Книга Жестокий роман, страница 36 – Валерия Ангелос

— Одень, — облизывает губы. — Потом порвешь.

Дьяволица. Бросает такой вызов.

— Красное белье, — сглатывает. — Почти кровь. И я твоя игрушка. Кукла. Ты можешь делать абсолютно все. Наряжать. Срывать одежду. Раздирать в клочья.

Она задевает что-то такое, что даже я сам задеть бы не рискнул. Она играет с темными рефлексами. Отбивает прямо по запретным струнам.

Сука. Бешеная.

— Одень меня и порви, — повторяет. — Порви белье.

Маленький язычок пробегает по губам. Опять. Нервно. Суетливо. Ей боязно нести эту хренотень, а заткнуться еще страшнее.

Я понимаю ходы. Читаю четко. Надо бы порешить ее. Здесь. Не затягивать. Надо бы. Да не хочется.

Толкаю девку на кровать, склоняюсь и в самое ухо выдаю:

— Твой любимый муженек знает, какая ты шлюха?

Она дергается. Как от удара в грудь. И соски острые. Как пики. Если неосторожно взглядом провести, можно порезаться.

Я подхватываю первые попавшиеся трусы, верчу, растягиваю пальцами. Берусь за ее лодыжки. Черт, какие тонкие. Могу обе одной ладонью обхватить. Поглаживаю кожу. Косточку. Тянет тут губами провести.

Ха. Да я бы ее всю вылизал. Я бы ее сожрал.

Она слабо дергается. Будто мысли читает.

Натягиваю на нее трусы. По икрам, едва касаясь. По бедрам, сжимая до синяков. До чего же аппетитная баба. Мять бы ее и мять. Бить. Вгонять плоть в плоть.

Зажимаю пизду. Через кружево. Течет прямо в мою ладонь.

Царица.

Блядская такая царица.

Содрогается. Пытается бедра сдвинуть. Но я не даю. Давлю сильнее. Она извивается, будто верчу на хую.

Ухватываю бедра, подтягиваю к себе. Вжимаю яйца в промежность. Толкаюсь вперед. Постукиваю членом по животу. Она бьется в моих руках так, будто пропускаю разряд тока.

— Весь день тосковала по моему хую?

Молчит. Дрожит.

— Говори, — рычу.

— Да, — еле двигает губами.

— Громче.

— Да, — уже тверже.

— Я хочу услышать все.

— Я скучала…

Подаюсь назад, шлепаю членом между ее раздвинутыми ногами. Дразню. Трусы у нее настолько мокрые, словно обмочилась.

— Я скучала по твоему хую, — чуть не хнычет.

— Еще, — продолжаю отбивать на ней дикий ритм.

— Что, — задыхается. — Еще?

— Ты же любишь трепать языком. Давай. Подробнее.

— Я… Скучала…

Вскрикивает.

— Я… хочу твой хуй.

Вскрикивает почти после каждого слова.

— Громадный. Твердый. Горячий, — гнется дугой. — И я хочу твои яйца. Огромные. Как у настоящего самца.

От ее хриплого голоса в паху кровь закипает. И от этих вскриков. От того, что она будто стонет все время.

Отрываюсь от нее. Просто чтоб потянулась следом, захныкала. Я не кончил, ей тоже не разрешу.

Хватаю несколько бюстгальтеров сразу. Оставляю один наугад, остальные отбрасываю. Застегиваю на ней. Поправляю грудь, заправляю в кружевные чаши. Щипаю соски. Не могу удержаться. Не хочу. И она всхлипывает так, что мои яйца готовы взорваться.

— Марат, — шепчет. — Марат.

— Что? — ухмыляюсь. — Хочешь ебаться?

Ничего не отвечает. Но тело говорит достаточно. Судороги и спазмы. Как же ломает ее от желания. А упрямая. Не признается. Терпит. Пытается достоинство сохранить. Хоть так.

Ну, удачи.

Бюстгальтер ей мал. Грудь вываливается из чашек. Ткань в плоть врезается. Мну это богатство. Всласть.

Забаву прерывает звонок.

Внутренняя связь. Что-то срочное. Серьезное.

Дерьмо. Почему сейчас?

Приходится отвечать.

— Шеф, тут такое дело, — покашливание. — К нам заявился настройщик интернета. Вроде все чисто. Легенда, документы. Что-то там и правда сейчас меняют, обновляют. Короче, нормальное дело. Мы пустили его, а потом присмотрелись. Это один в один тот тип с фотки. Вы говорили, он должен прийти. Не без маскарада, конечно. Но это точно он.

— Пакуйте его, — хмыкаю. — Мягко.

— А дальше?

— Пусть ждет внизу.

Я кладу трубку.

— Что-то случилось? — тихий вопрос.

Волнуется зараза. Чует все.

— Мне понравилось тебя одевать.

Возвращаюсь к ней и разрываю бюстгальтер посередине, поглаживаю обнажившуюся грудь, перекатываю соски. Выбираю новую модель. Примеряю. Садится гораздо лучше. Застегиваю и отхожу.

Она остается сидеть на краю кровати, сдвигает ноги, подрагивает. Ждет.

— Стань раком.

— Что? — застывает.

— Жопой ко мне.

Выполняет приказ. Медленно.

Ох, какой открывается вид.

Красный ей идет. Но еще больше идет эта поза. Что сказать. Раньше я нагибал пешек. А королева одна. Вот она. Других нет.

Даже дышать тяжело.

Поглаживаю ее задницу. Обвожу ладонями. Сжимаю. Раздираю трусы. Полностью не снимаю. Проделываю дыру. Вгоняю в пизду.

Жарко. Как в пекле. В райском пекле.

Тугая. Тесная. Адски горячая.

Я толкаюсь размеренно. Без спешки. Хочу растянуть момент. Шлепаю по ягодицам. И чувствую, как она сотрясается. Мелко. Судорожно. Вжимается в постель.

Я собираю ее волосы в кулак. Аккуратно. Осторожно. Нежно. Потом дергаю назад.

Кричит. Кончает и кричит. Трепещет вокруг моего члена.

Бью ладонью по заднице. Наотмашь.

Она дергается.

Начнем скачку. Пора оседлать ее по-настоящему. Объездить.

Вбиваю бедра в бедра. Отвешиваю шлепки в такт ударам. Вхожу до предела. Тяну за волосы, управляя телом. Вгоняю по самые яйца.

Роскошный зад так и манит. Круглый. Упругий. Просится на хер. Умоляет, чтоб без жалости выдрали.

Обрывки красного кружева. Белая кожа. Гладкая. Теплая. Раскрасневшаяся от ударов, помеченная моими ладонями.

Этой ночью я свою суку везде поимею.

Недолго ей оставаться целкой.

Она оценит. Распробует.

Я выхожу из нее, переворачиваю на спину, сдергиваю презерватив и кончаю ей на грудь, на живот. Щедро покрываю семенем.

— Можешь надеть мою рубашку, — встаю с постели, набрасываю халат. — У нас гости.

— Кто?

— Увидишь.

* * *