Онлайн книга «Змеиная невеста»
|
Далгет кивнул, скрещивая пальцы в замок. - То, что позволили себе наши враги, нельзя оставить безнаказанным, - проговорил он наконец. - Любое проявление милосердия будет расценено как слабость. Холодная усмешка скользнула по губам Захри. Все прекрасно понимали, о каком милосердии могла идти речь. Камалю оставили его жалкую жизнь, но род, допустивший подобное, должен понести заслуженное наказание. Никто не смеет переходить дорогу Умрановым. Захри опустил ладони на подлокотники и крепко сжал их. - В таком случае, брат, мы немедленно выступаем. - Да, - тут же откликнулся Саха, поднимаясь со своего места. - Нет, - оборвал его Далгет. Младший удивленно застыл, а потом снова плюхнулся в кресло. - Нет? - Захри смотрел на него, чуть прищурив свои бездонные темные глаза. - Этим займусь я, - сказал Далгет. - А вы останетесь здесь и будете оберегать избранную. Несколько долгих секунд висело молчание, потом братья переглянулись, а Далгета взяла досада. Ни слова не было сказано, но почему-то ему казалось, что братья обо всем догадываются. Хотя его и не должно было волновать, что они по этому поводу думают, в душе снова всколыхнулся неприятный осадок. Но тут Саха встал, приложив руку к груди: - Ты можешь не сомневаться, брат. Ошибок больше не будет, мы не допустим, чтобы с ней что-то случилось. Далгет понимал, что младший волнуется и старается загладить свою оплошность. Он кивнул. - Не сомневаюсь, - сказал, обведя взглядом обоих. - И еще. Я хочу, чтобы вы занялись образованием и воспитанием моей невесты. Она должна знать нашу историю и обычаи и уметь вести себя. - Разумеется, брат, мы сделаем все возможное, - ответил Захри, глядя на него. - На этом все, - Далгет поднялся со своего места и вышел. Потому что вдруг стало душно. Этот разговор вымотал его. Но теперь можно было оставить тут все на братьев. А сам он так торопился оказаться как можно дальше отсюда, что прямо на ходу трансформировался в истинную форму. *** Проснулась Лера рано, оттого что всю спину ломило, как будто ее били палками. И еще какое-то время лежала в постели, закинув руки за голову и глядя в потолок. Хмурилась. Спалось ей беспокойно. Это пугающе огромное ложе оказалось мягким и удобным, а великолепное сливочно-молочного цвета безумно дорогое белье ощущалось приятно на теле. И все же она чувствовала себя в этой постели словно принцесса на горошине. Понятно, что все от нервности. Плохой сон - это последствия стресса. Но и постепенно восстанавливая в голове вчерашний день, припомнила, что Камаль дважды довольно ощутимо впечатал ее спиной сначала в стену, а потом и вовсе вывалял на камнях. Вчера не ощущалось сгоряча, а сейчас ушибленные места немного тянули и ныли. Невольно задумалась и о том, что вытворил Камаль. Глупец, безбашенный идиот, так подставиться. Он рисковал, его могли выпотрошить там, прямо у нее на глазах. На что он рассчитывал? Неужели думал, что так сможет отомстить за сестру? Или он все-таки хотел... Нет, об этом она старалась не думать. Как и о том, что теперь родня невесты наверняка попытается отыграться на Наиле. Ведь именно она привела ее на эту свадьбу. А еще она вчера здорово разозлила хозяина этого дворца. Нет, особого раскаяния Лера не испытывала, потому что он первый оскорбил ее. Но это угнетало куда больше ушибленной спины и неприятных воспоминаний. Что теперь с ней будет? В конце концов, устав мучиться тяжелыми мыслями, она выбралась из постели. Но только она спустила ноги на пол, как в комнате тут же появилась вчерашняя молчаливая прислуга. Впилась в нее своими темными глазами, потом перевела взгляд на кровать. А ноздри дернулись, втягивая воздух. Лера сто раз пожалела, что не встала раньше. Потянулась прикрыть покрывалом это огромное ложе, с краю которого сиротливо виднелся одинокий отпечаток ее небольшого тела, но прислуга тут же подалась вперед и выдала, ткнув себя в грудь: - Я убрать, - прозвучало безапелляционно. Понятно. Тут за нее будут решать и это. Лера едва сдержалась, чтобы не высказаться, а потом, видя, с какой тщательностью женщина застилает кровать, как быстро, с привычной ловкостью мелькают ее руки, подумала - это ведь ее работа. И от того, насколько качественно работа выполняется, зависит, будет ли она работать тут дальше. А ведь у нее, наверное, есть семья, дети. Она устыдилась своего первого порыва, повернулась к женщине и сказала: - Спасибо. Женщина замерла, несмелая улыбка обозначилась на ее губах, она приложила руки к груди и поклонилась. А Лера, не зная, что сказать дальше, ушла в ванную. Долго умывалась. Когда она вышла, прислуги в комнате уже не было, но на столике стоял поднос с завтраком. Прямо как по волшебству. Большой поднос, несколько блюд, все накрыты непрозрачными крышками. А запах вкусный. Лера невольно поежилась и, оглядевшись по сторонам, села за стол. Только собралась снять крышку и приняться за еду, раздался стук в дверь. Она аж дернулась от неожиданности, рука сама метнулась к горлу. Ну вот, сейчас начнется... Однако Лера решила, что не увидят они тут ее страха, много чести змеехвостым Нагам. Прокашлялась и довольно громко (ну как смогла) проговорила: - Войдите. Дверь тут же открылась, в проеме стоял Саха. *** Рука у Леры дрогнула от неожиданности, и крышка со звоном снова опустилась на блюдо. Неприятный звук. Она невольно втянула голову в плечи, а светловолосый красавчик не спеша прошел через всю комнату и замер, глядя на нее сверху вниз. Высокий, широкоплечий, рядом с ней, сидящей за столом, так и вовсе огромный. В светлых глазах насмешка. Сразу вспомнилось, как он вчера бросил на прощание: «Я очень зол на тебя». Стало не по себе. Саха видел, что смущает ее, и, похоже, получал от этого удовольствие. А ей приходилось смотреть на него, задрав голову, и это только подчеркивало ее зависимое положение. Лера медленно выдохнула и выпрямилась, опуская локти на стол: - Доброе утро. И тут же отвела взгляд, не желая больше веселить его. Она не зверушка в клетке. Хотя нет, именно зверушкой в клетке, пойманной для удовольствия господ Умрановых, великих и ужасных, она себя и ощущала. Сердце наполнилось горечью, а перед глазами вдруг прошла вся ее прежняя жизнь. Планы на будущее. Родители. Они же с ума сойдут. Ладно, две недели, может, чуть больше у нее есть. Но если она не сумеет вырваться отсюда, если не сможет хотя бы весточку послать... «Это исключено». Вот так, раз - и перечеркнута вся ее жизнь. |