Книга Украденное дитя, страница 62 – Мария Сакрытина

Фрида удивлённо подняла брови. Колдовала, да, но раньше она могла танцевать хоть каждый день, и ничего…

— Миледи, вам нужен по крайней мере месяц, чтобы полностью восстановиться, — продолжал Томас. — Или вы в опасности. Ещё одно заклинание — и вы или умрёте сами, или потеряете ребёнка. Вы понимаете?

Фрида кивнула.

— Хорошо. Месяц?.. Замечательно. — А что ей оставалось?

Целитель снова улыбнулся, и улыбка была на этот раз нервной.

— В таком случае я больше ничем не могу вам помочь. Желаю вам быстрого выздоровления, миледи.

— Благодарю.

Позже, читая какую-то чепуху вроде сказок — всё серьёзное, вроде газет и даже журналов по языкознанию, из комнаты унесли, чтобы не тревожить герцогиню — и маясь от безделья, Фрида позвала Ричарда и поинтересовалась:

— Где вы его нашли? Целители — безумная редкость среди людей.

— О да, госпожа, — весело откликнулся Ричард. — Но Его Величество спросил меня, что с вами происходит, и я ответил, что обычный врач вам не поможет. Тогда Его Величество сам нашёл нужного полукровку. К слову, его привёз граф Цевет. Из какого-то поместья, кажется, там лорд страдает подагрой, а его сын — астмой, и если бы не приказ императора, мистера Грея вряд ли бы отпустили так надолго.

— Ясно… Что ж, а теперь мне нельзя колдовать, — пробормотала Фрида. — Замечательно…

— Вам легче, госпожа?

— Безумно, — саркастично отозвалась Фрида. Потом взглянула на Ричарда и поправилась: — Да, конечно. Спасибо вам.

Ричард кивнул. И вдруг спросил:

— Госпожа, что вы читаете?

— Сказки… — Фрида захлопнула книгу и посмотрела на обложку. — Фейри. Прелесть. Что ещё я могу читать?

Ричард улыбнулся.

— Здесь есть одна история, уверен, госпожа, её вы ещё не читали.

— Вообще-то я специализируюсь на литературе о фейри, балладах, легендах и сказках в том числе, — усмехнулась Фрида. — Вряд ли я есть хоть одна история о Весёлом народе, которая мне не знакома.

— И всё же, госпожа… Позвольте?

Фрида подала ему книгу. Ричард, быстро пролистал и, открытую, подал её Фриде.

— Здесь, госпожа.

С разворота на герцогиню, ухмыляясь, смотрела ведьма, до боли напомнившая Кейт. «Украденное дитя», — гласило название, украшенное зелёными завитушками..

— По-моему, читала… — пробормотала Фрида. — Но хорошо, прочту ещё раз. Спасибо, Ричард.

Тот кивнул, но уходить не спешил.

— Госпожа, к вам в камеристки просятся сразу десять девушек-полукровок. Вы хотите на них посмотреть?

Фрида вздохнула. Сразу вспомнилась бедная Аннет. Нет, она больше не хочет смотреть ни на чей труп!

— Я подумаю.

— Конечно, госпожа. И… — Ричард взглянул на прикроватный столик, откуда хмурился портрет Эша. — Вы… смотрели мои акварели, госпожа?

Фрида покраснела, но на Ричарда взглянула твёрдо. И также твёрдо сказала:

— Портрет не отдам.

Ричард улыбнулся.

— Я и не прошу, госпожа. Быть может, мне нарисовать вам ещё?

— Себя в вашем исполнении я уже видела, — сказала Фрида, нахмурившись. — Что-то я не в восторге… Хотя вы талантливо рисуете. Вы не хотите выставляться?

Ричард тихо рассмеялся.

— Господин тоже спрашивал об этом. Нет, госпожа. Это только для себя.

— Тогда простите, что я портрет взяла без спроса.

— Вам можно, госпожа.

Фрида недоверчиво изогнула бровь, но кивнула.

— Благодарю.

Ричард ушёл, а Фрида подсела поближе к огню в камине — в комнате то ли было прохладно, то ли это у неё до сих пор озноб — и перелистнула страницу, закрыв ведьму Кейт и название.

В сказке речь шла о принце-фейри, женатом на человеческой девушке. В результате козней других фейри, он забыл жену и, чтобы вспомнить, был вынужден проходить некое Испытание, условий которого не знал. Очень по-фейрийски: играть таким образом с растерянной жертвой — поманить желаемым, но не дать и возможности его получить. Помогала принцу-фейри та самая ведьма с рисунка, кстати, человек. И помощник из неё был так себе. Фрида дочитала до того момента, где фейри почти вернулся к жене — но её унёс дух тумана, а Испытание бедняга провалил. Потом глаза стали слипаться, и Фрида закрыла книгу.

Странно, она и правда впервые видит эту сказку. И что за дитя там украли?..

«Завтра дочитаю», — подумала герцогиня, отложила книгу и позвала горничную готовиться ко сну.

А вечером следующего дня с визитом вдруг нагрянула леди Уайтхилл.

Фрида ужинала, и никого в гости не ждала. Она только-только закончила в очередной раз давать показания — дом всё ещё осматривали полицейские, а стрелявшего в саду до сих пор не нашли. «Он должен был стрелять в вас! — возмущался следователь, о котором Фрида была не высокого мнения. — Зачем ему какой-то нищий сирота?!» Фрида попросила повежливее говорить о её гостях, тем более покойных, но терпеть следователя и его свару сыщиков пришлось ещё долго.

И, словно их было мало, в конце и так не радужного дня, словно вишенка на торте, нагрянула мать.

— Ма-а-атушка, — улыбнулась Фрида, вставая из-за стола навстречу леди Уайтхилл и чертыхаясь про себя. Обычно мать заранее извещала о своём визите. Хоть бы записку или карточку прислала! — Какой приятный сюрприз… А я сама к вам собиралась, но не знала, когда вы будете в столице… Мама? Всё в порядке?

Леди прошла к столу — бледная, без косметики и даже с некоторой небрежностью одетая (Фрида привыкла, видеть мать образцом совершенного стиля, особенно когда леди выезжала из дома). К ней дёрнулся было дворецкий, но леди Уайтхилл его проигнорировала и сама налила себе вина, быстро выпила, потом посмотрела на Фриду.

— Дочь.

«Отец ей рассказал, — с замиранием сердца подумала Фрида. — Об императоре. Боги, что сейчас будет! Или про завещание Эша вспомнит?»

Но леди Уайтхилл сказала совсем другое:

— Я обещала себе, что ты ничего не узнаешь, но… сама я не справлюсь. Твой отец не отзывается, а Вэл уверяет, у тебя теперь связи с Тайной полицией, может быть хотя бы они… — Леди снова приложилась к бокалу с вином, который ей наполнил предупредительный лакей.

— Мама? — Фрида не могла поверить ушам: леди Уайтхилл никогда не запиналась и всегда изъяснялась чётко, чего требовала и от дочерей. — Что случилось?

Леди закрыла глаза, будто не решаясь сказать. Но потом всё же ответила:

— Уилл пропал.

Младший брат Фриды был ребёнком непоседливым, часто бунтовал и сбегать из дома любил — впрочем, ненадолго, мать обычно в два счёта его находила. Последний раз, между прочим, в порту, где Уилли пытался устроиться юнгой на корабль, уходящий в Халифат.