Книга Пуля без комментариев, страница 32 – Геннадий Сорокин

– Понюхай еще раз нашатырь, – упрашивал его фельдшер. – Выпей микстуру, встряхнись. Черт побери! Ничего не помогает.

– Что с ним такое? – в который уже раз спросила Марина. – Не может человек полдня в себя приходить.

– Паленая водка! Чуешь, запах какой стоит? Голимым ацетоном воняет. С поддельной водки похмелье тяжелое, с помрачнением сознания, с галлюцинациями. Плюс стресс. Вчера на площади Сергей Владимирович натерпелся. Снайпер, говорят, мужчину подстрелил, стоявшего рядом с ним.

– Сергей, посмотри на меня, – попросил Юркевич. – Может, ему еще раз уши потереть? Сергей, ты меня слышишь?

– Я в норме, – еле ворочая языком, ответил Козодоев. – Пусть менты заходят, я им, козлам, все выскажу!

– Это они тебе, рожа пьяная, выскажут! – в сердцах бросил Юркевич. – Что-то надо делать. Если менты уйдут, то Лотенко такой скандал поднимет, что мало никому не покажется.

– Есть один метод, – неохотно проговорил фельдшер. – Но он… как бы это сказать-то? Кратковременный, да.

– Доктор! – оживился начальник юридического отдела. – Приведите его в норму минут на десять, а там я ментов запутаю, туману напущу, и на сегодня дело закончим. – Юркевич посмотрел на часы, поморщился. – Менты уже второй час на проходной стоят. Давайте что-то делать.

Фельдшер был опытным реаниматором. Он завел Козодоева в комнату отдыха, усадил на диван, достал из саквояжа склянку с прозрачной жидкостью, плеснул в стакан.

– Видит бог, я не хотел, но другого пути нет, – пробормотал фельдшер, добавил в стакан воды, протянул Сергею. – Пей, только залпом, во рту жидкость не держи.

Козодоев трясущимися руками принял емкость, понюхал содержимое, передернулся.

– Фу, какая гадость! – Он поморщился. – Это что, водка? Почему она такая теплая?

– Это медицинский этиловый спирт. При смешивании его с водой происходит химическая реакция и выделяется тепло. Сергей, ты пей, не нюхай, а то хуже будет.

Козодоев выполнил его указание, чуть посидел, отдышался.

– Запоминай, – начал инструктаж фельдшер. – Минут на двадцать ты взбодришься, а потом выпадешь в осадок. Постарайся за это время ответить ментам на основные вопросы, а дальше Юркевич в дело вступит.

– Пошли! – Сергей вернулся в кабинет, занял место за столом, щелкнул селектором. – Позвоните на проходную. Пускай менты поднимаются в приемную. Через пару минут я их приму.

– Ну вот и славненько! – обрадовался Юркевич.

Сергей достал сигареты.

Фельдшер бросился к нему, перехватил руку у самого рта.

– Потерпи! – взмолился медик. – Тебя от курева снова развезет.

– Ничего мне не будет! – заявил Козодоев, высвободил руку, прикурил, жадно затянулся и тут же почувствовал, как сознание вновь помутилось.

– Сергей, ты в норме? – заглядывая ему в глаза, спросил Юркевич. – Вот черт, он опять в ауте!

– Через минуту все в порядке будет, – заверил его Сергей.

Начальник юридического отдела включил селектор.

– Приемная, наши гости уже поднялись? Как придут, угостите их чаем. У нас тут небольшая задержка вышла. Как будем готовы к встрече, я сообщу вам.

– Сергей, давай еще укольчик сделаем, – предложил фельдшер.

– Коли, – милостиво разрешил Козодоев.

– Ты что вчера пил? – не подумав, спросил медик.

– Твое какое дело? – взорвался Сергей. – Нужен укол – так делай его. Чего ты меня расспрашивать взялся, как прокурор на допросе? Повадились совать нос не в свои дела. Что пил, что ел? – передразнил он медика. – Нефть сырую пил и асфальтом закусывал. Доволен?

Фельдшер несколько часов пытался привести пациента в божеский вид, а в итоге нарвался на неприкрытое хамство. Он обиделся, сделал укол и ушел.

Минут через двадцать Козодоев объявил, что готов к приему посетителей.

– Проходите, – пригласил Юркевич милиционеров.

Ефремов взглянул на часы.

– Не прошло и полгода, – пробурчал он себе под нос.

В кабинете представителям власти сесть никто не предложил. Они остались стоять посреди помещения, как бедные просители перед барином.

– Как я понимаю, вы по делу? – спросил Игоря Юркевич.

– Вы кто? – вместо ответа осведомился Ефремов.

– Я начальник юридического отдела СГТС. Директор фирмы поручил мне присутствовать при разговоре и проконтролировать, не ущемляются ли права господина Козодоева.

– Вы же не адвокат…. – начал было возмущаться Игорь, но Воронов одернул его.

– Все в порядке, – сказал он. – Я следователь. У меня будет несколько вопросов к Сергею Владимировичу.

– Вы нашли человека, который стрелял в меня? – спросил Козодоев.

– В вас? – изобразил удивление Воронов. – Почему вы решили, что неизвестный преступник стрелял именно в вас?

– В кого же еще? В Мякоткина он попал случайно. Я был главной мишенью! – Козодоев вышел из-за стола, встал напротив милиционеров. – В меня стреляла эта фашистская сволочь! – Хозяин кабинета ткнул себя пальцем в грудь. – В меня метил ваш наймит. Что, вы с чем-то не согласны? Я по глазам вашего полковника видел, что это он устроил кровавую бойню. Разве не так? – Козодоев прищурился, всмотрелся в лицо Ефремова, показавшееся ему знакомым. – Мы где-то встречались? – спросил он Игоря. – Ты в ГАИ не работал?

– Бог миловал, – сквозь зубы ответил Ефремов.

– Пока не найдете человека, который стрелял в меня, и не арестуете его, мне с вами разговаривать не о чем. Аудиенция окончена! Вы свободны.

– Как свободны? – вспылил Игорь. – Мы представители власти….

– Еще слово, я вызову охрану и вас отсюда вышвырнут, как Паниковского из исполкома. – Козодоев вернулся за стол, вытряхнул сигарету из пачки, закурил. – Вы еще здесь? – издевательским тоном спросил он. – Советую вам не злоупотреблять моим терпением, – завершением этой фразы стала трехэтажная матерная брань.

– Пошли! – Воронов потянул коллегу за рукав. – Идем, Игорь. Не надо ничего говорить.

Взбешенный Ефремов подчинился, но не потому, что побоялся охранников. Он оценил состояние Козодоева, понял, что этот человек пьян и расспрашивать его о событиях на площади смысла нет.

«Поручение Живко я выполнил, – подумал Игорь. – Теперь пусть полковник решает, как дальше быть».

На выходе из приемной Воронов перепутал направление и уверенно пошел в другую сторону от лестничного марша.

Охранник в серой униформе преградил ему путь.

– Вам туда! – указал он рукой на фойе.

– Заблудился, – смущенно оправдался Виктор.

На крыльце здания милиционеры остановились, закурили.