Онлайн книга «Сильная женщина»
|
Дверь открывается и та-дам! Степанида Егоровна видит меня. У нее от изумления чуть приоткрывается рот и раздается недоуменный возглас: - Ой, Олечка-а-а! Я делаю шаг в прихожую, захлопываю за собой дверь, и хриплым голосом прошу: - Степанида Егоровна, Вы только не пугайтесь! Ключи мне от квартиры дайте. В прихожей висит зеркало и, разглядывая себя в нем, понимаю, что сказанное мной вряд ли утешит старушку. Я без верхней одежды, на боку в платье расползается дыра (когда только порвать успел, козел!), один чулок сполз с ноги и еле держится, на голове черти что. Картину дополняет фиолетовый засос на шее. Докатилась, Ольга Аркадьевна! - Олечка, но как же? Что случилось? Может, тебе помощь нужна? А я даже не знаю, что соврать. Да и лгать мне не хочется. Хочется сесть на уютной кухне, попросить чаю с чабрецом и на всех нажаловаться. Но я же взрослая! Самостоятельная! - Ничего страшного не произошло, но рассказать, простите, не могу. Не хочу Вас впутывать. Мне б ключи. В порядок себя привести. И на работу надо. - Ой. Олечка, - вздыхает старушка и отдает мне ключи. Быстро прощаюсь и ухожу к себе. Зайдя домой, сбрасываю туфли и иду к домашнему телефону. Набираю по памяти Катин номер. Слушаю гудки, а следом раздается оглушающее: -Лялька! Ты где? Я уже в морг позвонила, в больницы позвонила, своих всех напрягла. Перебиваю ее: -Дома я. На том конце провода повторяют: -Дома?! Да я тебя! Убью! А потом еще раз убью! -Не кричи! Я не могу по телефону объяснить. Катя затихает и спрашивает: -Точно все в порядке? -Сейчас уже да. Телефон, сумка, куртка у тебя? -Да, все со мной на работе. -Хорошо, я через час буду. Можно было бы, конечно, позвонить на работу и отпроситься, но, во-первых, это можно было бы сделать позавчера, и даже вчера до памятного разговора с начальником, во-вторых, у меня после обеда важный процесс. Работать за меня никто не будет. Поэтому душ, фен, деловой костюм, макияж, запасные ключи от машины. И вот я уже возле Катиной работы разглядываю белые буквы на синем фоне "ОМВД по Советскому району" и жду подругу. Катя работает опером в полиции. Она выходит из здания и направляется к моей машине. У нее в руках черный пакет. Подойдя, она протягивает его мне: -Тут твои вещи. Расскажешь, что случилось? Я морщусь. -Давай вечером. Я уже опоздала. -Ой, да ладно. Михаил Никитич и слова тебе не скажет. -Вчера бы не сказал, а сегодня... - я пожимаю плечами. Теперь очередь недовольно морщиться за Катей. -Вечером так вечером. Я опасаюсь реакции Есикова на свое появление. Не надо было намекать на то, что у него есть гомосексуальные предпочтения. Но и он тоже хорош! Столько всего мне наговорил. Не ожидала от него. У нас с ним столько лет все было мирно и гладко. Мои опасения оправдываются сразу стоит мне переступить порог коллегии. Вернее, я даже не успеваю его переступить двумя ногами. Есиков стоит возле входной двери и, увидев меня, приказывает: -В кабинет! Я тяжело вздыхаю и следую за ним. Он садится в свое кресло, а мне сесть не предлагает, вместо этого ледяным тоном спрашивает: -Почему опаздываете, Ольга Аркадьевна? Вам распорядок рабочего дня не известен до сих пор? Или у Вас часы сломались? Думаете, Вы такая особенная? Я думаю, что спокойно я отработалась, но не говорить же ему об этом вслух. Вместо этого тихим и рассудительным тоном произношу: -У меня была встреча с клиентом, предупредить Вас я не успела. -Да?! А на телефон у Вас теперь не принято отвечать? -Телефон у меня сломался. К чему этот детский сад, Михаил Никитич? Его лицо выражает пренебрежение и равнодушие. -Детский сад вчера устроили Вы. А теперь Вы будете соблюдать общепринятые правила. Или найдете себе другое место работы. Я не удивлена. Чего-то такого я и ждала. -Хорошо, я подумаю, Михаил Никитич. Может, и правда нам пора расстаться. Замечаю на его лице удивление и, не дожидаясь разрешения, покидаю кабинет. Собственно, я давно не девочка и вполне могу себе позволить уйти в кабинет*, прихватив своих клиентов. Остаток времени занимаюсь подготовкой к процессу. В суде мне приходится несладко, но решение не принимают ни в мою пользу, ни в пользу моих оппонентов, откладывая заседание на другой день. Я физически и психически вымотана, но, чтобы не раздувать скандал, приезжаю в коллегию. Располагаюсь за столом, на секунду прикрываю глаза, пытаясь скинуть напряжение. В дверь резко стучат. -Войдите. Ко мне заходит Власов собственной персоной. Он прихрамывает, пока подходит к столу. Я напрягаюсь, не зная, что от него ждать. Садится, не дожидаясь приглашения, растягивает губы в улыбке, больше похожей на оскал. -Здравствуйте, Ольга Аркадьевна! Что-то Вы бледная сегодня. Спали плохо? Мы с ним оказывается снова на "вы". Здоровья ему мне желать не хочется, у него его и так девать некуда. -Чем обязана? - спрашиваю сухо. -Я хотел извиниться за вчерашнее. Ни с того мы с Вами начали.. Я бросаю взгляд на его руки и вспоминаю, как они вчера хозяйничали у меня под платьем. Смущение заливает краской мои щеки. Когда я снова смотрю ему в лицо, то он улыбается так, как будто знает, о чем я думаю. Он протягивает ко мне руку, я вздрагиваю. -Не бойтесь, - а вот теперь от его тона становится реально страшно, он берет мою руку в свою и проникновенно смотрит мне в глаза. Потом мужчина начинает говорить, и я начинаю бояться сильнее. -Вам никто не говорил, что за свои слова нужно отвечать? Вчера Вы опозорили меня перед партнерами. Ваши рассуждения о чистоте моих гениталий, о том, куда у меня бьет сперма, о том, для чего мне следует использовать пылесос, это все было интересно. Я Вас послушал. Мои знакомые тоже послушали. И вот, что я Вам хочу сказать. Я буду не я, если единственное место, где Вы сможете работать в этом городе - это бордель. И тогда, когда Вы приползете ко мне умолять о снисхождении, Вы будете мечтать о том, чтобы я предложил Вам свой член. Его пальцы сильнее стискивают мою руку. Я могу лишь хлопать ресницами и не знаю, как на него реагировать. -Вы мне руку собираетесь сломать? Он чуть ослабляет хватку и большим пальцем гладит меня по ладони. Наклоняется ко мне ближе: |