Книга Искра в аметисте, страница 87 – Оксана Глинина

— Можешь выбираться из своего темного угла, Вардас! — нарушил тишину уединения низкий басовитый голос старого Вигинаса. — Тебе, все равно, меня уже не провести!

— Я смотрю, ты прекрасно справляешься и без меня. — Майло вышел из своей тени и предстал перед бывшим другом, да и другом ли.

Лорд Вигинас хмыкнул.

— У меня есть то, что ты ищешь!

— А разве я ищу? Все, что мне было так было необходимо, я давно нашел!

— Уверен в этом? — старик сделал знак рукой, и покачивающиеся, как чучела на ветру, стражники ввели в зал Гинтаре. — После того, как твоя девка мне спалила ползамка, она шлялась, подыскивая, видимо, что бы еще поджечь. Мои люди взяли ее, когда она пыталась пробраться к тебе в подземелья, так что, не стоило тебе оттуда выбираться. Свиделись бы на месте…

На Гинте заведомо надеты цепи с печатями. Предусмотрительный подонок.

— Да. пришлось, знаешь ли, ограничить ее в возможностях, — проследив за взглядом Майло, признался старый советник. — Уж больно она любит заигрывать. как оказалось. не только с огнем — твоих, небось. рук дело. Тень… тень везде, где горит пламя…

Вардас только сделала не понимающий вид, пусть Вигинас думает, что хочет, но никто не должен знать. что в Гинте есть частичка магии смерти. Ни к чему это. Да и ему она призналась лишь на подъезде к столице, как бы между прочим, явно переживала. как он отнесется к этой новости. Глупая девочка! Ее он будет любить даже после того. как она выпалит весь мир. Вместе они смогут построить новый. ни на что не похожий… и там будет дом. Только для их двоих.

— Пора тебе смириться, Ларго! — Майло сознательно назвал лорда Вигинаса по имени. Цель была достигнута — старик вздрогнул, но виду не подал.

— С чем же? Ублюдок твоей сестры мертв — ритуальный камень бледен, как во времена сотворения мира.

Разлом, что б его! Камень потерял силу из-за того, что не чуял своего хозяина — короля на узелках судеб и нитях дорог Энике. Но Витгерд жив — это Майло уже знал точно, потому что именно он сейчас, распахнув золоченые створы главных дверей, направлялся к трону, на который преждевременно присел. минуя дорогого внука. сам лорд Вигинас.

— Прошу вас. уважаемый, освободить место. которое вам не принадлежит!

— молодой человек встал прямо перед советником. одарив его едва заметной ухмылкой.

От неожиданности Ларго вскочил с места. а лицо Лаугаса вытянулось, превратившись в серую маску страха.

— Нет! — закричал старик. — Этого не может… не может быть!

— Почему же? — выдержке Витгерда можно было только позавидовать, другой не объясняясь бросился бы на Вигинаса и растерзал того ко всем йодасам. — Вы уважаемый, лорд-советник такую премерзкую кашу заварили, а мне пришлось расхлебывать. Все эти заговоры с гильтинийцами, эльфийцами, открытие разломов в навь. Столько труда — не так ли?

— Не смей… слышишь, сопляк!

— А ты, дорогой брат? — молодой король развернулся к Лаугасу. — Если уж вознамерился принимать трон, то сам на него и садись, а не пускай на свое место, кого-то, даже если это — твой обожаемый дед!

Молодой Вигинас не мог вымолвить и слова, только часто дышал и со свистом пропуская воздух сквозь сжатые зубы.

— М-да, — задумчиво промолвил Витгерд.

— Жалкое зрелище! — воскликнула Гинтаре, снисходительно осклабившись.

— А было столько слов и гонору. Даже деда убрать с дороги мне предлагал, чтобы старик не путался под ногами!

— Ты… — Лаугас неожиданно сделался красным от злости и бросился в сторону девушки.

— Довольно! — повелительным жестом остудил его пыл Витгерд. — Ваши козни почти отправили меня в навь, а королевство чуть было не пустили по ветру! За свои проступки придется отвечать. Раз вам так хотелось трон, я предлагаю честную сделку — мы все вместе отправимся сейчас к ритуальному камню, пусть дар предков нас рассудит, Лаугас. Пусть твоя кровь прольется на него, и, если он станет красным, я уступлю тебе трон и корону!

— Что станет залогом этого? — на лице молодого Вигинаса появилась крысиная улыбка — быстро он оправился от потрясения.

— Мое слово чести! — ответил Витгерд.

— Ты же понимаешь, этого не достаточно, — вот-вот и с языка Лаугаса польется яд. — Твоя девица тоже у нас. Думаю, так будет честнее — ее жизнь за твое слово.

— Не суди меня по себе, — спокойно произнес король. — Я не стану тебе препятствовать, но и ты помни — камень должен стать красным.

22.6

— Согласен! И все же, мне нужны гарантии. Вон, твой дядюшка зыркает, словно волк, того и гляди, вцепится мне в глотку. Его и твоя девки, в случае непредвиденных обстоятельств отправятся воспевать свои хвалебные гимны прямиком к Пречистой в небесный Клаусас.

Надо сказать, молодой Вигинас быстро освоился в новой для него роли. Куда только и подевались вежливость и былое спокойствие.

Видя, что спорить бесполезно, Витгерд вздохнул:

— Будь по-твоему!

Молодой король поманил за собой Лаугаса и его деда. Марионетки, держащие Гинтаре последовали за ними, Майло двинулся рядом. Вся процессия направилась в ритуальный покой, где на алтарном постаменте в ореоле легкого свечения, лежал на совершенно белом полотне прозрачный камень.

Старый Вигинас был задумчив и хмур, зато его внук выглядел безмерно довольным. Похоже, старик начал о многом догадываться, то и дело, он посматривал в сторону совершенно спокойного Витгерда и абсолютно невозмутимого Вардаса.

Майло было плевать на подозрения старика — он сам этого хотел, теперь пусть получает. Куда больше его занимала Гинтаре, которая, хоть и держалась достойно, все время смотрела в сторону Вардаса. Ему хотелось подойти, обнять и успокоить девушку, но марионетки Вигинаса обступили девушку так, что она оказалась окружена стражниками со всех сторон.

— Приступим? — Витгерд указал на ритуальный кинжал, лежавший рядом с камнем.

— Пора все это закончить.

— Вардас! — оживился Лаугас с еще большим рвением. — Предлагаю вам, сделать первый надрез.

Молодой человек снял дублет и закатал рукав рубахи на левой руке.

— Пускай и так, — вяло согласился Майло, приняв кинжал. — Властью, данной мне, я

— Майло Вардас, сын Витгерда Вардаса, последний наследник Дома Вардас, канцлер Великого королевства Латгельского — свидетельствую за Лаугаса Вигинаса, как за истинного претендента на престол. Да прольется его кровь на камень предков, пусть явится истинный наследник!

Вардас сделал надрез на белой тонкой коже у самого основания ладони. Молодой человек в предвкушении только слегка поморщился. Первые алые капли упали на гладкие грани.

— Стерва! — крик старого Вигинаса ударил в свод, ознаменовав скатившуюся с неподатливого камня струйку крови, не оставившую на нем и следа Звериный этот рык был полон разочарования, горечи от краха всех надежд. Ругательство, очевидно, относился в адрес ныне покойной его дочери Тарите, которой было уже все равно.