Онлайн книга «Миндальный вкус зла»
|
– И долго он здесь был? – Два дня я его видел. Больше не приходил. – Спасибо, Александр Петрович, вы очень мне помогли. – Да не за что, невелика помощь, – пробормотал мужчина. – Ещё один вопрос… – Спрашивайте. – А убитый не был тем самым фотографом? – Нет, что вы, они совсем не похожи. Фотографу лет шестьдесят, он лысый, полноватый и роста небольшого, ниже меня. – А что-то запоминающееся в нём было? – Старый шрам на правом виске. Точно его кто-то кастетом когда-то ударил. – Интересно. И ещё раз спасибо. – Вы с Алёной Фёдоровной тоже говорить будете? – Да, хотелось бы. – Тогда я вас провожу, а то она может побояться и не открыть. – Гаврик! – крикнул он. И пёс рысью примчался к хозяину. Алёна Фёдоровна Костомарова, тщательно рассмотрев их в глазок, спросила: – Это ты, Саша? – Я, – ответил сосед. – А кто с тобой? – Детектив, переговорить с тобой о деле Прокофия хочет, открывай. Щёлкнуло несколько замков, и дверь открылась. Алёна Фёдоровна Костомарова оказалась приятной пожилой дамой. – Извините, что допрашивала с пристрастием, боязно сейчас открывать. – Вы правильно делаете, – улыбнулась Мирослава. – И то, бережёного бог бережёт, – сказал Мартынов, – ну я вам больше не нужен, пойдём с Гавриком догуливать. – Да, да, конечно, спасибо вам большое, – отозвалась Волгина. – Вы проходите в квартиру, чего на пороге стоять, – сказала Мирославе Алёна Фёдоровна. В квартире пахло пирожками с капустой и ещё чем-то сладким. – Пойдёмте на кухню, я только что пирожков напекла и кисель сварила. Скоро Лёва придёт. Это мой внук. Сын со снохой в Канаду на два года уехали по работе. А Лёву со мной оставили. Он в десятом классе учится. Чего мальчишку с учёбы срывать. – Да, конечно, – согласилась Мирослава, проходя за хозяйкой на уютную светлую кухню. – Садитесь, – сказала Алёна Фёдоровна, – вот сюда, здесь удобнее, – и пододвинула Мирославе стул. Вскоре на тарелке перед ней уже лежали горячие пирожки, а рядом стоял большой бокал с киселём. Чтобы не обидеть хозяйку, Волгина надкусила пирожок и невольно прикрыла глаза от удовольствия. – Вкусно? – спросила Костомарова. – Пальчики оближешь! – искренне выдохнула Мирослава. Волгина уже запила киселём второй пирожок, когда раздался звонок в дверь. – Это Лёва, – поднялась со своего места хозяйка, – вы допивайте кисель, я Лёву накормлю, и мы поговорим в гостиной, дверь прямо по коридору. Мирослава в точности выполнила просьбу хозяйки, предварительно сполоснув под краном бокал. Гостиная была в бежевом цвете – обои, шторы, чехлы на креслах и покрывало на диване гармонировали между собой. Алёна Фёдоровна пришла минут через пятнадцать. – Вы уж извините, что заставила ждать. Лёву накормить надо было. – Ничего страшного, – улыбнулась Мирослава, – тем более что вы и меня накормили. – А как же! – всплеснула руками Костомарова. – Я бы хотела поговорить с вами о Прокофии Геликанове и о том, что случилось в его квартире. – О Прокофии с удовольствием расскажу всё, что знаю. Он парень серьёзный, работящий. Вот и жениться собрался. А тут такое несчастье с ним. – Ну, не совсем с ним… – осторожно заметила детектив. – Да, как же! Ни за что ни про что упрятали честного человека в тюрьму! – Алёна Фёдоровна, его пока просто задержали, и никто бездоказательно сажать его в тюрьму не собирается. – Ой ли, – усомнилась Костомарова. – Уверяю вас. Вот и к вам я пришла, надеясь на вашу помощь. – Ну, что ж, спрашивайте, всё, о чём знаю, расскажу. – Вы видели жертву? – Да, и не приведи господь никому такого видеть. Спрашивали, не жил ли он здесь. Я сказала, что нет. Я тут всех знаю. И ничей он не родственник, можете мне поверить. – Верю. – Мирослава пока никому не собиралась говорить, что Четвертков был близко знаком с невестой Прокофия. – У нас все соседи думают, что это воры… – Удобная версия, – согласилась Мирослава, – но весьма сомнительно, что люди, решившие ограбить квартиру, ничего не взяли, но зато накрыли на стол и исчезли, предварительно убив одного из своих. – Так, может, что-то и взяли, – вздохнула Алёна Фёдоровна. – Исключить этого, конечно, нельзя. Но дверь чужими ключами или отмычкой не открывали. – Не знаю, что и сказать… – Расскажите мне об Оксане. – Об Оксане? А что Оксана? Девушка она хорошая, добрая. Видно было, что любят они друг друга. – А другие девушки у Геликанова были? – До Оксаны были, – нехотя ответила соседка. – Но я так понимаю, что ничего серьёзного у Прокофия с ними не было. – А какое они производили впечатление? – Предпоследняя была так просто вертихвостка, – осуждающе проговорила Алёна Фёдоровна. – Инной её звали, дай бог памяти. – А перед ней? – Перед ней была девушка серьёзная, пару раз её всего и видела и, как звать, не скажу. – А после того, как Прокофий стал встречаться с Оксаной, он не приводил других девушек? – Конечно, нет, – искренне возмутилась Костомарова, – он же не ловелас какой. С Оксаной у них всё по-серьёзному было, – уверенно проговорила женщина. – Алёна Фёдоровна, а вы случайно не видели фотографа, который снимал ваш двор и жителей? – Как не видеть!? Видела! Он и Лёву возле клумбы сфотографировал, сначала своим фотоаппаратом, потом и Лёвиным телефоном, сейчас фотокарточку покажу. Костомарова легко поднялась с кресла и, взяв с серванта альбом, положила его перед Мирославой, распахнув на нужной странице. С фотографии на детектива смотрел улыбающийся парень, выглядящий старше своих шестнадцати лет за счёт роста и хорошо развитой мускулатуры. Возле его ног располагалась клумба с анютиными глазками и сальвией. – Ваш внук спортом занимается? – Да, штангой. По-моему, пусть, лишь бы без дела по улицам не шатался. – Конечно. А что вы можете сказать о самом фотографе? – Лысоватый, полный, лет точно не скажу сколько, но шестьдесят, наверное, есть. – А вы не заметили никаких особых примет? Может, родинку, шрам? – Я к нему сильно не приглядывалась… |