Онлайн книга «Афанасьева, стой!»
|
– Зря я тебя не убила вчера. – Ты это брось, Афанасьева. Я тебе ещё пригожусь. Впусти меня, что ли. Кофе тебе сварю, пока ты себя в божеский вид приводишь. – Какой кофе, Семёнов? Ты сейчас где? – Под дверью, аки влюбленный рыцарь. Не веришь? Хочешь, серенаду спою? Не успела возразить, как эта зараза запела: «А белый лебедь на пруду…» Громкий фальшивый баритон передавался сразу по двум каналам: по телефону и через дверь в прихожей. Господи, да этот придурок сейчас всех соседей перебудит! Я скатилась с кровати и кинулась ко входной двери. – Заходи, – вместо приветствия сказала я бодрому вопреки раннему времени и довольному без причины Семёнову. – Только заткнись, бога ради! – Здорово, Афанасьева! – радостно поприветствовал меня парень. – Ну и вид у тебя! Ты что, всё вино вчера выхлестала? Ай-ай-ай! Ты в курсе, что женский алкоголизм не лечится? Скотина! – Ладно, Афанасьева, не пыхти. Я пошутил. Правда, с алкоголизмом шутки плохи. Иди, умывайся, а я пока пожрать организую. «Это какое-то, мать его, дежавю!» – думала я, пробираясь из ванной в комнату, чтобы одеться. Когда я, умытая, одетая и причёсанная, показалась на кухне, Семёнов просканировал меня с головы до ног придирчивым взглядом. – Уже лучше, – прокомментировал он мой внешний вид. – Теперь ты точно никого до сердечного приступа не доведешь. Садись, – махнул в сторону кресла и добавил: – Ваш завтрак готов, миледи. Клоун! Скоморох недобитый! Ароматный кофе с корицей. И где он её добыл? Я несколько дней безуспешно пыталась вспомнить, куда её засунула. Хрустящие гренки с золотистой яичной корочкой. Лёгкий овощной салат, щедро посыпанный укропом. Всё это заставило примириться с присутствием Семёнова, который уминал нереально вкусный завтрак в моей компании. Обычная, казалось бы, еда в исполнении айтишника приобретала новые вкусовые оттенки. Ему бы шеф-поваром в хорошем ресторане работать, а не злодеев ловить. И снова красивый мужчина моет посуду на моей кухне, и снова я созерцаю эту невероятную картину, подперев подборок кулаком. Ехать никуда не хотелось. Хотелось сидеть так целую вечность и наблюдать, как перекатываются под тонкой футболкой мощные мускулы. Никогда не думала, что мытьё посуды может быть настолько эротичным. Семёнов перехватил мой взгляд, улыбнулся уголком рта и подмигнул. Я смутилась, подорвалась с места и малодушно сбежала в комнату. – Афанасьевааааа! – услышала я голос из прихожей. – Я знаю, где ты. От меня не спрячешься. Выходи. Нам пора ехать. Глубоко и печально вздохнув, я поплелась к выходу. – Долго ещё? – спросила спустя половину часа, что пришлась на поездку по городу. Сейчас мы кружили по какой-то промзоне. На фоне хмурого осеннего пейзажа заброшенные заводские корпуса и подсобные сооружения выглядели особенно уныло. – Почти приехали. И действительно, через пару минут машина остановилась. Семёнов приподнялся, протянул руку в сторону заднего сиденья, после чего вручил мне странного вида одежду – короткую куртку без рукавов с воротником-стойкой. Куртка была довольно увесистой. – Что это? – Бронежилет. – Ты серьёзно? – Я ещё никогда не был так серьёзен, Арина. Надевай. Что-то в голосе Семёнова заставило без пререканий натянуть бронежилет. Айтишник помогал мне в этом. После чего облачился сам. – А каски нам выдадут? А наколенники? Или лучше сразу щиты? – Нет, обойдемся жилетами, – не оценил моего юмора Семёнов. – Это так, на всякий случай. Инструкцией предусмотрено. Под пули лезть не придётся. – Может, я лучше в машине посижу? Пока ты всех сказочных злодеев не переловишь? У тебя всё равно опыта больше. Семёнов усмехнулся и помотал головой. Потом протянул странные пластиковые очки с тёмными линзами и широкой замусоленной резинкой. – Я должна это надеть? Семёнов кивнул. Ну ладно. Надо так надо. Нацепила очки, посмотрела в зеркало. В очках и бронежилете я стала похожа на муху. Большую, жирную, одну из тех, что обычно роятся над мусорными баками. – Для чего очки? – В них ты сможешь видеть живых и условно живых существ сквозь стены. – А ты почему не надеваешь? – Бесполезно. Это снаряжение предназначено для ведунов и ведьм. Обычный человек ничего не увидит. – Как бесполезно? Почему не увидит? Для этого же сойдет простой тепловизор. Разве в вашем Управлении их нет? – Есть. Но некоторые наши сограждане (имеются такие виды) не выделяют тепла. И потом, тепловизор через стены не видит. Для этого существуют другие приборы, которые используются в органах. Но с их помощью также не обнаружить нечисть и нежить. – Ладно, побуду для тебя прибором сквозьстенного видения, – неумело пошутила я, пытаясь скрыть нарастающую панику. Вообще-то, подписывая договор с Управлением, я не думала, что мне придётся наряжаться спецназовцем и лезть под пули. Этого мне категорически не хотелось. Однако я понимала: если уйду сейчас, хлопнув дверью «лексуса», Семёнов отправится на задание в одиночку. Без особых способностей, без каких-либо приборов, позволяющих отличить живое от не вполне живого, но довольно бодрого и агрессивно настроенного. Возможно его сегодня схарчат, а я всю оставшуюся жизнь буду мучиться от осознания того, что бросила боевого товарища в беде. О том, что меня тоже могут схарчить за компанию, старалась не думать. Семёнов протянул пистолет. Мысль о том, что я не прощу себе геройской смерти айтишника, больше не казалась здравой. Погорюю и утешусь. Но бегать по заброшенной промзоне в броне и с пистолетом как какой-то сталкер? Ну, нафиг! Пошла я отсюда. – Афанасьева, стой! – Семёнов предотвратил попытку позорного бегства, заблокировав дверь. – Выпусти меня! Мы о таком не договаривались. – Арина, успокойся, это просто меры предосторожности. – Иди ты в баню со своими предосторожностями! – безуспешно дёргая ручку машины, закричала я. – Вызывай спецназ, а я пошла домой. – Спецназ будет. Но после того как мы удостоверимся, что он необходим. – Ага, а за это время нас сожрут и переварят. – Афанасьева, никто тебя жрать не будет. Ты же ядовитая, как рыба фугу. – Может, и ядовитая, но как они об этом узнают, не попробовав? Всё, Семёнов, ариведерчи. Дальше без меня. Захару Матвеевичу привет и наилучшие пожелания. Я продолжала лихорадочно дёргать ручку. – Ладно, Афанасьева, успокойся. Поехали в контору. Сама будешь объяснять Захару Матвеевичу причину провала операции. |