Онлайн книга «Из тьмы»
Год от года мастерство его росло. Сеня проживал по разным гостиницам, и везде после этого случались крупные проигрыши в карты или прочие неприятности. Догадаться, что виновник этому Сеня, было затруднительно. Он попался лишь несколько раз, когда слабые духом жулики указывали на него как организатора. Но доказать в суде что-либо серьезное было невозможно. Сеня Графин отделывался пустяковым сроком, что только добавляло ему авторитет, и возвращался к прежней жизни. С недавних пор поступали в сыскную полицию сообщения, что Сеня занял негласный трон в столице и теперь чуть ли не все приезжие обязаны явиться к нему за благословением. Не забыв его процент… Ванзаров сел за его стол и пожелал приятного аппетита. Сеня обрадовался гостю, предложил немедленно разделить трапезу, особенно графинчик водки, без которого не садился за стол. Организм его обладал исключительным свойством: он мог прикончить два-три графинчика. Когда новый знакомый уже валялся под столом, Сеня оставался практически трезвым. – Как поживаете, Родион Георгиевич? – говорил он, наливая рюмочку и пододвигая к Ванзарову. – Потихоньку ловим жуликов и мошенников… – Ванзаров не прикоснулся к рюмке, хотя желание пришлось осадить. – Скажите пожалуйста! – искренно удивился Сеня. – В столице нашей богоспасаемой империи еще не перевелись жулики? Хоть бы глазком на них взглянуть… – Могу предоставить такую возможность. – Да неужели?! – Сеня легким взмахом опустошил рюмку. – Подберу камеру с твоими коллегами, чтоб вам веселей было обмениваться опытом. Сеня излучал чистую наивность. – Да за что же в камеру, Родион Георгиевич? – Был бы человек, а камера в нашем полицейском государстве всегда найдется, – сказал Ванзаров и убрал рюмку из поля зрения. Слишком мешалась. – Эх, господин Ванзаров, такое удовольствие видеть вас, а вы все стращаете… – Не, Семен, пугать я тебя не намерен… Интонация сильно не понравилась Графину. Он нюхом чуял, когда становилось горячо. – Да в чем дело-то? – спросил он, быстро соображая, кто и за что мог сдать его в этот раз. Ничего такого, о чем стоило волноваться, не нарисовалось. – А дело в том, Сеня… – Ванзаров взял паузу, чтобы опытный противник проникся серьезностью момента, – что теперь все от тебя зависит. Ты человек умный, не шваль уличная, а потому делаю тебе конфиденциальное предложение… – помедлил Ванзаров, показывая, что уважает интеллект Графина. – Или мы тихо, без протокола, потолкуем кое о чем, или, если станешь ваньку валять, обещаю новую запись в твоей карточке. Выбирай… Графин усладил душу рюмкой и воспитанно вытер губы. – От дружеского разговора с вами, господин Ванзаров, никогда не откажусь… – Благодарю за честь. Так что, Сеня, какие у нас гости прибыли, скажем, за последние две недели? Пояснения не требовались, оба отлично понимали, о чем идет речь. – Да какие нынче гости, – усомнился Графин. – Сами знаете: не сезон. Да и пост Великий. Кому охота лишний грех на душу брать. А вот с мая, когда потеплеет, тогда уж потихоньку двинутся… Это была правда: сезон афер начинался вместе с путешественниками, которые прибывали в Петербург к маю, теплу и белым ночам. – А что варшавские гастролеры? Семен отрицательно покачал головой. – Никаких сомнений, эти мимо меня всяко не проскочат… – Может быть, одесские, ростовские или тифлисские? – не отступал Ванзаров. – Не сомневайтесь, и носу не показывали… – А если новенькие – молодые и дикие? – Хотите сказать, проскользнули мимо Графина? – Сеня расцвел, как отец семейства, который гордится успехами деток. – Таких смельчаков не сыскалось еще. Мир у нас тесный, закон знают все. А те, кто не знает, тот не жилец. Осведомители сообщали, что свой авторитет Графин заработал не только умением общаться, но и больными уроками тем, кто не хотел делиться и не уважал порядок. А без порядка в воровском деле нельзя. Грабить тоже надо с умом. Чтобы разложить по времени, гостиницам, вокзалам и кабакам. Раз Графин за этим присматривает, значит, без его ведома не смей соваться. Вот укажет, когда и где, – гуляй душа. Только делиться не забывай. Ванзаров не стал тратить время на очевидное для обоих. – Тогда плохо дело, – сказал он. Графин уловил, что зухер [17] не шутит. Да и кто будет в таком душевном разговоре шутки шутить. Но лезть с расспросом ему не полагалось. – История больно нехорошая вышла, – сказал Ванзаров. – Какие-то ушлые ребята прокатали подвеску польской королевы и сняли большой куш… – Насколько большой? – не удержался Графин. – Слишком большой. Худо другое: за собой кровь оставили. Вот так, Семен. А ты говоришь, у вас порядок… Новость заставила Графина отодвинуть рюмку. Случай немыслимый: мошенники никогда не убивали своих жертв. Это не нужно, бессмысленно. И совершенно другая статья. – Кто? – только спросил Сеня. – Такой важный человек, князь, что теперь к нам летучий отряд мчится. Столицу перетряхнуть как следует. – А эти зачем сдались? – Так ведь дело политическое. – Опасное слово Ванзаров произнес по буквам, чтоб до Графина дошло, какая печальная история всем светит. – А почему… – Газетам рот прикрыли, чтоб пикнуть не смели. Вот это был совсем дурной знак. Когда власти скрывали убийство, воровской мир знал, что неприятности будут у всех. – Думай, Сеня, крепко думай, что делать, – продолжил Ванзаров. – Сам понимаешь: ты в картотеке, слава твоя известна, деваться тебе некуда. – Родион Георгиевич, но как же… – Графин, кажется, совсем потерял аппетит. – Вы же знаете, что я тут ни при чем. Вы же справедливый… – Я, конечно, знаю, но офицеры летучего отряда тебя спросят по-своему. – Так что ж делать? – Поднимай всех и ищи пропажу: камешки необработанные в кожаном мешочке. Как найдешь, сразу дай знать, сам не трогай, они больно «горячие»… Семен очередью пропустил две рюмки и перевел дух. – Сделаю, что смогу… С меня причитается за то, что предупредили… От такого удовольствия Ванзаров отказался. Он только указал на человека, что одиноко пил чай, и спросил, не знает ли его Семен. – Этого офицера в гражданском? Сидят тут тихонько своей компанией. Такие же, как он… Все-таки не желаете перекусить? Ему напомнили, что не время теперь обедать. Семен кивнул официанту и на правах постоянного посетителя скрылся, не заплатив. Был он сильно мрачен и озабочен. |