Книга В поисках Винни-Пуха, страница 25 – Лина Луисаф

– Прошу, – улыбнулся Титов, распахивая передо мной переднюю дверцу.

– Ты же сказал, сокурсник твоего отца живет неподалеку от нас. Проще пойти пешком, – скептически заметила я.

Улыбка Виктора несколько поблекла.

– На машине было бы быстрее, – вяло попытался он отстоять свой джип.

– А пешком полезнее, – завредничала я.

Васька хмыкнул, но я уже направилась к выходу из двора.

На улице было довольно прохладно, но я наслаждалась такой погодой. Лето выдалось невероятно жарким, горожане просто плавились, дышать было нечем, не спасали даже кондиционеры. Одного воспоминания об этом было достаточно, чтобы насладиться вечерней прохладой сентября.

– Как его зовут? – обратилась я к молчаливо вышагивающему слева от меня Виктору.

– Крахмалов Кирилл Сергеевич, – отрапортовал Титов, – учился в том же институте, что и папа. Сейчас трудится над каким-то проектом…

Крахмалов, хихикнула я, вспоминая систему Владимира Григорьевича. Значит, судя по фамилии, мужчина должен быть белым, мягким и находиться в порошкообразном состоянии. Я хихикнула.

– Что смешного? – не понял Васька.

– Ничего, – невинно ответила я.

Кирилл Сергеевич не был похож на крахмал. Ему бы больше подошла фамилии Пышкин или Сдобрин, при его-то роскошной фигуре. Весил он добрый центнер, но обладал довольно приятным, мягким выражением лица.

– Вы ко мне? – весело спросил он.

Я внезапно затормозила, вспомнив, что мы так ничего не придумали, чтобы объяснить внезапно вспыхнувший интерес к его бывшему сокурснику.

– Если вы Крахмалов Кирилл Сергеевич, то да, – перенимая веселую манеру собеседника, широко осклабился Виктор. – Меня зовут Антон Титов, это мои друзья, Анна и Василий, мы хотели бы поговорить с вами…

– О вашем отце, – торжественно закончил за него Крахмалов.

– Откуда вы знаете? – продолжал улыбаться Виктор, но подозрительность из голоса убрать не сумел. А может, не захотел. Мы с Васькой насторожились.

– А о чем еще со мной мог бы говорить сын Антона? – заколыхался Кирилл Сергеевич, и я поняла, что он просто смеялся.

– Точно, – протянул Виктор, – о чем еще?…

– Только давайте выйдем на улице, – вдруг засуетился Крахмалов, – дома слишком душно, внучок маленький заболел, вот жена и устроила тропики…

– Да, конечно, – подхватила я – сидеть в духоте мне совсем не улыбалось.

– Милая, я пойду прогуляюсь! – крикнул мужчина, хватая с вешалки куртку.

– Не ори ты! – раздался из квартиры сердитый женский голос. – Ваня только уснул!

– Извини! – шепотом ответил мужчина и первым кубарем скатился вниз.

Мы только рты пооткрывали: был центнер живого веса – и вдруг нет его. Васька опомнился первым и побежал по ступенькам вниз вслед за беглецом. Мы с Виктором переглянулись и дернули следом.

Крахмалов поджидал нас на улице. Заметив нас, он принялся виновато оправдываться:

– У меня Мариша, когда злится, знаете, какая боевая становится? Если ей под горячую руку попасть, мало не покажется, она Ваню укачивала два часа, вдруг я его разбудил?

– Ну и сел бы на свою Маришу, – тихо буркнул Васька.

Я ткнула в него локтем и успокаивающе улыбнулась:

– Уверена, ваш внук еще спит. Когда мы шли вниз, в квартире было тихо. Пройдемся?

– Это хорошо, – протер лоб Крахмалов, – да, идемте.

Мы медленно направились к парку, ярко освещенному уличными фонарями.

– Кирилл Сергеевич, – обратился к мужчине Виктор, – вы помните моего отца?

– Как же не помнить? – к Крахмалову быстро возвращалось веселое расположение духа. – Ваш отец был тем еще парнем…

– В каком смысле? – растерялся Титов.

Он ведь не знает, каким Титов-старший был в молодости, сообразила я. Историю, рассказанную Валентиной Семеновной, я выложила Виктору и Ваське в двух словах, опустив многие детали. Вот Виктор удивится, когда узнает правду!

– Я тебе потом объясню, – пообещала я парню, – Кирилл Сергеевич, то, что вы хорошо помните Антона Степановича, мне понятно. Скажите, он в институте с кем-нибудь дружил?

– Нет, – уверенно откликнулся мужчина, – парень он был видный, жизнерадостный, многие хотели бы с ним сблизиться, но Антон только морщился. Был у него один единственный друг, не с нами учился, как же его зовут-то… – нахмурился, вспоминая, Крахмалов.

– Валерий Быков, – подсказал Васька.

– Точно! – гордо поднял вверх указательный палец Кирилл Сергеевич. – Валерий Быков! Так Антон только его мнение и уважал, на наши студенческие вечеринки его приглашал…

– Значит, Валерий с Антоном хорошо общались? – подытожила я.

– Не то слово, – возобновил движение мужчина. – Они как братья были.

– Хорошо, а вы знаете, что было после института? Быков и Титов поддерживали связь?

Мужчина вдруг засмущался.

– Ну, вы только ничего не подумайте, – замялся он, мучительно краснея.

Мы недоуменно переглянулись.

– Они же довольно колоритной парочкой были. После института Антон ни с кем из наших связь не поддерживал, но я издалека следил за тем, как сложилась их судьба, добьется ли чего-нибудь…

– И? – поторопил его Васька.

Мужчина откашлялся:

– Каждый из них женился, у Титова двое сыновей было, у Быкова дочь родилась. В конце восьмидесятых, когда началась перестройка, и было узаконено частное предпринимательство, они открыли свое дело, быстро пошли в гору. А потом там какое-то темное дело было, – мужчина понизил голос и заговорщически наклонился к поморщившемуся от такого соседства Виктору, – и Быкова посадили!

– Что? – неверяще выдохнула я. – Вы уверены? А за что?

Крахмалов развел руками:

– Этого, голубушка, я уже не знаю. А теперь извините, мне пора – Мариша волноваться будет.

– Стойте! – крикнула я вслед шустро убегающему мужчине. – А фотографии Быкова у вас нет?

– Чего нет, того нет! – раздался голос уже за деревьями парка. – Он ведь с нами не учился!

– Получается, Титов друга своего подставил и засадил в тюрьму, а тот вышел и…

– Не смей! – зашипел на Ваську Виктор. Я вдруг перепугалась, что он может сейчас вцепиться в соседа. – Мой отец бы никогда этого не сделал!

– Никто никого не подставлял! – влезла я между ними, хотя должна была признать, что в словах Васьки есть резон. – Давайте лучше успокоимся. Васька прав в одном…

Виктор уже вскинулся было, решив, что я тоже буду винить Титова-старшего, но я спокойно продолжала: