Книга Метро 2033. Реактор-2. В круге втором, страница 23 – Валерий Желнов

Впрочем, с интеллектом у муравьев, похоже, все-таки были определенные проблемы. Зорин явственно ощущал под паутиной прижатый к туловищу пневмат и нож. Разоружить свои жертвы у них мозгов не хватило. Оставалось надеяться, что с остальными членами группы дела обстояли так же.

Дима вновь завертел головой, пытаясь рассмотреть, что творится вокруг. Все оставалось по-прежнему – сверху раскачивалось темно-серое тело муравья, по бокам тянулись стены муравьиного прохода, а в спину все так же впивались камни и куски земли. А вот сзади пейзаж был намного интереснее. Позади толстого брюшка тащившего Зорина муравья виднелась голова другого насекомого. И в его внушительных челюстях Дима увидел висящий конец толстой белесой паутины. Такой же, как той, за которую тащили его.

– Эй, кто-нибудь меня слышит? – крикнул он изо всех сил.

Муравьи остановились. Зорин понял, что совершил глупость. Его хозяин отпустил паутину и снова начал ощупывать Дмитрия усиками. Тот замер, стараясь даже не дышать, внимательно наблюдая за действиями насекомого. Через пару секунд муравей подхватил свою ношу, и путешествие продолжилось.

– Еще раз так гаркнешь, сам тебе бошку отгрызу!

Никогда Зорин не думал, что будет так рад голосу Пастора. Значит, и остальные здесь. Или не все? Не важно. Главное – что теперь он не один. Он открыл было рот, чтобы высказать свои соображения по поводу сложившейся ситуации, но тут же захлопнул его. Потом скажет. Нынешнее положение явно не располагало к беседам и обсуждениям. Вместо этого Дима нащупал под паутиной рукоятку ножа и сжал покрепче. Стало легче, хотя и ненамного.

Путешествие продолжалось достаточно долго. Густые заросли мха, в большом количестве покрывавшего стенки и потолок муравьиного хода, светились мягким зеленым светом, что позволяло относительно четко видеть все вокруг. Иногда проход расширялся, и в противоположном направлении пробегала другая группа насекомых, тащивших на себе различную поклажу. Апокалипсис апокалипсисом, а муравьиная жизнь текла своим чередом. Иногда многоногие трудяги тащили на себе комья земли и длинные палки, иногда – насекомых, спеленутых, как и люди Пастора. Один раз Дмитрий даже заметил в жвалах муравья разложившийся человеческий труп. Странно, но зрелище, которое должно было повергнуть его в шок, не произвело на него никакого впечатления. Современный мир жесток, еда нужна всем, и доставать ее с каждым днем становится все труднее. О том, что он сам может стать такой же едой, Зорин как-то не думал. Поживем еще.

Судя по наклону хода, их тянули куда-то вниз. Дмитрий некоторое время пытался запомнить путь, по которому их волокли, но вскоре бросил это бесполезное занятие. Запомнить все повороты и хитросплетения одинаковых проходов было в принципе невозможно. Пару раз их проносили через огромные залы, подсвеченные все тем же мхом. Округлые стены и потолок были изъедены ходами. Из них, как живые поезда, показывались вереницы муравьев. Они пробегали цепочкой по только им ведомой дорожке и исчезали в другой норе. Тут же из соседней показывалась новая вереница, и все повторялось. И такая движуха происходила повсюду. Не привыкшему к подобному зрелищу Зорину пещера виделась одним шевелящимся клубком. Но, несмотря на кажущуюся неразбериху, в непрекращающемся шевелении хитиновых тел все же угадывалась какая-то система. Ни один муравей не столкнулся с другим, ни одна лапка не зацепилась за соседнюю, ни один груз не выпал из крепко сжатых челюстей. Мир провалился в тартарары, а муравейник продолжал существовать. Вполне вероятно, что муравьи и не заметили, что что-то изменилось вокруг. «Вот у кого надо было поучиться человечеству, – подумал Дмитрий. – Ни войн, ни распрей, ни зависти, ни злобы. Только слаженная работа на благо всего сообщества».

Внезапно от всего этого мельтешения Зорину стало плохо. Снова закружилась голова, а к горлу подкатила тошнота. Он закрыл глаза, но в этот момент его втащили в очередной проход, и муравьиный город исчез из виду.

Через некоторое время они очутились в пещере, просторной и светлой, но значительно уступающей по размерам муравьиному перекрестку. На полу ровными рядами лежали такие же коконы, в какие превратились Дмитрий с товарищами. Их быстро положили в конец незаполненного ряда. Муравей, несший Зорина, снова стал тщательно ощупывать его кокон, словно проверяя, все ли в порядке с будущей едой. Дима замер и закрыл глаза. Он вдруг вспомнил старую детскую сказку про медвежонка, что читала ему в детстве мама. Там медведь пытался убедить пчел, что он – маленькая тучка. Поддавшись порыву, Зорин еще сильнее зажмурил глаза и постарался внушить муравью: «Я – сосиска. Я – замерзшая сосиска». То ли это повлияло, то ли просто муравей удовлетворился осмотром, но в какой-то момент он бросил свое занятие, развернулся и исчез в одной из многочисленных нор. То же самое сделали и все остальные муравьи. Люди остались одни.

Некоторое время в пещере висела тишина, нарушаемая приглушенными звуками, доносившимися откуда-то издалека. Дмитрий попытался осмотреться, насколько ему это позволяла паутина. Его кокон положили с самого края последнего ряда, так что теперь с одной стороны он видел земляную стенку и торчащие из нее мелкие корешки, а с другой – иссохшую голову какого-то мертвого насекомого. Остальные коконы муравьи положили кто куда, и теперь члены отряда, если там были именно они, располагались по всей пещере.

Зорин пошевелился. Никакой реакции на это не последовало, так что Дима решил, что охранников им не оставили. И действительно, чего охранять крепко связанные припасы?

– Эй, здесь есть кто-нибудь?

Из разных концов пещеры послышались шум и покашливание.

– Здесь.

– И я здесь.

– Где мы?

– Заткнулись все!

Тихий, но все же командный голос Пастора заставил утихнуть этот зарождающийся базар.

– Перекличка. Князь.

– Я.

– Гюрза.

– Здесь.

– Оксана.

– Тут.

– Братья.

– М-м-м-м.

– Оба?

– Угу.

– Ясно. Все здесь. Это и хорошо, и плохо.

– А я? – внезапно обиделся Дмитрий.

– Что – ты?

– Меня спросить не надо? Я что, не член группы?

– А чего тебя спрашивать, член? То, что ты здесь, и так уже весь муравейник знает. Так что заткнись, пока по делу сказать нечего.

Зорин закрыл рот и надулся, сам понимая, что ведет себя, как ребенок. Было обидно, что он испытывал все тяготы и невзгоды наравне с остальными, но его так и не признали своим в этом странном отряде.

– Кто пошевелиться может? – между тем продолжал выяснять обстановку командир.

Со всех сторон послышались отрицательные ответы.

– У меня оружие на месте, – сказал Пастор. – Только я его достать не могу. У кого так же?

– Пулемет при мне, к спине примотан. Не дотянусь, – пропищал Князь.