Книга Единственная для Зверя, страница 20 – Майя Бессмертная

Какой суровый заместитель у Геннадия Петровича!

И одежда у неё под стать — такая же строгая, без намёка на какую-то игривую пошлость. Белоснежная шифоновая блузка с блестящими пуговками, отчётливо выпирающая на груди и тёмная юбка-карандаш, открывающая длинные стройные ноги, обутые в симпатичные лодочки на умопомрачительных каблуках.

Внутренности закручиваются в тугую спираль, а к вискам приливает жаркое пламя. Соблазнительная кошечка, надо признаться. Но над скверным характером нужно ещё поработать.

Геннадий Петрович подводит ко мне главного бухгалтера журнала — приторно-улыбающуюся полноватую брюнетку, и я вынужден перевести свой взгляд на неё. Она наигранно хохочет, стоя мне глазки и я вынужден поиграть в эту странную игру, склонившись перед рукой толстушки с поцелуем.

— Ахах, Андрей Владимирович, вы просто душка! Очень приятно видеть вас в нашем коллективе!

Расплываюсь в добродушной улыбке и краем глаза замечаю, что та взбесившаяся амазонка встаёт со своего места и направляется к двери, пытаясь ускользнуть незамеченной. Но я не так прост, как она надеется и конечно же, мечтаю, наконец, услышать её имя.

Разжимаюсь как пружина и ловко хватаю за острый локоть симпатичную шатенку, с которой я успел померяться силами сегодня утром.

Попалась!

Крепко держу её за локоток, вдыхая чудесный тонкий аромат духов — что-то цветочное вперемешку с нотками цитрусовых, и притягиваю её к себе, буравя осторожным взглядом.

— Может быть, вы представите мне своего заместителя?

Геннадий Петрович смотрит на меня, как на сумасшедшего и фокусирует свой взгляд на отчаянно сопротивляющейся девчонке.

— Заместителя? Ах нет, вы наверное что-то напутали. Это наш секретарь, Виктория Николаевна.

Секретарь?

Ах, вот оно что! Эта бешеная фурия ещё и наглая врушка!

Девчонка вызывающе вздёргивает свой подбородок, сканируя меня своим колючим взглядом, разбирающим на мельчайшие молекулы, и я расплываюсь в дьявольской ухмылке.

— Наш?

— Да, конечно, и ваш теперь тоже.

Ха!

Окатываю секретаршу холодным взглядом, сжимая челюсти, и нараспев произношу, старательно растягивая слова:

— Мой секретарь. Чудесно.

Сканирую девушку, нагло ухмыляясь.

Что ж, посмотрим.

— Идите, Колокольцева. И подготовьте приказ о назначении Андрея Владимировича.

Амазонка спокойно кивает, вмиг принимая вид покорной овечки и, развернувшись, идёт к выходу, покачиваясь на своих высоченных шпильках. Я же не могу отвести пристального обжигающего взгляда от её упругой задницы, обтянутой узкой юбкой и с шумом втягиваю носом воздух. Наверное, она прекрасно знает, как хороша, и нагло этим пользуется.

Ну что ж, поиграем.

*****

Откидываюсь в офисном кресле, заложив руки за голову и, слегка оттолкнувшись ногой, совершаю оборот вокруг своей оси.

Что ж, совсем неплохо.

Из тех новых коллег, с кем успел меня познакомить босс, был всего один неприятный тип — некий Шаповалов, веб-дизайнер журнала. Ненавижу таких людей — скользких и приставучих как жвачка. На самом же деле он бы с удовольствием слопал бы и меня и своего любезного босса вдогонку, ни разу не поморщившись.

С ним придётся туго.

С остальными проблем быть не должно. Женщины на раз-два подкупаются обаятельной улыбкой, а для мужиков я всегда найду неопровержимые аргументы, чтобы они и не думали противиться моему мнению. Да и вообще, я же главный редактор, в конце концов. Со мной спорить нельзя.

Встаю с кресла, подходя к окну и осторожно открываю жалюзи, осматривая улицу. Здание находится в весьма бойком районе, где кипит жизнь, а прямо через дорогу находится уютный ресторанчик, в котором, наверняка, собираются коллеги, чтобы отдохнуть от трудовых будней.

Завтра — пятница, и пожалуй, нужно проставиться в новом коллективе, собрав всех там после работы.

Хмыкаю, удовлетворённо отходя от окна.

Что ж, неплохая идея. Пожалуй, объявлю об этом завтра на утреннем совещании. Таким образом я убью сразу же несколько зайцев — познакомлюсь со всеми подчинёнными поближе и заручусь хорошим к себе отношением.

Кто не захочет выпить на халяву?

Пожалуй, в коллективе есть только один человек, способный не попасть под мои чары и посмевший противостоять мне с упрямством молодого осла, а точнее, ослицы — это Колокольцева. И с ней, пожалуй, придётся труднее всего.

Откашлявшись, нажимаю кнопку селектора, вызывая секретаршу. Что ж, посмотрим, в каком она расположении духа после сегодняшнего инцидента. Может быть, будет сейчас лепетать что-то и выпрашивать прощение?

Было бы неплохо.

- Слушаю.

В моём кабинете раздаётся еле слышный, с хрипотцой, приятный голосок, и у меня от этого сухо-официального тона отчего-то прокатывается по телу волна жара. Трясу головой, как мокрая собака, пытаясь стряхнуть с себя оцепенение, и выдыхаю:

— Виктория Николаевна? Принесите мне, пожалуйста, чашечку кофе.

— Хорошо.

Спокойный деловой тон. Ни намёка на грубость или какую-то шутку, всё официально просто, аж скучно, до ломоты в зубах скучно. Но ведь я прекрасно знаю, что секретарша — вовсе не та овца, которой прикидывается. В ней сидит маленький дьяволёнок и я обязательно вытащу его на свет Божий.

Так будет веселее.

— Без сахара, пожалуйста.

— Сейчас сделаю.

— Благодарю.

Отключаюсь, поджимая губы и с треском опускаю ладонь на столешницу.

Не может быть, чтобы я не бесил её!

А может, она просто решила меня отравить? Сейчас подсыплет мне в кофе какого-нибудь опасного яда, чтобы больше не смел потешаться над ней? Что ж, посмотрим.

Плюхаюсь в кресло, набирая номер супруги в ожидании кофе.

Даже странно, что Алиса до сих пор мне не позвонила, не спросила, как у меня дела на новом месте работы, и не предложила вечером это отпраздновать за скромным семейным ужином.

Что ж, тогда я сам сделаю первый шаг.

Мне не сложно.

Слышу длинные гудки и растерянно гляжу на смартфон — не сломался ли? Супруга не только не объявилась первой, но и отказывается со мной разговаривать?

Или это шутка? Если так, то весьма глупая и неприятная.

Сейчас как никогда я нуждаюсь в поддержке жены, а она…

Раздаётся робкий стук в дверь и я откладываю телефон на край стола. Ладно, попробую дозвониться до жены позже, а пока займусь секретаршей. Мне кажется, мы ещё не закончили наш утренний разговор и я не услышал ноток раскаяния в её сексуальном голосе.