Книга Лорд и леди Шервуда. Том 3, страница 96 – Айлин Вульф

– Оставь, Робин! – рассмеялся Статли. – Ты уже больше года пытаешься добиться от нее послушания, но видимых успехов что-то нет до сих пор!

– Ты не прав, Вилли, – неожиданно строго ответила Марианна, – но так сложились обстоятельства, и никого из вас в Шервуде не было, поэтому мне пришлось самой принимать решение.

– Гм! – пробормотал Статли, смущенный выговором Марианны, и бросил взгляд на рассмеявшуюся жену: – Чего ты веселишься, Клэр? Хотел бы я знать, ты предана мне хотя бы на половину так, как Марианна нашему лорду?

– А я еще не знаю, насколько она мне предана, – сказал Робин, пристально глядя на Марианну.

По его посветлевшим глазам она поняла, что он сердится на нее, а неосторожная шутка Статли лишь усугубила его недовольство.

– Расскажи, моя леди, какие обстоятельства сложились так, что ты не могла подождать моего возвращения или, помня нашу договоренность, не искать в одиночку встречи с шерифом, – снова предложил Робин.

– От дозорных пришла весть, что шериф накануне вечером приехал во Фледстан. Он пробыл там ночь и затемно собрался в обратный путь в Ноттингем. Я хотела узнать, что ему понадобилось в замке, где он был в последний раз задолго до гибели моего отца.

– И что же ему понадобилось? – спросил Робин, не спуская с Марианны холодного неулыбчивого взгляда.

– Наши фамильные драгоценности, которые все еще оставались во Фледстане. Дела сэра Рейнолда идут так неважно, что он решил пополнить свою казну грабежом.

– И ты их отобрала у шерифа. Он тебе что-нибудь сказал на это?

– Сказал! – усмехнулась Марианна. – Что напрасно испытывал ко мне зимой жалость, а еще пообещал назначить награду и за мою голову.

– Ясно, – ответил Робин, и выражение его лица и холодных глаз говорило, что Марианна не смогла оправдать допущенное ею нарушение. – А понимала ли ты, что поездка шерифа во Фледстан могла быть тщательно продуманной западней?

– Да, – спокойно ответила Марианна, – поэтому окрестности Фледстана были тщательно проверены в окружности шириной в две мили и я взяла с собой столько стрелков, чтобы иметь над ратниками шерифа численный перевес втрое.

Взгляд Робина немного оттаял, но выражение лица все равно оставалось недобрым. Вилл, заметив огорчение в глазах Марианны, поспешил ей на помощь.

– Она приняла все меры предосторожности, Робин! И ты забыл, что она – Рочестер, как ты и я. А Рочестеры не любят отдавать то, что им принадлежит, и особенно сэру Рейнолду! Мы сами оставили нашу леди одну, без совета и руководства, поэтому смени гнев на милость и не терзай ее таким холодным взглядом!

– Как будто она нуждалась в совете и руководстве! – вздохнул Робин и улыбнулся Марианне уже без тени гнева так, что ее глаза засияли в ответ, а примолкшие, пока лорд и леди Шервуда объяснялись, стрелки и Клэренс облегченно вздохнули.

– Не сердись, Робин! – тихо попросила Марианна, когда за столом возобновился разговор, и они получили возможность говорить так, чтобы их не расслышали друзья. – Не могла я позволить, чтобы он с такой бесцеремонностью хозяйничал в замке, принадлежавшем моему отцу!

– Я не сержусь, – ответил Робин. – Он так же разорял и замки моего отца, и твое негодование мне понятно. Меня беспокоит другое, милая.

– Что?

– То, что ты получила удовольствие, дав шерифу отпор. Тебя все больше и больше затягивает война, Мэри. А война – игра для мужчин, а не для женщин. Сколько ратников потерял шериф при встрече с тобой?

– Пятерых, – ответила Марианна.

– А сколько от твоего меча?

– Троих.

– Троих, – повторил Робин и усмехнулся: – то есть на твою долю пришлось больше, чем на остальных стрелков, которых ты взяла с собой. Очень мило с твоей стороны, дорогая! Выучили мы тебя с Виллом на свою голову!

Робин, неопределенно насвистывая, посмотрел куда-то поверх головы Марианны.

– Ты еще не беременна? – неожиданно спросил он и, заметив, как Марианна вспыхнула румянцем после его вопроса, сказал: – Тогда бы тебе стало не с руки затевать военные походы.

– Ах, вот зачем тебе наследник! – укоризненно рассмеялась Марианна.

– Не только за этим, но и за этим тоже, – рассмеялся в ответ Робин и, забыв о собственном предупреждении, поцеловал ладонь Марианны. – Ну а что с твоими фамильными драгоценностями?

– Я поручила Бранду доставить их домой, в Шервуд, – пожала плечами Марианна.

– Хочешь оставить их себе? – спросил Робин.

Марианна что-то достала из-за ворота куртки.

– С твоего позволения – только этот перстень! В сущности он и явился причиной моей встречи с сэром Рейнолдом!

На ее ладони лежал золотой перстень с большим аметистом удивительно чистого розового цвета. Поверхность камня отливала шелком, а в его глубине переливались всполохи всевозможных оттенков розового цвета – от бледного, почти прозрачного до густого, приближавшегося к фиолетовой глубине.

– Узнаешь? – спросил Робин брата, указав взглядом на перстень.

– Конечно! – сказал Вилл и, осторожно взяв перстень с ладони Марианны, поднес его к глазам. – Любимое кольцо леди Ри! Она носила его не снимая.

Он вернул перстень Марианне и улыбнулся ей с пониманием и сочувствием.

– Его подарили матушке в благодарность за мое рождение, – сказала Марианна, надевая перстень на палец. – Она отдала мне его перед смертью, а я никогда не носила его, чтобы не огорчать отца видом его подарка и не напоминать о ее смерти.

Услышав слова Марианны, Робин и Вилл переглянулись, и Робин, помедлив, сказал:

– Мэри, это кольцо было подарено леди Рианнон действительно в честь твоего рождения. Но не твоим отцом, а нашим.

Марианна вскинула на Робина удивленный взгляд, и тот грустно улыбнулся:

– Леди Ри еще до твоего рождения все знала о нас с тобой и рассказала нашему отцу. Но ведь могло случиться всякое – беда, неосторожность, и ты могла погибнуть, —едва родившись. К счастью все обошлось благополучно, и отец в знак признательности подарил леди Ри этот перстень.

Значит, не сэр Гилберт преподнес леди Рианнон этот дар в благодарность за рождение дочери, и Марианна напрасно убрала его подальше, чтобы перстень не попался отцу на глаза. Наверное, и он сделал жене не менее ценный подарок, но не расставалась-то ее мать с перстнем, подаренным графом Альриком. Подношения мужа – отца Марианны – ничего не значили для леди Рианнон.

Заметив, как подернулись грустью глаза Марианны, и в точности угадав причину ее грусти, Вилл громко сказал:

– Мэриан, где твоя кружка? Если шериф приравнял тебя к нам, то, может быть, наш лорд позволит тебе и вино пить наравне с нами. А, братец? – и он лукаво подмигнул Робину.

– Пей, Мэри! – небрежно ответил Робин, одним глотком допивая вино, остававшееся в его кружке, и подставляя ее Виллу. – Первый и последний раз ты выходила без меня воевать с дружиной шерифа, и первый и последний раз ты сидишь со мной за столом в подобном месте.