Книга Жестокий роман, страница 7 – Валерия Ангелос

— Ты так и не ложился? — приподнимаюсь на локтях.

— Я только приехал, — мягко улыбается. — Тяжелый выдался день.

— Извини, не дождалась тебя, — усаживаюсь на кровати, отбрасываю спутанные пряди волос назад. — Даже сообщение не отправила.

— Ничего, — пожимает плечами. — Я же сам написал, что задержусь и буду поздно. Просто не догадывался, насколько поздно.

— Если я могу чем-то помочь, — запинаюсь и усмехаюсь: — Ну, не зря же я преподаю на экономическом факультете. Вдруг и для IT-компании пригожусь?

— Достаточно того, что ты рядом.

Олег поднимается, раздвигает шторы в разные стороны, впускает в комнату больше света, изгоняет мрак, а потом подходит вплотную ко мне, присаживается рядом, нежно проводит пальцами по щеке.

— Знаешь, я до встречи с тобой в любовь не верил, все думал, это сказки дурацкие, сопли для простаков. В крайнем случае, инструмент маркетинга, чтобы воздействовать на массы и повышать продажи, — голубые глаза изучают каждую черту моего лица, взирают прямо в душу. — Каким ублюдком я был. Скольким девчонкам жизнь успел попортить. Ни имен не запоминал, ни лиц. Все они в одну сливались. Глупые. Пустые. Куча одинаковых кукол. Хотя сам я виноват, не давал им никаких шансов. Смысла не видел. Зачем впускать в сердце то, что можно использовать по назначению и выбросить.

— Олег…

— Помнишь, как мы познакомились? — проводит большим пальцем по моим губам.

— Да, — киваю. — Я врезала тебе со всей дури.

— Такой пощечины мне никто не давал, — смеется. — Аж в голове зазвенело.

— Тогда ты поступил не лучшим образом, — заявляю нарочито строгим тоном. — Прости, не привыкла, чтобы незнакомые парни шлепали меня по заднице. Пусть и в ночном клубе. У барной стойки. Одетую в неприлично короткое платье.

— Слегка приобнял, — заключает насмешливо.

— Пониже поясницы, — хмыкаю.

— Не удержался.

— Молодец, — театрально хмурюсь. — Заставил меня на месте подпрыгнуть.

— Это ты молодец, — его ладонь скользит по моей шее, опускается к плечу, сперва слегка поглаживает, затем вдруг резко сжимает. — Вправила мозги заносчивому придурку.

— Если честно, придурок оказался хорошим парнем, — льну к нему, чмокаю в губы, вдыхаю родной аромат.

— Придурок влюбился, — яремная вена бешено бьется на крепкой шее. — По-настоящему.

— Ты будто не рад? — склоняю голову, изучаю его из-под прикрытых ресниц.

— Я хочу, чтобы ты знала, — говорит медленно. — Я люблю тебя. Правда. И как бы там не сложилась жизнь, это не изменится никогда.

— Я тоже тебя люблю, — признаюсь честно, однако недоброе предчувствие терзает душу, поэтому нервно усмехаюсь и продолжаю: — Ты что прощаешься? Решил завязать наши отношения, пока окончательно не размяк?

Отрицательно качает головой.

— Я тебя не отпущу. Не отдам. По доброй воле.

— Вот и отлично. Я не собираюсь уходить.

Обнимаю его, прижимаюсь всем телом.

Стоит ли рассказывать о Марате?

Наверное, сейчас не лучший момент для подобных откровений, но за последнее время и так появилось слишком много секретов. Молчать тоже нет смысла. Скрывать нечего.

И… откровенность за откровенность. Разве нет? Когда я поведаю правду о своих не особо удачных расследованиях, Олег может признаться в ответ. Пояснить наконец, в чем суть всей истории, о каком долге речь и почему именно его сестра должна расплачиваться.

— Вчера я встречалась с этим человеком, — заявляю прямо. — С Маратом. Он подвез меня домой.

Молчание. Только пальцы сильнее стискивают плечо.

— Кажется, ему не понравилось то, что я пытаюсь навести о нем справки.

— А ты пыталась? — спрашивает глухо.

— Конечно, — сглатываю. — Или ты полагаешь, я буду спокойно смотреть на происходящий беспредел? Понятия не имею, почему вы схлестнулись, что пробуете разделить. Не важно, Юля не должна отвечать за чужие грехи.

— Что ты… — он вдруг отстраняется, заключает мое лицо в ладони. — Что ты сделала?

В голубых глазах плещется неподдельный ужас.

— Ничего, — роняю тихо. — Почти. Пообщалась с приятелем на эту тему. Просто старалась выяснить подноготную Марата, обнаружить компромат. Черт, не знаю. Хоть что-нибудь. Нельзя же бездействовать.

— И как?

— Никак.

Реакция Олега пугает меня сильнее чем весь этот безумный расклад. Никогда не видела его настолько бледным. Причем перемена мгновенная. Краски разом схлынули с лица. Точно кто-то стер их, вытравил под ноль.

— Понятно, он убийца и бандит, — продолжаю дальше. — Для этого даже частного детектива нанимать не нужно. Очевидно с первого взгляда. И еще предельно ясно: связаться с ним способен лишь полный псих. До сих пор не понимаю, где и когда вы пересеклись.

— Что он тебе сказал?

— Примерно то же самое, что и ты, — выдаю с горечью. — Не лезть в чужие дела.

— Все? — его губы дергаются, складываясь в кривой усмешке. — Больше ничего не рассказывал?

— Еще посоветовал держаться подальше, — замолкаю, гадая стоит ли продолжать, но пути назад не существует, поэтому вкрадчиво добавляю: — От тебя.

— Понятно, — таранит пристальным взглядом. — И каковы твои планы?

— Собираю чемодан и проваливаю, — выдаю ровно. — Я всегда слушаю первых встречных. Раз отбитый отморозок приказал бросить любимого человека, тотчас повинуюсь.

— Я не буду держать тебя силой.

— Олег, ты в своем уме? Полагаешь, действительно могу вот так уйти? Сейчас, когда нужна поддержка?

— Я уверен в тебе гораздо больше, чем в самом себе, — накрывает мои ладони своими, переплетает наши пальцы, будто желает обратить разные тела в единое целое.

— Спасибо, а то я начала думать, что и правда зря остаюсь рядом.

— Я знаю, как бесит мое молчание.

— Безумно. До чертиков.

— Но я ничего не могу рассказать, — продолжает мрачно. — Никто не может.

— Почему? — вздыхаю. — Откуда такая секретность?

— Это не только моя тайна.

— Ну, ладно, — приходится отступить.

Впрочем, я не сдаюсь. Вода камень точит. Не всегда нужно атаковать, действовать через напор и натиск, порой необходимо проявлять уступчивость.

— А пока я хочу кое-что дать тебе.

Он отпускает мои руки, лишь бы достать маленькую коробочку из пиджака. После вкладывает покрытый бархатом предмет во взмокшие ладони.

— Олег, — выходит шепотом.

— Открывай.