Книга Курьер-619 (Юпитер – Челябинск), страница 20 – Николай Горькавый

– Оценить, чего же они добились… – вставил реплику Кирилл.

Рядом со стеклом пробрел молодой мужчина с детской коляской и смертельно усталым лицом. Он одной рукой толкал коляску, другой держал возле уха телефон, откуда сыпались какие-то инструкции.

– Следующая фаза семейной жизни! – кивнула на него Юля.

На другой стороне улицы прошествовала пара стариков с выражением безмятежности на лицах. Он опирался на палочку, она держала его под руку.

– А это финальная стадия! – указал на них Кирилл. – Причем эти старики выглядят совершенно счастливыми.

– Они оплатили все долги, им осталась только золотая осень, – задумчиво сказала Юля.

Мимо окна прошли две девушки в боевой раскраске синих тонов, в черных шортах и на красных шпильках, которые были длиннее шорт.

– Ваши городские девицы – такие оторвы, что просто зависть берет! – сказала Юля им вслед и вдруг продекламировала:

– Что это? – удивленно спросил Кирилл.

– Стишок из детской книжки, которую мне подарили к началу школы. Это из средневекового шотландского фольклора.

– Это же шуточный стишок? – неуверенно спросил Кирилл.

– Я очень надеюсь на это, – сказала Юля. – Но в детстве он меня пугал.

– Почему ты его сейчас вспомнила? – спросил Кирилл.

– Ума не приложу! – усмехнулась девушка. – Возможно, это окно чем-то напомнило витрину супермаркета.

Внезапно на город наползла синяя туча. Солнце не успело зайти, и хлынувший дождь подсвечивался вечерними лучами.

– Слепой дождь! – воскликнула Юля.

В дождь особенно приятно сидеть за надежным стеклом, вкусно есть и хорошо беседовать. На улице прохожие бежали под зонтиками и прятались по подъездам. Туча заволокла закат, стемнело. Молния сверкнула белым всполохом, и спустя несколько секунд небеса громыхнули.

Кирилл прожевал кусок цыпленка, отхлебнул минералки и спросил:

– Ты веришь в эльфов и духов?

– Уже нет, я не до такой степени оптимистка.

– А зря, потому что сейчас они резвятся совсем недалеко.

– Где же это?

– В грозу мы обычно видим сине-белые молнии, которые бьют вниз, а вот космонавты с орбитальной станции могут видеть, как из грозовой тучи бьют вверх, в космос, красно-фиолетовые молнии – их зовут «красными спрайтами», то есть «красными духами». Там же сверкают «электрические эльфы», а пониже – в стратосфере – «голубые джеты».

– Молнии бьют в космос?

– Да, эти красные молнии сверкают над грозовыми тучами и пробивают всю атмосферу до высоты сто тридцать километров – это уже ионосфера, или космос.

– Здорово! Значит, гроза связана не только с землей, но и с космосом. Теперь я буду смотреть на нее совсем другими глазами.

Юля внимательно смотрела на Кирилла.

– А мальчики из нашего класса очень приземленные, смотрят не на небо, а целятся на завод или депо.

– Значит, тебе с ними скучно?

– Ну что ты! Ничуть. Например, недавно один из наших парней побил другого живым ежом.

– Живым ежом? – ошарашенно рассмеялся Кирилл. – Как же он сумел?

– А он его в авоську положил.

Юноша захохотал и не сразу смог остановиться.

– Признайся, ты это выдумала?

Юля помотала головой и сказала с завистью:

– Такое невозможно выдумать, это порождение реальных социоглубин. Побитого ежом мальчика зовут Владиком. Его отвезли в больницу, но дырки от иголок зажили на нем благополучно. Самочувствие ежа мне внушает больше опасений.

– Да, надеюсь, еж не страдал морской болезнью.

– То есть?

– Ну… крутят его в авоське, крутят… и тут ежа начинает тошнить…

Юля долго не могла отойти от этой впечатляющей картины, и на ее заразительный смех стали оглядываться. Юноша спросил:

– А о чем мечтают ваши девочки?

– Самые смышленые надеются поступить в Новосибирский госуниверситет на математический факультет.

– Из Златоуста – на матфак НГУ? – удивился Кирилл.

– Да, у нас очень сильный учитель математики, Николай Федорович Онищенко. Его ученицы в Новосибирске легко поступают. Мне нравится математика, но я не очень хочу быть математиком…

– Почему?

– Потому что среди великих математиков женщин почти нет. Может, у них слишком практичный мозг или их затирают мужчины? Так или иначе, это обескураживает. А среди великих астрономов женщины есть? С ними там обходятся справедливо?

– Ну, я интересуюсь историей астрономии. Первой женщиной-астрономом была Гипатия из Александрии, жившая четыреста лет спустя начала нашей эры. Она прославилась своими научными трудами, но была растерзана толпой религиозных фанатиков. В те времена астрономы приравнивались к колдунам.

– Не очень обнадеживающий пример.

– В восемнадцатом веке музыкант Гершель открыл планету Уран, будучи любителем астрономии. Он собственноручно изготавливал свои телескопы и плавил бронзу в своем доме. Ему помогала в наблюдениях сестра Каролина. Она тоже стала известным астрономом, но так и прожила всю жизнь в семье брата, не заведя своей семьи.

– Женщина-астроном в восемнадцатом веке все еще была чем-то вроде ведьмы?

– Зато в девятнадцатом веке жила графиня-кузнец Росс, которая помогла мужу открыть спиральную структуру галактик.

– Графиня-кузнец?

– Да, прежде чем выйти замуж за графа Росса, эта экстравагантная ирландка получила профессии механика и кузнеца. Она спроектировала и построила для мужа самый большой в мире телескоп с диаметром зеркала в сто восемьдесят сантиметров. С его помощью граф Росс увидел спиральную структуру галактики Водоворот и стал знаменит.

– А сама графиня-кузнец стала знаменита?

– М-м… не думаю. Эти данные я раскопал в одной малоизвестной книжке. Я проверю, какие великие женщины-астрономы были в двадцатом веке.

Она сказала:

– Хочется выбрать профессию, где женщин не будут обижать. В архитектуре, например, есть великая Заха Хадид. Есть, конечно, профессии, где женщины очень даже нужны – например балет. Я мечтала в детстве стать балериной, но поняла, что в балет меня не возьмут – у меня слишком кривые ноги… – грустно сказала она, вытянув ноги из-под столика.