Книга Ай-тере. Бракованный подарок, страница 56. Автор книги Ольга Валентеева

Эжен сидел на кровати, опершись спиной на стену. Он выглядел бледным, но хотя бы здоровым. Видимо, сбежал до того, как их разногласия с Кэтти перешли в кровавую стадию.

– Не помешаю? – тихо спросил он.

– Нет, – ответила я, опуская на стул сумку с книгами. – Тебя ищет Кэтти.

– Я знаю. Слышал, как она ходила по этажу.

– Что ты уже натворил?

Конечно, я спросила в шутку, но Эжен отвернулся и уставился в окно.

– Не подчинился, – ответил он несколько мгновений спустя.

Я вздохнула и села рядом. Сегодня от него хотя бы не дышало жаром. Значит, Кэтти испугалась угроз Нэйтона и вовремя восстанавливала баланс силы Эжена.

– Ты ведь понимаешь, что будет только хуже? – спросила тихо. – Надолго не спрячешься.

– Понимаю, но видеть ее не могу и не хочу. Можно мне переночевать здесь?

Я кивнула. По-прежнему считала, что Кэтти не сунется в мою комнату.

– Тебя точно никто не видел? – спросила Эжена.

– Точно, – ответил тот.

– Вот и хорошо. Тогда отдыхай, а я займусь домашним заданием.

Села за стол, включила дополнительное освещение и разложила конспекты. Нужно было подготовиться к зачету по энергетическому балансу, и я заучивала сложные формулы взаимодействия. Вздрогнула, когда на конспект упала чужая тень.

– У тебя ошибка в формуле, – тихо сказал Эжен. – Неправильно записала.

– Ты что! – Я уставилась на него. – Где именно?

– Вот здесь, – указал он место в тетради. – Надо минус, а у тебя плюс.

– И откуда ты помнишь?

– Я что, зря на лекции таскаюсь? Кэтти тоже это проходила, только уже на практике. Посмотри в учебнике, сверь.

Эжен оказался прав. Он сел рядом со мной, я вручила ему тетрадь и попросила, чтобы он проверил, насколько хорошо я вызубрила формулы. Так мы и сидели, пока знаки энергетического баланса не начали отскакивать у меня от зубов.

– Спасибо, – улыбнулась я Эжену. – Вдвоем учить эффективнее.

– Да уж, – кивнул он. – Обращайся.

Ай-тере поднялся со стула. Рукав его рубашки на миг задрался, и я разглядела синяки на запястье. Да, Кэтти стала умнее. Оставляла следы так, чтобы их скрывала одежда, а сам Эжен не станет жаловаться, потому что это, по сути, бесполезно. Сердце кольнула жалость, но я промолчала. Ему и без этого тяжело, зачем лезть в душу?

Уже собиралась открыть следующий учебник, когда в двери постучали. Мы с Эженом уставились друг на друга.

– В шкаф, – скомандовала я и подтолкнула его к свободному шкафу, предназначенному для вещей моей соседки. Закрыла за ним дверцу и крикнула:

– Входите.

И когда на пороге появился Нэйт, едва не вскрикнула от облегчения. Я-то думала, это Кэтти.

– Вижу, Эжен не у тебя, – угрюмо сказал наставник.

– Ну… Вообще-то у меня, – шепотом ответила я.

Нэйт едва заметно усмехнулся и кивнул.

– Его ищет иль-тере. Считает, что он сбежал из колледжа. Но раз это не так, значит, и говорить не о чем. И все-таки я советовал бы вернуться, она не угомонится.

– Я ему передам.

– Хорошо. До завтра, Дея.

Дверь закрылась, и я подошла к шкафу. Эжен спрыгнул на пол, отряхнул с одежды пыль.

– Наверное, Нэйт прав, – сказал он. – Кэтти не из тех, кто остановится и успокоится. Лучше я пойду.

– Уверен? – спросила я.

– Да. Я сам уже успокоился, так что ничего не случится, не беспокойся. И спасибо, что приютила. Кстати, ты знаешь, что здесь плоская крыша?

– Знаю. – Я покраснела, вспомнив мой неудавшийся день рождения.

– Я часто там сижу по вечерам. Захочешь – приходи.

– Приду, – ответила ему. – Будь осторожен с Кэтти, ладно?

– Я постараюсь. До встречи.

Мне не хотелось его отпускать, и в то же время я понимала, что сейчас ничем не помогу Эжену. Я не его иль-тере, и если с его энергией и получится что-то сделать, то не буду же вечно прятать его в шкафу. Рано или поздно Кэтти проследит, куда исчезает ее ай-тере. Поэтому выхода нет. И все-таки, почему подобная несправедливость? Эжен ведь не собственность Кэтти. Его родители вообще не знают, где их сын. Как так можно?

От мыслей болела голова. Я снова полночи не спала и успокоилась, только, когда утром увидела Эжена в столовой. Он не смотрел в мою сторону, а я не могла удержаться и время от времени поглядывала на него. Вроде бы в порядке. Хотя после того как Кэтти искала его по всем этажам – вряд ли. Оставалось надеяться, что он серьезно не пострадал.

А вечером я все-таки поднялась на крышу. Эжен, как и говорил, был там. Он сидел на самом краю, свесив ноги, и смотрел вниз. Кажется, он даже не услышал, как я подошла.

– Привет, – сказала тихо, чтобы не испугать.

– Привет, – чуть обернулся он. – Ты все-таки пришла?

– Ты ведь звал.

Я аккуратно села рядом. От высоты немного кружилась голова, прохладный ветерок бил в лицо, а серое небо было усыпано звездами. Они казались такими близкими, будто протяни руку – прикоснешься. Так странно… Темноты нет, а звезды есть.

– Как твой зачет? – спросил Эжен.

– Сдала на отлично, – ответила я. – Спасибо, что помог.

– Да не за что. – Он пожал плечами и снова уставился на звезды. Мне тоже не хотелось ни о чем говорить. Было приятно просто сидеть рядом и чувствовать, что не одинока. Почему-то ни с Лондой, ни с Таисией я не чувствовала себя полностью «своей», несмотря на то, что считала их подругами, а здесь, на крыше, рядом с полузнакомым парнем вдруг почувствовала.

– А знаешь, в Эвассоне нет великой ночи, – сказал Эжен. – Там темнота наступает каждый вечер.

– Удивительно, – прошептала я.

– Да. И когда мы с мамой переехали сюда, я первое время никак не мог привыкнуть, что ночами светло. Почти не спал около месяца, пока не привык. И сейчас почти не сплю, только гораздо дольше.

– Так нельзя.

– Я знаю, но рядом с Кэтти боюсь закрывать глаза, и уснуть могу только здесь.

Я его понимала. Мне тоже было страшно спать рядом с Кэтти, когда мы жили в одной комнате. Никогда не знаешь, какой подлости от нее ожидать.

– Как твой оборот? – спросила я.

– Уже лучше, почти получается. Но Кэтти все равно недовольна. Я, конечно, чхал на нее, но она никак не угомонится. Знаешь, Дея, повезет твоему ай-тере. Ты не такая, как Кэтти и ее подруги.

Я только рассмеялась. Нашел тоже, с кем равнять.

– Рано пока говорить, – ответила ему. – Может, я стану суровой и непреклонной иль-тере. И все вокруг будут бояться одного моего взгляда.