Книга Сердце Волка, страница 28 – Мишель Пейвер

И снова они побрели к тем скалам на морском берегу: Торак со связанными за спиной руками, а вокруг его пленители. Серые полоски кожи они со лбов сняли, но физиономии у них от этого симпатичнее не стали. Во всей их повадке Торак чувствовал жестокость — вон как они вцепились в свои ножи! Кстати, ножи были очень странные, а рукояти сделаны не поймешь из чего: и не из дерева, и не из рога, и не из кости.

Высокий парень, так ловко поймавший Торака, бросив веревку, подошел к нему совсем близко. У него было умное лицо и внимательные спокойные глаза — но холодные, как синий кремень.

— Тебе не следовало убегать, — тихо сказал он. — Убегают только трусы.

— Я не трус! — возмутился Торак, глядя ему прямо в глаза. Скула, в которую попал камень, сильно болела, истерзанные камнями и можжевельником ступни и лодыжки жгло как огнем.

Асриф противненько захихикал:

— Ой, и попал же ты в беду, Лесной Мальчик! — Он чем-то напоминал Тораку ласку и так же показывал острые зубы в неприятной усмешке. — Правда ведь, Бейл? Попал он в беду?

Высокий парнишка, которого, как оказалось, звали Бейл, не ответил.

— Я вот не понимаю! — сказал Дстлан, качая головой. — Пакостить Море своими лесными штучками! С какой стати ты это сделал, а? — Его густые брови сошлись над переносицей в одну сплошную линию, и Торак догадался: этот Детлан не слишком умен, зато отлично выполняет команды других.

Похоже, именно Бейл был в этой компании вожаком, так что Торак обратился к нему:

— Я не знаю, в чем вы меня обвиняете, но я никогда…

— Шкура косули — раз, — сердито бросил Бейл, — шкура северного оленя — два. Дерево из леса — три. Неужели в тебе ни капли уважения нет?

— Уважения К ЧЕМУ? — изумился Торак.

Детлан даже рот от удивления открыл.

Асриф хлопнул себя по лбу:

— Да он наверняка спятил! Точно, сумасшедший и есть!

Бейл прищурился:

— Нет. Он отлично знал, что делает. — Он обернулся к Тораку. — Ты принес свои нечистые лесные шкуры прямо на берег Моря! Ты поставил свою жалкую ловушку, трус, чтобы проткнуть наши кожаные челноки! Да еще и забросил эту дрянь прямо в воду!

— Я просто рыбу ловил, — пожал плечами Торак.

— Ты нарушил закон! — прорычал Бейл. — Ты испоганил Море своими лесными пожитками!

Глубоко вздохнув и взяв себя в руки, Торак сказал:

— Мое имя Торак. Я из племени Волка. А вы из какого племени?

— Тюленя, естественно. — Бейл похлопал по полоске серой шкуры у себя на груди. — Ты что ж, не можешь шкуру тюленя от других отличить?

— Нет, — покачал головой Торак, — я никогда тюленей не видел.

— Никогда не видел тюленей? — ужаснулся Детлан.

Асриф снова громко рассмеялся:

— Я же говорил, что он сумасшедший!

Кровь бросилась Тораку в лицо. Он сердито повторил:

— Я из племени Волка. Но я также…

— Значит, вот это как раз и означает, что ты из племени Волка? — фыркнул Асриф, ткнув куском плавника в полоску волчьей шкуры на безрукавке Торака.

Бейл презрительно оттопырил губу.

— Значит, это и есть волчья шкура? По-моему, это довольно жалкие существа.

— Ты бы никогда так не сказал, если б хоть одного из них увидел, — с жаром возразил Торак. И, повернувшись к Асрифу, гневно крикнул: — Не тронь! — Этот кусочек шкуры отец вырезал для него прошлой весной, когда они нашли в пещере мертвого волка-одиночку. С тех пор Торак с ним не расставался: зимой он был пришит к теплой куртке, а сейчас — к безрукавке. И Тораку даже подумать было страшно о том, что этот клочок волчьей шкуры вскоре может расползтись в клочья.

Бейл быстро глянул в сторону Асрифа, и тот, покорно пожав плечами, отбросил палку в сторону.

— Да, я принадлежу к племени Волка, — продолжал Торак, обращаясь к Бейлу, — но мать моего отца была из племени Тюленя. Так что, нравится это тебе или нет, а мы с тобой родственники.

— Это ложь! — гневно крикнул Бейл. — Если бы ты был нашим сородичем, то знал бы закон Моря!

— Бейл, — вмешался Детлан, — нам пора возвращаться. Она что-то беспокоится.

Бейл быстро оглянулся: по Морю шла сильная зыбь.

— Это все ты виноват! — набросился он на Торака. — Рассердил Мать-Море, испоганил Ее воды всякой дрянью!

Асриф, разумеется, тут же воспользовался случаем:

— Ох, Лесной Мальчик, та скала тебе как раз подойдет!

— Какая еще скала? — тупо спросил Торак.

И Асриф с гадкой улыбкой пояснил:

— Да есть тут один риф. Недалеко от нашего острова. Ты ведь знаешь, что такое риф, верно?

— Это такая скала в Море, — вмешался Детлан, который, похоже, все пытался постичь степень невежества Торака.

— Тебе дают бурдюк с водой, — продолжал Асриф, — и все. Никакой еды. И ты целый месяц торчишь один на этой скале. Некоторых Мать-Море оставляет в живых, а некоторых просто смывает со скалы. — Усмешка его несколько поблекла, в голубых глазах плеснулся страх. — Ну да, — повторил он, — смывает со скалы прямо Охотникам в зубы.

— Довольно, Асриф, — велел ему Бейл. — Все равно его придется взять с собой, а там пусть наш вождь решает.

— НЕТ!! — протестующе завопил Торак.

Но Бейл словно его не слышал.

— Ты, Асриф, — продолжал он, — собери все вещи, которые можно обменять. А ты, Детлан, разведи костер: нам необходимо очиститься и, главное, его очистить. Ну а я пока свою лодку починю. — С этими словами Бейл спрыгнул вниз и направился к воде.

Детлан, казалось, был рад заняться чем-то привычным, он тут же набрал огромную охапку сухих водорослей и целую гору плавника, и вскоре на берегу уже вовсю пылал костер, от которого к небесам поднимались перистые языки серого дыма.

— Что вы хотите со мной сделать? — спросил Торак.

— Всего лишь дать тебе попробовать Море на вкус, — сказал Асриф, улыбаясь, как ласка.

— Хоть от тебя так воняет Лесом, что тебе даже близко нельзя к нашим челнокам подходить! — заметил Детлан с глубочайшим презрением.

И не успел Торак возразить ему, как Детлан содрал с него одежду и толкнул прямо в костер.

К счастью, Тораку удалось вовремя отскочить и перепрыгнуть через жаркое пламя, но по ту сторону костра его уже ждал Асриф, вооруженный гарпуном. Размахивая своим грозным оружием, он заставил Торака снова прыгнуть — назад, сквозь облако горьковатого удушливого дыма.

Снова и снова они заставляли его прыгать через костер, пока из глаз у него ручьем не полились слезы, а горло не стало жечь, как огнем. И тогда они столкнули его в Море.