Книга Сердце на двоих, страница 39 – Диана Соул

…Я шла по густому лесу, ведомая звуком далеких голосов, казавшихся мне знакомыми, почти родными, пока не увидела между темными стволами яркий оранжевый огонек. Вдалеке горел костер, и чем ближе я подходила, тем сильнее ощущала его жар, отчего по всему телу разливалось приятное тепло.

Выйдя на просторную поляну, к самому костру, стала всматриваться в лица мужчин и женщин со смуглыми лицами, которых я совершенно точно не видела раньше, но откуда-то знала о каждом из них. Мой взгляд плавно переходил от одного человека к другому, пока не остановился на…

Не может быть!

Агве. Моя милая Агве!

«Но ведь ты…» – я не смогла произнести слова, комом вставшего в горле, да и не имело оно больше никакого значения, ведь моя матушка была здесь, целая и невредимая.

Агве покачала головой. Она услышала меня, а ведь я не открыла рта, просто подумала о ней. Выходит, все происходящее неправда?

– Дочка, подойди, – голос Агве звучал слишком реально, чтобы не быть таковым. – У нас мало времени, тебе нельзя сюда надолго.

Не теряя времени, я поспешила к ней, упала на колени, обняв ноги женщины, и расплакалась.

– Поднимись, дорогая, – ласково попросила она, помогая мне встать. – Не плачь обо мне, я теперь дома. Давай-ка присядь.

Она указала на поваленное бревно, где уже сидел чумазый мальчишка лет пяти. Он подвинулся, похлопал ладошкой рядом с собой.

Я опустилась на теплое дерево и только теперь вспомнила о больной ноге. Как же я смогла дойти сюда и не почувствовала боли?

– Здесь никто не испытывает страданий. – Мальчик рассуждал совсем как взрослый, отчего мне стало немного не по себе. – Мы поможем тебе, ничего не бойся.

Возле меня начали собираться люди. Их открытые, добрые лица внушали покой и умиротворение, я не хотела уходить от них.

Почему мне нельзя остаться?

– Рано тебе еще, – мальчишка ткнул меня локтем в бок, – ищи того, кто тебя полюбил, в нем твое спасение.

Тут что, все слышат мои мысли?

Мальчишка хмыкнул, оставив вопрос без ответа.

Когда возле меня опустилась какая-то женщина, потянувшаяся к моей больной ноге, я чуть напряглась, но от ее искреннего и расслабленного выражения лица сомнения немедленно отступили. Женщина начала водить рукой точно над тем местом, где боль казалась наиболее острой, ладонь ее окутывало золотистое сияние, с пальцев срывались искорки. Попадая на кожу, они слегка щекотали ее, делясь теплом, принося облегчение.

– Когда-то точно так же мы сумели вымолить жизнь одной маленькой девочке, которую я нашла на дороге. А теперь попробуй пройтись, – опять заговорила Агве.

Почему-то здесь, в окружении всех этих людей, я совсем не думала о ней как об ушедшей и потому, наверное, не пыталась ухватить каждое мгновение рядом с ней.

Я удивилась ее словам, ведь здесь нет боли, я сама дошла до поляны, даже не хромая. Но резко вскочив с места, я ощутила, как свело лодыжку, и непроизвольно подогнула ногу.

– Пройдет, – Агве положила руки мне на плечи, – потерпи еще немного. И самое главное, помни, теперь ты не одна, он тебя любит и станет гарантией твоей жизни.

– Кто он, матушка? – Мне действительно важно было знать. Ведь если меня полюбил Ричард, значит, скоро я вернусь сюда уже навсегда. Король не станет терпеть рядом безродную кочевую. Может, и подержит возле себя, как временное развлечение, а потом… Нет, не хочу думать, что будет потом. Думать о Кэрлайле как о потенциальном покровителе не получалось. Я не чувствовала его расположения к себе. Надменный, холодный, похлеще самого его величества.

– Даже здесь я не вижу его лица. – Агве виновато улыбнулась. – Ты сама должна разобраться. И прежде всего, разобраться в себе. Не ошибись, дочка.

– Обещаю, я справлюсь…

Перед глазами все поплыло, человеческие фигуры истончались, делались прозрачными, похожими на призраков, расцвеченных по контуру золотистыми искорками, которые подобно пчелиному рою взвились в небо, так что мне пришлось поднять лицо, чтобы видеть их. Искры кружили золотистым облаком, а я слышала перезвон нашивок на своей шали, чувствовала, как они нагреваются. И когда искры начали опускаться, превращаясь в блестящие кругляшки, я в последний раз увидела улыбающиеся лица предков Агве, принявших меня в свой род.

– Эмма, с чем ты справишься? – раздался мужской голос, от звука которого я вздрогнула. – Ты говорила во сне.

Оглядевшись, поняла, что снова нахожусь в повозке, которая никуда не двигается. Рядом сидел Ричард, рассеянно смотревший куда-то мимо меня.

– Привал. Нам нужно немного отдохнуть и задуматься о ночлеге. – Кэрлайл стоял, ожидая, пока я приму его помощь, чтобы спуститься на землю. – От города мы уехали далеко, но кто знает, куда людей может завести ненависть, подкрепленная жаждой наживы. Дай руку, Эмма.

– Я попробую сама.

– Тебе не стоит нагружать больную ногу, – возразил он, но я, не послушавшись, осторожно ступила на твердую землю.

– Эмма, не нужно геройствовать. – Кэрлайл хотел поднять меня на руки как раз в тот момент, когда я сделала один неуверенный шажок. Следом еще один и еще.

Боль не ушла полностью, но перестала быть острой. Я обошла повозку по кругу и наткнулась на удивленное лицо Ричарда, успевшего выйти следом за мной.

– Ты ходишь? – поразился он так, будто до сих пор я только и делала, что лежала.

– Невероятно, – покачал головой Кэрлайл, – такого просто не может быть. Эмма, как ты себя чувствуешь?

– Прекрасно, – ничуть не соврав, ответила я, – мне почти не больно.

– Почти не считается, – голос лекаря сквозил строгостью, которую ему было сложно скрыть за радостными нотками, – необходимо тебя осмотреть.

После осмотра Кэрлайл лишь недоуменно пожал плечами, пробурчал что-то про чудеса и больше не приставал ко мне с расспросами, велев все же беречь ногу.

Ричард отчего-то не радовался моему чудесному исцелению, вид он имел хмурый и озабоченный. До самого вечера он проронил всего пару слов, но ни я, ни Кэрлайл не решились лезть с расспросами.

Уже сидя у костра, когда со всех сторон наступали враждебные тени, Ричард посмотрел на меня и произнес:

– У нас остался единственный шанс разобраться в нашем прошлом. Нужно ехать к бывшему советнику моего отца Гроверу и молиться Светлым богам, чтобы он был жив. Что бы ни произошло тогда на охоте много лет назад, но он был свидетелем. Мы должны узнать правду.

Он еще что-то говорил, а у меня в голове звучало всего два слова: наше прошлое. Кто-то видел, что произошло в тот день.

– Это далеко отсюда? Когда мы отправляемся? – Я нетерпеливо вскочила на ноги, будучи готова ехать хоть сейчас ночью.

Кэрлайл неодобрительно посмотрел на меня и то, как я излишне активно двигаюсь.