – уж не знаю, почему: то ли нашёл все ответы, то ли потерял веру. Зато он больше времени стал проводить со своей матерью, что не могло меня не радовать.

В тот момент, когда проектная модель будущего звездолёта была окончательно готова и проложен курс к звезде, у которой, по данным астрономов, был наибольший шанс обнаружить пригодную для жизни планету в поясе Златовласки, я, наконец, решил, что пора действовать.

Конечно же, к тому времени у меня созрел план.

Мне было очень жаль марсиан, и я выбивался из сил, чтобы помочь им – но всё-таки это была не моя трагедия. Мой мир остался там, в невообразимой дали будущего. Мои родители ждали меня. Я сходил с ума, когда представлял себе, как они встречают неведомую угрозу с неба – а меня нет рядом…

И Катя…

Да, конечно, она профессионал. Поэтому не спала со мной – из принципа. Но про себя я поклялся, что это изменится. Как только мы снова увидимся.

Шанс на встречу нам подарили фаэтонские технологии. Точнее, не совсем фаэтонские. Поле стазиса они получили, изучая свойства генератора пятимерных переходов.

Я долго колебался – имею ли я моральное право отвлекать драгоценные ресурсы умирающего мира на реализацию своего плана. Но в конце концов решил, что такое право у меня есть. Своей работой я сэкономил им гораздо больше, чем собирался забрать.

Решение, которое мне нужно, мог принять только председатель Совета.

Поэтому – когда решил, что пришло время – я попросил о встрече через Камелию. И пригласил на встречу Кая.

Встречу долго не могли согласовать и я прекрасно понимал почему. Однако, продолжал настаивать.

Наконец, как-то вечером Камелия позвонила, и сообщила, что встреча назначена через час, в одном из залов столичного космопорта.

Кая я позвал с собой. К счастью, он по военной привычке продолжал меня слушаться, и не задавал лишних вопросов.

Председатель сильно сдал за эту неделю: карие глаза ввалились, под ними – глубокие черные тени, зеленоватое от природы лицо посинело. Руки ощутимо подрагивали.

Мне даже стало немного совестно, но другого выхода просто не было. Я не мог потерять свой шанс вернуться домой.

– У нас минут десять, – начал он, – только из уважения к твоим реальным заслугам, пришелец из чужого будущего.

Раньше он никогда не называл меня так. Плохой знак. Но это не значит, что не надо пытаться.

Камелия и Кай озадаченно переглядывались, ожидая, когда я начну говорить.

– Спасибо, – сказал я, – вы знаете – я сделал всё, чтобы помочь вашему миру.

– Технически – ты включил штуку, которая его уничтожила, – ответил Леопард.

– Технически – я отвёл опасность от Марса, когда его попытались уничтожить ваши враги, – парировал я, – и, по моим расчетам, без моей помощи вы могли бы  не успеть с кораблём.

Леопард посмотрел на меня тяжелым взглядом, потом вздохнул, и сказал:

– Ясно. Что ты хочешь?

– Челнок, способный сесть на Землю, – сказал я, – генератор поля стазиса. Припасы и вооружение для трех человек лет на пять.

Леопард задумался. Почесал виски.

– Ясно, – кивнул он, – хочешь вернуться домой. Обмануть считывателей.

– Да, – кивнул я.

– Это возможно, – кивнул Леопард, – но челнок дам только после того, как все дети будут на орбите. За неделю до столкновения.

– Пойдет, – кивнул я, – спасибо.

Председатель начал тяжело подниматься, явно считая, что разговор окончен.

– Это ещё не всё, – сказал я, – мне ведь надо не просто попасть в будущее. Мне надо свой мир спасти.

Леопард снова посмотрел на меня тяжелым взглядом. Потом грузно опустился обратно в кресло.