Онлайн книга «Дело о четырёх стаканах»
|
–Убийцу вычислил? –Либо ты меня подкалываешь, либо явно перехваливаешь. –Не льсти себе, я как ответственный работник, требую скорейшего раскрытия преступления. Чаю? –Нет, спасибо. Зато я рассекретил мотивы возрастной проститутки. –А, – рука Алины, переносившая чашку, дрогнула и несколько капель напитка упало на пол. Взгляд, устремлённый на Овсова из удивлённого превратился в заинтригованный. Левая бровь приподнялась, лёгкая улыбка заиграла на алых губах, – тебе пришлось для этого с ней переспать? –Ни на миллиметр её целлюлита. –Ты растерялся? –Нет, заглянул в её паспорт. –Там инструкция по использованию? Нажимал кнопки? –Возраст, прописка, штамп о разводе десять лет назад. –И? – Алина пила чай, всё также загадочно улыбаясь. Овсов смотрел на белую чашку, подносимую к секретарскому рту, и думал о том, смог бы он тянуть горячий напиток одновременно с улыбкой. Нет, не смог бы, веселье пришлось бы прервать. А вот у Алины талант. –Она заявила потенциальному клиенту, что ей тридцать лет, хотя на самом деле тридцать восемь. Не замужем, дети взрослые. Девушка решает свои физиологические проблемы, ещё и умудряясь зарабатывать при этом. –Ты её осуждаешь? –Ни на копейку её гонораров. Она не проститутка, которая ради денег терпит потных и грубых мужиков. Она обыкновенная женщина, восстанавливающая своё душевное равновесие весьма оригинальным способом. –А имидж «падшей» женщины? –Наверное, в тридцать восемь лет слово «падшая» легко заменяется на «горячо любимая». И уже неважно, одним «любимая», или двумя. А то и всеми сразу. Лишь бы денег хватило. –Овсов, – голос Алины стал суровым, – мне до этого возраста ещё далеко. Но ты должен понимать – вечным на Земле не бывает ничего. –Я помню, помню. –Определяйся быстрее со своей памятью. –Я стараюсь. –Плохо стараешься. Надо прилагать все усилия. Чем от тебя так хорошо пахнет? –Усилиями. –Дошутишься. И доиграешься. Сколько там до конца рабочего дня? – Алина взглянула на экран монитора, – Около часа осталось. Зайдёшь за мной? –Не смогу. Очень сложный случай. Сейчас доложу Пашарю, что имеем, а потом по расписанию – посещение злачных мест. Надо паренька интересного опросить. –Ой, ой, работничек. – Алина вздохнула, – иди, что с тебя взять. –Явился, не запылился, – выражение лица Геннадия Николаевича с того момента, когда его в последний раз видел Овсов, не поменялось, – и где тебя черти носят? Мне жена уже три раза звонила, ждёт, не дождётся, а я должен таких нерадивых работников, как ты, контролировать. –Меня на работе. –Что тебя на работе? –Черти носят. –Да это я на работе! Круглыми сутками. И ещё успел сегодня капусты домой купить. Крутиться надо, Овсов, крутиться. Работать, – Пашарь переложил бумажку на своём столе, – давай, докладывай. Всё равно тебе завтра ехать на совещание к губернатору. А я буду работать. Пока ты там будешь языком молоть всякую ахинею. –Эксперты номер с четырьмя трупами полностью обработали… –Овсов, когда ты работать научишься? Начни с главного. Кого убили? –Четырёх молодых парней. Приезжие, здесь только три дня. Фамилии называть? –Фу, – Пашарь выдохнул с явным облегчением, – то есть простые смертные? –Они люди. Фамилии называть? –Да на кой чёрт сдались мне их фамилии? Люди… Конечно, люди. Только про одних людей уже завтра забудут, а за других – голову снесут. И ты уже сам будешь не люди, а так, мусор под ногами. Давай дальше. –У одного отец бизнесмен, есть деньги, его сын оплачивал поездку себе и друзьям… –Значит, убили из-за денег. –Что ж ты тогда не поехал в гостиницу? Там бы всё и раскрыл. Кто убил, кто простыни ворует, кто пьёт на рабочем месте. –Ты на что намекаешь? –Я не намекаю, я прямо спрашиваю. Если ты, сидя здесь, уже напал на след преступления, то что бы ты сделал там, в гостинице? Схватил бы убийцу за руку. –Да, я такой, – Пашарь задумчиво закрыл глаза, – действительно, почему я не поехал? Ты всё равно работать не умеешь. Давай самую суть! –Накануне убийства ребята провели вечер в клубе «Морская черепаха». Вернулись сильно пьяные. Ночью их зарезали. Никто ничего не видел и не слышал. В самом клубе явно не чисто. Я потребовал от начальника службы безопасности показать вчерашние записи камер слежения. Он меня повёл по длинному пути, хотя был и покороче. Пока шли, программист, предположительно, стёр записи с одной камеры… –Вот ты лопух, – Пашарь удивлённо уставился на Овсова, – как ты мог такое допустить? –Я сказал – предположительно. Может, и не стирал ничего. Свидетельница в гостинице указала на одного проживающего: Алялин, находится здесь в командировке. Якобы он поругался дважды с этими парнями. И в гостинице и в клубе. «Морскую черепаху» он действительно посещал. Когда я его опрашивал, он сильно нервничал. Нёс какой-то сумбур, вроде как меня кто-то подослал его проверить. С убитыми не ссорился, даже не здоровался. Вчерашний вечер провёл у женщины, фамилию назвать отказался. В «Маяк» вернулся очень поздно. Может, врёт, может, нет. –Ты его задержал? –На каком основании? –Как на каком? – Пашарь вскочил и начал расхаживать по кабинету, – убийца и убитые проживают вместе, свидетель называет мотив убийства – ссора, Алялин отрицает, при этом сильно нервничает, пытается запутать следствие, придумывает фальшивое алиби, – начальник розыска остановился, развернувшись к своему подчинённому, – это же классический случай бытового убийства! Или в состоянии аффекта. Осталось только опросить свидетелей и передать дело в следствие. Всё! –Не всё так просто… –Помолчи. Ты как последний юнец запутался в трёх соснах. Учись работать. Дело надо раскрывать, не выходя из кабинета. Как я только что на твоих глазах. А ты пока молодой, глупый, тебе ещё бегать и бегать. Геннадий Николаевич вздохнул и плюхнулся на красный диван. –Завтра съездишь на совещание и передашь все материалы по этому делу мне. Понятно? –Понятно. Хочешь, сейчас всё забирай. –Думаешь, ты самый умный? – Пашарь улыбнулся, глаза его блеснули, – ты в гостинице ничего не делал, а я буду завтра за тебя отдуваться? Нет, дорогой, каждый должен получить то, что заслужил. Вот завтра выслушаешь порцию положенного, а потом я раскрою убийство. –Как скажешь. Ты вроде торопился… Стартовой скорости Геннадия Николаевича позавидовал бы и чемпион мира в беге на короткие дистанции. Сказалась любовь к жене. В крайнем случае, к квашеной капусте. |