Книга Непорочная прихоть мажора, страница 43 – Ксения Фави

Из моих глаз уже лились слезы. Кирилл уверен, мне не помогла операция. Как так получилось, я не представляла. Но ясно одно — даже при таком раскладе он хочет быть со мной. Он сказал мне одни из самых серьезных слов, которые бывают в жизни человека.

— Будь моей женой, — Кир повторил еще раз, — там в коробочке кольцо. Если у меня все же не получится надеть его на твой палец, сделай это сама.

У меня перехватило дух от восторга. Я раскрыла волнующий футляр, пальцы ощутили нежный холод металла. Колечко было тонким, и, наверное, безумно изящным. Посередине камень. Как же хочется увидеть! Я достала предмет из подставки и поместила на его законное место — свой палец. Инстинктивно отвела руку вдаль, улыбнулась.

— Да, — прошептала я невидимому собеседнику.

Повернула голову и… Неужели! Я отчетливо различила блик света! Камень… Он переливался! Меня вновь пробрала дрожь.

Как сквозь вату я услышала шаги под дверью, голоса. Вроде бы узнала своего доктора.

— Роман Маркович! — завопила я.

Дверь спешно раскрылась.

— Так, я же велел никаких волнений. Это что еще такое?

Мне кажется, я различила очертания белого халата. А камень все отчетливее мне подмигивал.

— Доктор, я вижу! Это бриллиант.

Тяжелая поступь раздавалась все ближе.

— Мм, вполне возможно. Приличный камень. Надеюсь, у Кирилла остались средства на твою реабилитацию. Быстро в кабинет исследований!

Но я не спешила выполнить команду своего лечащего врача.

— Роман Маркович, можно мне телефон?

Наверное, мы поменялись ролями, потому что строгий доктор подчинился. Мне дали мой смартфон и оставили одну в палате. Я сразу набрала самый желанный номер.

— Кир! Я буду видеть! — закричала я в трубку, и, не дождавшись ответа, добавила. — И я согласна выйти за тебя.

На другом конце «провода» воцарилась удивленная пауза. Только через несколько секунд Раус подал голос.

— Что? Но как это?

Я засмеялась.

— Ты сейчас конкретно о чем?

Мужчина шумно выдохнул.

— Почему сначала прошла информация, что твое зрение не восстановится? Врачи ошиблись?

Голос Кирилла дрожал, любимый был напряжен до предела. Я отбросила шутливый тон.

— С докторами все в порядке, — сообщила я, — не знаю, откуда взялся плохой вердикт, мне ничего такого не сообщали. Да и что об этом говорить! Главное, я сама ощутила прогресс. Я увидела камень на кольце. Боже, Раус! Ты не разорился?

Собеседник еще продолжал тяжело дышать.

— Действительно, плевать, — в его тон, наконец, пробралась улыбка, — тебе лучше… Это чудо! И что там еще?.. Ты согласилась стать госпожой Раус?

Я счастливо расхохоталась.

— Да! Безумно хочу этого. Когда ты приедешь?

— Я был, как ты понимаешь, но меня не пустили, — пояснил Кир расстроенно.

Я захватила воздух.

— Были кое-какие… проблемки. Ты вернешься? Теперь тебя пустят.

Эта фотка из клуба, Надя, всё теперь казалось таким ничтожным. Мне стало стыдно за свой срыв. Но я все равно осмелилась позвать Кирилла, потому что до изнеможения хотела скорее его обнять и… увидеть. Конечно, не так отчетливо. Да что там, пока дай бог я разгляжу очертания его фигуры. Но мне так этого хотелось!

— Конечно, родная, — мужчина и не думал, — прямо сейчас выезжаю.

Кириллу нужно было несколько часов, чтобы из городка вернуться в столицу. Да еще под вечер, естественно, образовались пробки. В итоге я успела пройти все нужные исследования, процедуры. Роман Маркович, очень воодушевленный моим прогрессом, засобирался домой. Мне удалось уговорить его разрешить визит моего будущего мужа, и все оставшееся время я только и делала, что ждала. А еще смотрела в окно и наблюдала, как по больничному двору движутся размытые пятна. Это дневные сотрудники спешили домой. А кто-то наоборот заступал на дежурство. Нечеткое зрелище для меня было интересней самых захватывающих фильмов и шоу, которые раньше мне довелось смотреть.

— К вам уже поднимаются, — Валентина принесла вечернюю дозу лекарств, — не забудьте про таблетки. А я утром подумала, правда родственник.

Она усмехнулась. Я вскочила на ноги.

— Он самый-самый родной!

Валя еще кое-что прибрала в палате, двинулась к двери. Я усиленно вглядывалась в эту сторону, будто старание поможет мне видеть лучше. И уже через несколько секунд я увидела высокую фигуру в светлой одежде. Наверное, это была футболка. Мне было не до догадок, я быстро подошла к Кириллу. Странно, но вместо того, чтобы разглядывать, я крепко его обняла.

— Маленькая моя.

Он нагнулся ко мне, а когда мои руки оказались у него на шее, приподнял вверх. Валентина поспешила выйти из палаты, мы прикрыли дверь.

— Как ты? — хрипло спросил Кирилл.

Он поставил меня на пол, я слегка отстранилась. Взяла мужчину за руки, сжала его пальцы.

— Пока я вижу довольно контурно, различаю светлые и темные пятна. Но, господи! Это чудесно.

Кир сдавленно дышал. Видимо, очень волновался. Я еще практически наощупь погладила его по щеке.

— Люблю тебя.

Родные губы коснулись моего лица, поцелуями поднялись к виску.

— И я тебя.

— Спасибо за кольцо! — я спохватилась. — Мне кажется, я попала в сказку.

Кир засмеялся.

— И главное волшебство в ней — ты. Я очень рад, что у тебя все хорошо. Хоть ничего бы не изменилось… Но ты заслуживаешь самого большого счастья.

Я хихикнула.

— Оно у меня и так огромное. Вон под два метра ростом.

Ладошкой я дотянулась до его макушки.

— Ты не представляешь, Кир, — я прижалась щекой к его груди, — насколько дороги для меня были твои слова. Понимать, что ты не откажешься от меня не при каких обстоятельствах. Вот это самое большое счастье.

Кирилл гладил меня по спине.

— Я не хотел, чтобы ты закрывалась от меня. Думал, из-за плохого диагноза ты решишь остаться одна. Но я бы не сдался! Если было бы нужно, я бы дежурил каждую ночь в твоем дворе, как мальчишка.

— Мм, — мурлыкнула я.

Меня охватило такое блаженство, что даже прозрение ушло на второй план. И тут я поняла, почему Киру пришла мысль о моем игноре.

— Ты знаешь, вчера я не просто так не брала трубку, — подумав секунду, сообщила я.

Кирилл взял меня за плечи.

— Что-то случилось?

Я замолчала, уже немного пожалев об откровенности. Вдруг он рассердится из-за моей ревности. Или скажет что-то о Наде, после чего мой восторг разлетится на куски.