Книга Хрупкий мир, страница 27 – Сергей Котов

Наконец, пришелец, сидящий по центру, в последний раз облизнул губы, и начал чирикать:

— Ну что, теперь можно поговорить? — перевела Таис.

— Можно, — кивнул я, — для начала поясните, кто вы такие, и зачем вторглись на наш корабль.

Услышав перевод, пришельцы переглянулись.

— У нас не было другого выхода, — ответил старший, — ваш коллега собирался предупредить вас о нашем проявлении. Мы не могли этого допустить. Иначе пришлось бы ловить вас по всей планете.

— И зачем нас ловить? — я заинтересованно сложил ладони под подбородком, — поясните, пожалуйста.

— Чтобы предупредить, — пояснил пришелец, — и, возможно, спасти. Вы, очевидно, принадлежите к слаборазвитой цивилизации. Возможно, это первая ваша вылазка в дальний космос. Вы, конечно, не имели никакого представления о том, что здесь происходит, потому что наверняка не входите в схему подпространственного обмена критической информацией. Не доросли ещё. Зато научились ловко орудовать технологиями Рождённых Ранее. У нас, кстати, это строго запрещено.

Пришелец молчал какое-то время, давая возможность Таис передохнуть. Их темп речи, очевидно, был более быстрым, чем у землян или марсиан.

— И вот вы нашли лакомый мир, — продолжал пришелец, — начали его обследовать. И заметили следы нашей деятельности. Но вместо того, чтобы убраться как можно скорее, зачем-то начали за нами наблюдать. Не понимая, чем рискуете.

— Кто такие Рождённые Ранее? — спросил Кай.

— Те, кто создал артефакты, подобные вашему средству передвижения, — пришелец поднял одну из конечностей (у меня язык не поворачивался назвать её рукой) и сквозь стол указал на тюрвинг, закреплённый в фиксаторе у меня на поясе, — очень необычно, что что-то из вас оказался совместим. Такое бывает крайне редко. Обычно цивилизации, подобные вашей, при обращении с артефактами Рождённых Ранее используют технические приспособления. Правда, в итоге, это всё равно не спасает.

— Не спасает от чего? — спросил я.

— Чем мы рискуем? — одновременно спросил Кай.

Таис растерянно поглядела на нас.

— Давай сначала про то, чем мы рискуем, — сказал я. Таис кивнула, и перевела.

Пришелец посмотрел на своих спутников, потом откинулся на спинку стула, устраиваясь поудобнее.

— Около десяти отрезков назад, — начал он, — в этом секторе начали пропадать корабли. Эта система никогда не была рекомендована к посещению. Но коммуникации в нашем рукаве Галактики активно развиваются. Грузовики должны опираться на центры масс, чтобы цена перевозок не росла по экспоненте. И здешняя звезда расположена очень удобно. Это на случай, если вы не в курсе, как работают нормальные межзвездные перелёты.

— Вас отправили на поиск? Вы — спасательная миссия? — спросил Кай. Таис тут же перевела.

— Не вполне так, — возразил пришелец, — обнаружить пропавшие корабли было не сложно. Они по-прежнему все здесь. Их останки. Сосредоточены возле западного побережья континента, в море. И спасать там некого. Нам было ясно, что тут присутствует некая враждебная сила. Мы — военные. Наша задача найти эту силу и обезвредить.

Мы с Каем переглянулись.

— Скажите, — осторожно спросил я, — а в процессе… скажем, исследований у вас не возникло подозрений, что эта система… ну, к примеру, имеет некоторые признаки искусственного происхождения? Эта сила, о которой вы говорите, она как-то связана с теми… с теми, кто, возможно, это создал?

Теперь пришёл черёд пришельцев переглядываться.

Они выдержали небольшую паузу, а потом разразились хаотическими стрекочущими звуками.

Таис почему-то смущённо опустила глаза, не спеша переводить.

— Что они говорят? — не выдержал я, — переведёшь?

— Они не говорят, — ответила Таис, не поднимая взгляда, — они смеются.

Я вздохнул, но удержался от едких комментариев. Просто сел, сложил руки на стол, и принялся ждать, пока пришельцы успокоятся. На взгляды Кая, который, казалось, вот-вот начнёт метать молнии, я внимания тоже не обращал.

— Простите, если для вас это было оскорбительно, — Таис перевела первую фразу, которую сказал старший, успокаиваясь, — для нас не всегда просто иметь дело с менее развитыми расами. Мы компенсируем неудобства предложением помощи. Что касается вашего вопроса. Конечно, эта система была создана искусственно. Как и очень многие планетные системы в нашей Галактике. По подсчётам наших специалистов, таких систем не менее тридцати процентов от общего числа. Самые старые системы создавались Рожденными Ранее. А они, как известно, давно ушли. В нашем рукаве их присутствие не отмечалось уже больше четырёх миллионов отрезков. Эта система стара и давно заброшена. Странно, что вы не знаете такие простые вещи, раз уж активно пользуетесь их технологиями.

— Технологией, — автоматически поправил я, пытаясь осмыслить сказанное.

— Технологиями, — Таис перевела ответ пришельца, — перемещатель — это раз, — он снова указал на тюрвинг сквозь стол, языковая училка — это два, — он указал на Таис, — вы же не будете утверждать, что представитель вашей расы выучил наш язык самостоятельно?

— Да, да, вы правы, технологиями, — я примиряюще поднял руки, и добавил, чтобы поскорее сменить тему разговора, который приобретал опасный крен; нам ни в коем случае нельзя было выдавать ни наше истинное происхождение, ни намерения, — так в чем опасность системы? Что случилось с транспортами?

Таис посмотрела на меня расширенными глазами, но, к счастью, ничего от себя добавлять не стала. Просто перевела мой вопрос.

— Разум, который зародился на этой планете, крайне негативно настроен к индивидуальным формам, вроде нас с вами, — ответил пришелец, — мы предполагаем, что сначала он захватывал корабли с исследовательской целью. Но потом начал уничтожать всё подряд, до чего может дотянуться. Более того, мы уже можем сказать, что в настоящий момент он реализует планы дальнейшей экспансии. Если бы мы промедлили ещё несколько отрезков, весь сектор стал бы опасным для грузовой астрогации. А спустя короткое время и для пассажирской. У обитателя планеты есть некоторые ограничения, связанные с его природой. Но они вполне преодолимы.

— Разум… — сказал я, — это не ошибка перевода?

— У них такие же числа в языке, как и у вас, — ответила Таис.

— Спроси у него, — попросил я, — это не ошибка? И, кстати, — спохватившись, добавил я, — может, ты знаешь, чему равняется отрезок времени, о котором он постоянно говорит?

— Знаю, — удивлённо ответила Таис, — откуда-то знаю. Это чуть меньше года на том языке, на котором мы сейчас говорим.

«Учитывая, что мы говорим на марсианском лингва франка, значит, отрезок — это около двух земных лет», — прикинул я.

— Так что, спрашивать насчёт числа? — уточнила Таис.

— Подожди, — сказал я, — спроси лучше, почему мы не видели никаких городов на планете? И вообще любых следов разумной деятельности?