Книга Малышка из трущоб, страница 22 – Кристина Римшайте

— В следующий раз, когда понадобится помощь, начинайте не с моей биографии, а с конфет, например, — улыбаюсь и жестом показываю, чтобы освободил место за компьютером.

В работе Прадов другой. Спокойный, расслабленный, уверенный. Даже, если сам чего-то не понимает: спрашивает, обсуждает, не боится выглядеть глупо.

Мужчина устроился рядом и начал объяснять, почему именно эти партнёры, чем хороши их материалы, почему нельзя заказать у нас…

А я читала предложенный договор. На рабочем столе нашла «архив» и ознакомилась с предыдущими соглашениями. Рассказала Прадову, возникли спорные вопросы, требующие уточнения. Написала письмо испанцам.

Пока ждали ответа, Нина принесла бутерброды. Мы обсуждали завышенный почти вдвое ценник на антикоррозийное средство для резервуаров и цистерн, в которых переправляют нефть, а Артём возмущался насчёт растворителя, которым им не нужен, но почему-то есть в накладной.

Помощница застыла с тарелкой в руках, подозрительно глядя на нас, как бы спрашивая: «Э-э-э?..». В этот момент зазвонил телефон Прадова.

— Из Испании звонят. Всё, Нина, спасибо. Алиса, ответь, это Федерик, — быстро распорядился миллиардер и вручил мне телефон.

После короткого диалога, решили подключиться по «скайпу». Началось нудное обсуждение по каждому пункту. Наконец, пришли к общему знаменателю, и я занялась составлением нового договора на основе старого. Пока я печатала, Прадов звонил кому-то ещё.

Выслала предварительный договор испанцам, нашла контакты финансистов и логистов. Получила подтверждение и распечатала договор, Прадов подписал, отсканировала, отправила обратно. Ждём подписанный экземпляр со стороны партнёров. Пришёл. Делаю резервные копии и рассылаю уже ожидающим сотрудникам.

Прадов задумчиво смотрит на меня.

— Не знаю, как правильно сказать спасибо, — тихо произносить. — Чувствую, этого недостаточно.

— Не спешите, — улыбаюсь в ответ. — Ждём расчётно-платёжную ведомость. Её тоже нужно подписать, только после этого деньги переведут в Испанию, а нам вышлют груз.

— Вы, наверное, злитесь, что я копаю под вас? — осторожно интересуется мужчина.

— Наверно, — пожимаю плечами. — Только мне скрывать нечего. Оставили бы и спали спокойно.

Прадов тихо выдыхает, устало трёт лоб и смотрит на меня.

— Вы поставили меня в ступор с первой нашей встречи. Я всё пытаюсь понять, что вами движет…

Ноутбук пискнул, оповещая о письме. Распечатала ведомость и отдала на подпись, отсканировала и послала обратно. Дальше они сами разберутся.

— Теперь можете благодарить, — повернулась к мужчине, довольно улыбаясь.

— Я узнал не только о вашей работе, — произносит Прадов, глядя мне в глаза.

— Даже не сомневаюсь. И это хотите обсудить? — иронично выгибаю бровь.

— Да. Нет… не знаю, — путается мужчина. — Ваша сестра недавно перенесла диабетическую кому, ей назначили лечение в Израиле, но здесь вы таких денег не заработаете, я видел ценник.

— Осталось двести пятьдесят тысяч, остальное даёт Викин отец, — коротко отвечаю, не горя желанием возвращаться к этой теме.

— Есть другие способы достать деньги, я думал, вы здравомыслящая девушка, чтобы держаться от таких мест, как это, подальше. Почему не попросили у Миши, он бы дал? — не унимается миллиардер.

— У меня не было времени подумать, — признаюсь я и тру переносицу. — Всё случилось в один день, сразу после моей командировки. Поверьте, у меня не так много вариантов, где можно взять деньги.

— Я знаю, у вас есть кредит. Довольно большой… — заминается мужчина, словно ему неловко. Это мне должно быть неловко.

— А ещё плоскостопие и кариес, — равнодушно усмехаюсь. — Если взяла бы у Миши, чем бы потом отдавала? От моей зарплаты ничего не остаётся. И где гарантия, что со мной ничего не случится или с Мишей, который потом потребует вернуть деньги за один день? Вариант, просто заработать — самый удачный. Когда закончится реалити, я смогу найти работу. Теперь это не так сложно, как после одиннадцатого класса.

— Но это риск, откуда вы знаете, что продержитесь до конца?

— А я и не знаю. У меня был с матерью уговор, и я очень надеюсь, что она его выполнит. Если бы не получилось или не получится, продам бабушкины украшения, которые она успела мне подарить. Это был мой запасной план, — выдыхаю и поднимаюсь, так как затекла спина.

— Почему вы это делаете? — мужчина тоже встаёт и подходит к окну.

— Артём Германович. Я устала, — грустно улыбаюсь, намекая, что откровений не будет.

— Я считаю, такой девушке как вы, не место на проекте, — непреклонно говорит мужчина. Сердце дрогнуло. Показалось, что он прямо сейчас отправит меня домой. Или уже купил билет на самолёт.

Стало немного обидно, как странно… Я ведь помогла ему, не прошу денег… Конечно, он видит ситуацию иначе, не знает подробностей, может, просто желает меня уберечь…

— Вам достаточно не дать мне сердце и можно обойтись без нравоучений, — получилось более резко, чем хотелось. — Я пойду, — отдергиваю платье и направляюсь к двери.

Прадов перехватывает меня за запястье и заглядывает в глаза.

— Поехали пообедаем? Я проголодался, — без тени улыбки произносит мужчина, а смотрит виновато.

Качаю головой, желая рассмеяться. Почему нельзя просто извиниться?

— Хочу что-нибудь национальное, — осторожно высвобождаю руку и тру запястье, словно оно горит.

Мужчина улыбается одним уголком губ, рука дергается то ли меня обнять, то ли по голове погладить, не знаю. Он не решается.

— Есть один ресторан. Тебе понравится.

Мы садимся в машину и едем в центр. Смотрю на побережье и стараюсь не думать, сколько человек провожало нас взглядом. Каждый лишний разговор с Артёмом грозит мне новой волной агрессии.

Теперь и я задумываюсь, что возможно есть и другой выход. Вполне вероятно, что Артём не даст мне сердце: мне сложно сказать, что у этого мужчины на уме. Он действует непредсказуемо.

— Я очень хочу поговорить о вас, — произносит он и глушит двигатель.

Вскидываю бровь и улыбаюсь.

— Я могу не принимать участия в этой увлекательной беседе? Я вот хочу поговорить о размножении моллюсков.

— У моего отца — рак. Мама умерла, когда мы со Славой ещё песок горстями ели. Стоило чуть подрасти, как я взвалил на себя всю ответственность. Серьёзный был не по годам, постоянно учился, водил Славу в школу, всё делал по дому, помогая отцу. В университете уже работал, брат тоже поступил учиться, отец давно пришёл в себя после утраты, но привычка, что я всё делаю за всех и решаю любые вопросы осталась. Чего не коснись. Я продолжал платить за обучение брата и помогать отцу. Не совершайте моих ошибок. Не убивайте своё время, стройте свою семью. Надёжную, — поджимает губы и выходит.