Книга Это всегда была любовь, страница 16 – Никола Хотель

Это не Ной!

Я издаю удивленный хрип и пытаюсь захлопнуть дверь, но незнакомец мешает мне, успевая поставить ботинок между косяком и дверью.

– Забудь об этом, мальчик.

– Убирайся! – Со всей силы я наваливаюсь на дверь, но тут же понимаю, что не смогу долго продержаться. Незнакомец очень силен. Сантиметр за сантиметром он открывает дверь, как будто меня нет. Отталкивает меня назад, словно я младенец. От гнева и страха на глаза наворачиваются слезы. Отпустив дверную ручку, я одним прыжком отскакиваю к столу и хватаю трофей Ноя. Своим самым угрожающим голосом, который тренировала для главного героя компьютерной игры, я говорю:

– Если ты приблизишься еще хоть на шаг, то я пробью тебе череп.

Парень весело опускает солнечные очки. Он моложе, чем я думала, но точно старше Ноя на несколько лет. Черные татуированные звезды расположены от шеи до левого уха.

– Прости, ошибся. Ты явно не парень, но это не повод быть такой враждебной, Битси.

Я дрожу всем телом и крепко обхватываю трофей, чтобы быть готовой кинуть его в ухмыляющееся лицо незнакомца.

– Чего ты хочешь?

– Ной знает, что я сегодня приду. Меня зовут Хоакин. – Он произносит свое имя, как Ва-Кин.

– Ноя здесь нет.

– Где этот дятел прячется? В туалете? – парень делает шаг вперед, чтобы зайти и посмотреть, но я встаю у него на пути.

– Стоп! Я тебе еще раз говорю: Ноя здесь нет, так что убирайся! Если тебе что-то нужно от него, то, черт возьми, позвони ему на мобильный, как любой нормальный человек! Я хочу, чтобы ты ушел прямо сейчас.

– Наверняка он скоро вернется. Я просто подожду его здесь.

– Нет, здесь ты точно не останешься.

– А ты не перебарщиваешь? Я не причиню тебе вреда, Битси. В конце концов, это его комната. Я просто посижу здесь и подожду своего приятеля.

Я перебарщиваю?!

– Ты только что вломился сюда, придурок, и говоришь, что я перебарщиваю?! – Я ужасно зла. Мне страшно. У этого парня шея шире, чем мое бедро. Он похож на бизона.

– Ты сама открыла мне дверь, – невозмутимо произнес Хоакин.

Кровь стучит у меня в висках, в горле образовался ком, я едва могу дышать и говорить.

– Я не приглашала тебя войти, так что убирайся, ясно говорю? Нет?! – На глаза навернулись слезы. В голове вспыхнули тысячи картинок: пиво, вечеринка, момент, когда я проснулась и не могла вспомнить, что произошло, тошнота, головокружение, фотография, взявшаяся из ниоткуда, моя нагота, отвращение к неизвестным мужским рукам, к себе самой. Это все моя вина, моя вина, я сама во всем виновата!!!

– Нет! Нет! – кричу я ему во весь голос.

Парень пятится от меня, но я кричу все громче и громче.

– Ты не имеешь права свободно входить сюда только потому, что это комната Ноя. Я не хочу, чтобы ты был здесь. Я хочу остаться одна. Я не хочу, чтобы ко мне кто-то прикасался. Тебе ясно это?! Я сказала нет! – громкие рыдания вырываются из меня, они звучат так отчаянно, что я сама пугаюсь этого.

– Не истери, ладно? Я уже ухожу, раз для тебя это такая трагедия.

– Я не истеричка! Я сама решаю, что хочу! И я хочу! Это! Нет! Я хочу, чтобы ты исчез! – угрожающе приближаюсь к нему.

Хоакин делает несколько шагов назад.

– УБИРАЙСЯ! – кричу я и швыряю в него кубок Ноя. Когда он наконец-то выходит в коридор, я бросаюсь к двери и трясущимися руками дважды поворачиваю ключ, прежде чем рухнуть на пол и зарыдать.

– Обри, ты слышишь меня?

– Да? – Я все еще дрожу, когда слышу голос Ноя за дверью.

– Это я, Ной.

Как будто я не узнала его голос, так похожий на голос Джейми Каллума. Я завернулась в тонкую простыню и прислонилась к двери, словно охраняя ее.

– Открой, пожалуйста, дверь, – он сказал это так мягко, почти шепотом.

Я ненавижу, когда он говорит таким голосом, потому что сразу хочется сказать «да».

– Нет, – резко вырывается у меня, как удар хлыстом.

– Хорошо, – Ной вздыхает, – просто мне очень нужен мой шлем, он лежит в шкафу, правая дверь.

Проходит несколько минут, пока его слова доходят до меня. Я несколько раз кашляю и переспрашиваю Ноя:

– Какой шлем?

– Мой шлем для верховой езды. Я забыл про него, а тренировка начнется через полчаса. Он черный, с подбородочным ремнем. Ты сразу увидишь его.

– Хорошо, подожди. – Я вскакиваю, оборачиваюсь простыней несколько раз и придерживаю, чтобы она не соскользнула вниз. Босиком подхожу к шкафу Ноя и распахиваю правую дверцу. Мое горло совершенно пересохло от крика, и теперь я могу только хрипеть. Режиссер, с которым я работала, наверняка бы присвоил этому крику третий уровень интенсивности. Так кричат, когда рядом с фигурой, которую озвучивают, падает и взрывается бомба. Это последний крик в жизни.

Я стону. Шлем, шлем, где шлем?

Трясущимися руками отодвигаю стопку свитеров в сторону и смотрю за ней. Шлема нет. Я наклоняюсь и приподнимаю пару джинсов. Под ними лежит спортивная одежда и что-то вроде жилета. В шкафу чисто, но вещи сложены не очень аккуратно. Только в предпоследнем ящике я обнаружваю жесткий, обтянутый черным бархатом шлем.

– Он у меня, секунду, – хриплю я. На негнущихся ногах возвращаюсь к двери и кладу руку на ключ. Вдох. Выдох.

Я поворачиваю ключ один раз, второй, затем нажимаю на ручку и открываю дверь ровно на столько, чтобы можно было протиснуть шлем. Не поднимая глаз, передаю Ною его шлем. Почувствовав, что он взял его, захлопываю дверь. Быстро поворачиваю ключ в замке и, прислонившись лбом к дереву, жду, когда услышу удаляющиеся шаги, но Ной не уходит.

– Ты еще здесь? – шепчу я так тихо, что он, собственно, и услышать-то не должен был.

– Да.

– Почему?

Ной тихо вздыхает.

– Я хочу поговорить с тобой о том, что произошло.

– Ничего не произошло. Я в порядке. Тебе не нужно беспокоиться. В любом случае ты и так слишком много сделал для меня.

– Да, черт, Хоакин рассказал, что у тебя был нервный срыв.

– Мне очень жаль, что снова беспокою тебя. Все на самом деле в порядке. Я… твой приятель просто вел себя, как полный придурок.

– Это я ему уже разъяснил, поверь мне. Ему очень жаль. Хочу сказать тебе, что он никогда не испытывал такого страха перед женщиной.

– Он не мог сказать этого.

– И все же сказал. Куин хочет увидеть тебя на ринге. – По голосу Ноя слышно, что он смеется.

– Что он имел в виду?

– Что ты должна прийти к нему в боксерский клуб.

Очень смешно!