Онлайн книга «Изгнанник»
|
Торак, приподнявшись на локте, ощупал себя. Все тело было избито и исцарапано, но в целом он не особенно пострадал. И только тут он понял, что со всех сторон окружен толпой, ощетинившейся острыми дротиками. И дротики были направлены прямо на него. Он видел людей из племени Кабана, Волка и Ворона. Человек восемьдесят крепких мужчин. Некоторых он хорошо знал — Тхулла, Раута, Махигана… И все эти люди смотрели на него, как на чужака. И все как один были грязны, до смерти перепуганы и полны жажды убийства. Стрела вонзилась в землю, едва не задев бедро Торака. Он вскочил. Он был один против огромной толпы. И все его оружие унесла та волна. Даже топор. Вдруг он заметил Волка — чуть выше на склоне, за спинами окружавших его людей. Волк готовился к прыжку. «Держись от них подальше! — коротко пролаял Торак. — Их слишком много!» Но Волк не ушел. Он явно не собирался бросать своего брата в беде. Люди возбужденно зашептались. Им, очевидно, не понравилось, что Торак разговаривает по-волчьи. В висок ему угодил камень. Но он умудрился все же устоять на ногах. Если он сейчас упадет — это конец. — Камнями не швыряться! — строго приказал знакомый голос, и вооруженные дротиками люди раздвинулись, давая Фин-Кединну выйти вперед. Тяжело опираясь о посох, Фин-Кединн подошел к Тораку и повернулся лицом к толпе, закрывая мальчика своим телом. — Отойди в сторону, Фин-Кединн! — крикнул вождь племени Кабана. — Это наше племя нашло изгнанника! Так что мне принадлежит честь его прикончить! — Нет! — крикнул Аки, проталкиваясь сквозь толпу. — Ты не можешь убить его! Он мне жизнь спас! Вождь племени Кабана грозно повернулся к сыну, и Аки явно струсил, но не отступил: — Торак мог бы спастись сам, а он стал помогать мне! Руки мне подставил! Нет, отец, ты не можешь его убить! Это несправедливо! — Несправедливо? — И вождь племени Кабана нанес сыну такой удар своим кулачищем, что Аки даже немного пролетел по воздуху, прежде чем грохнуться оземь. — Он изгнанник! И согласно Закону, его следует убить! — Не смей так говорить! — Это выкрикнул уже Бейл, плечом прокладывавший себе путь сквозь толпу — Это ведь Торак вас всех спас! — Да, это он предупредил всех о наводнении! — задыхаясь, вторила ему Ренн, с трудом пробираясь вперед. Судя по всему, она была вне себя от гнева. — Если бы не Торак, вы все утонули бы, все до единого! — Не слушайте ее! — крикнул какой-то мужчина из племени Выдры. (Он, кстати, был здесь единственным представителем этого племени, как успел заметить Торак.) — Во всем этот изгнанник виноват! Это он прогневил Озеро! Он наводнение вызвал! — Неправда, Йолун, — спокойно возразил ему Фин-Кединн. — Наводнение вызвал не Торак. Это дело рук Повелительницы Змей. — Повелительницы Змей?! — фыркнул вождь племени Кабана. — Это ты так говоришь, а где она, эта твоя Повелительница? Зато Пожиратель Душ — вот он! Все его видят! — И он ткнул своим дротиком в Торака. — Торак не Пожиратель Душ, — сказал Фин-Кединн. — Он сам вырезал татуировку, которую ему сделали против воли. Всем видно, какой шрам у него на груди? Толпа, впрочем, явно поддерживала вождя племени Кабана, и тот совсем расхрабрился: — Какой там шрам! Изгнанник — он и есть изгнанник! Закон говорит, что изгнанник должен умереть! — Значит, Закон нужно изменить! — рявкнул Фин-Кединн. — Как это — изменить Закон? Только потому, что тебе так захотелось? — Потому что этого требует справедливость. — Он Пожиратель Душ и изгнанник… — Он мой приемный сын! — взревел Фин-Кединн, и даже вороны, сидевшие неподалеку на ветвях деревьев, испуганно взлетели. А люди так и шарахнулись от него в разные стороны. Вождь племени Кабана, нервно облизнув губы, спросил: — С каких это пор? — С этих самых! — отрезал Фин-Кединн. — Фин-Кединн! — крикнула Ренн. — Лови! — И она бросила ему нож Торака. Фин-Кединн поймал нож и рубанул острым лезвием себе по предплечью; сразу же выступила кровь. И он взял Торака за руку и тоже полоснул его ножом по запястью, затем они крепко переплели окровавленные руки, и вождь торжественно произнес клятву приемного отца. Затем он повернулся к толпе, и голубые глаза его вспыхнули яростным огнем. — Если Торак останется изгнанником — значит, и я стану изгнанником! Попробуйте убить его — вам придется убить вместе с ним и меня! Вождь племени Кабана крепче стиснул свой дротик, но не сделал ни шагу вперед. Все вокруг тоже застыли. Впрочем, Торак чувствовал: никому, даже вождю племени Ворона, не под силу долго удерживать в повиновении эту толпу. На мрачных физиономиях людей была прямо-таки написана жажда насилия и мести. И еще — отчаяние. И они по-прежнему сжимали в руках топоры и острые дротики. Они только что пережили страшную беду, им было просто необходимо кого-то обвинить в случившемся, и если Фин-Кединн встанет на их пути — даже вместе с Бейлом и Ренн, — они убьют их… Взяв у вождя племени Ворона свой нож, Торак тихо сказал: — Я не хочу быть запятнанным твоей кровью, пролитой из-за меня. Не хочу, чтобы они тебя убили из-за меня! И услышал насмешливый голос своего главного врага, вождя племени Кабана: — Что ты там шепчешь? За своим приемным отцом спрятаться хочешь? — Фин-Кединн, — настойчиво повторил Торак, — отойди, прошу тебя, я хочу сам поговорить с ними. Вождь неохотно отошел в сторону, уступая его просьбе. — Ну что, изгнанник, струсил? Что молчишь? Где твоя хваленая храбрость? — насмехался над ним отец Аки. — Она всегда при мне, — спокойно ответил ему Торак; он испытывал какое-то странное облегчение, оттого что наконец противостоял своим врагам совершенно открыто. — И я больше не намерен от вас прятаться! Мне осточертела эта игра в охотников и добычу! — Он широко раскинул руки в стороны и воскликнул: — Вот он я! Можете убить меня, если хотите! Ведь вам все равно, в кого метить. Вам все равно, даже если именно этого и добиваются Пожиратели Душ! А ведь все они — и Повелитель Дубов, и Повелительница Филинов, и Повелительница Змей — по-прежнему на свободе. И может быть, совсем близко отсюда! Можете меня убить, только этим вы ничего не добьетесь! — Он вас обманывает! — сердито буркнул вождь племени Кабана. — Не слушайте его! Он сам — Пожиратель Душ! — Я был Пожирателем Душ, — возразил Торак. — Меня им сделали помимо моей воли. — И он кулаком ударил себя в грудь, где красовался жуткий, еще не совсем заживший шрам. — Но я вырезал их проклятую метку — вот этим! — И он, подняв руку с зажатым в ней отцовским ножом, быстро глянул в сторону Ренн. Она перехватила его взгляд, и губы ее невольно шевельнулись: она догадалась, что он собирается сделать. |