Книга Нереальная дружба, страница 44 – Рина Аньярская

– Сержант! – крикнул Кеннеди. – Какой там поблизости?

Играя в армию, Чёрный Джон придумал своим помощникам сержантские звания и заставлял всех остальных величать их именно так.

– Джим Токкинс, атаман, – отчеканил вошедший в комнату испанец.

– А, Джимми, – обернулся Кеннеди и снова уселся в своё любимое кресло, как на трон. По губам его расплылась улыбка. – Пошли кого-нибудь из своего отряда во дворец к маркизе Линкольн.

– К маркизе? – едва сдержав трепет в сердце, возникший при упоминании титула красавицы на белом коне, переспросил Токкинс и, получив утвердительный кивок, выскочил прочь.

В его глазах появился странный огонёк, который Чёрный Джон ошибочно принял за задор в ожидании нового дела. Уже через полминуты Джим вернулся с рыжим здоровяком.

– Мы с Корсаром поедем, – доложил испанец.

– Нет-нет-нет, Джимми, – недовольно промычал Кеннеди и отрицательно покачал пальцем. – Ты мне нужен здесь. Останься. Придёшь через четверть часа ко мне.

– Да, атаман, – покорно ответил испанец.

В этот миг ему показалось, что едва успевшие проклюнуться крылышки были безжалостно подрезаны суровым надзирателем. Джим развернулся на каблуках и вышел прочь.

– Очень хорошо, – проговорил Чёрный Джон. – Подойди сюда, Корсар, объясню, что от тебя требуется.

– Сара! – вновь раздался нетерпеливый крик капризной красавицы.

Мулатка вошла в опочивальню маркизы и тут же получила приказ:

– Иди по чёрной лестнице к северным воротам. Встретишь там человека в маске – его нужно тайно провести в мою приёмную.

– Да, миледи, – сделала книксен мулатка и юркнула за ширму.

Едва Сара скрылась, красавица прошла в свой личный кабинет, села за стол и стала писать.

Когда служанка вышла к обозначенному месту, стал накрапывать мелкий дождь. Мулатка поёжилась и плотнее закуталась в накидку. Через пару минут из-за берегового холма нарисовался всадник, приближающийся к тайному лазу. В решётку ограды были встроены ворота, открывавшиеся только теми, кто знал об их существовании. Всадник спешился и стал привязывать коня к прутьям, Сара с интересом его рассматривала. Пришелец оказался высоким рыжим человеком с длинной бородой. Как и говорила её госпожа, на лице бандита была полумаска ^[44].

– Значит, тебя ждёт Её Светлость? – без тени стеснения поинтересовалась девушка.

– Не болтай, а веди, – буркнул в ответ Корсар.

Мулатка открыла решётку и впустила гостя в королевский парк.

Преодолев потайные подземные ходы Виндзорского замка, хорошенькая камеристка и разбойник достигли дверей в кабинет маркизы Линкольн. Сара постучала условно.

«Войдите!» – раздался властный женский голос, и мулатка толкнула створку вперёд.

После тёмного коридора у Корсара зарябило в глазах от блеска богато убранных покоев племянницы короля. Анжелина стояла у окна спиной к пришельцам.

– Привела, миледи, – сделала книксен служанка.

– Пошла вон, – спокойно ответила красавица и обернулась к разбойнику. Едва мулатка покинула помещение, маркиза протянула мужчине свёрток со словами: – Это отдашь своему атаману. А на словах передай, чтобы действовал без промедления. Я надеюсь, ты на это способен?

Корсар молча принял бумагу и поклонился, как умел.

– По дороге смотри не напейся, – бросая серебряную монету, которую бандит ловко поймал, продолжала напутствовать Анжелина. – Да за всякими старухами не ходи!

– Не понял? – чуть склонившись вперёд, удивлённо произнёс разбойник.

– А понимать и не надо, – отрезала красавица. – Нужно просто выполнять приказ. Много будешь знать, попадёшь на виселицу. – Анжелина сверкнула глазами на гостя и, повернув голову к смежной комнате, крикнула: – Сара!

Едва служанка вошла, сразу получила приказ:

– Проводи этого пирата к северным воротам.

– Я Корсар, – не без достоинства исправил Анжелину разбойник и учтиво добавил: – Ваша Светлость.

Красавица в ответ лишь скроила презрительную мину, а когда Сара закрыла за гостем дверь, пренебрежительно фыркнула. «Учат меня всякие!» – возмущённо подумала первая леди, вспомнив, как нагло её исправляет тот противный младший конюх Вильямс, с которым дружна наследница.

В два часа пополудни Ирена вернулась во дворец. За обедом Анжелина не произнесла ни слова, и это очень насторожило наследницу, зато порадовало короля, наивно полагающего, что его девочки помирились.

Как и ожидала маркиза, вечером принцесса направилась на вторую прогулку. Анжелина лично поднялась на крышу Круглой башни и в подзорную трубу стала наблюдать за маршрутом кузины. К удивлению племянницы короля, её сестра за все два часа прогулки не совершала никаких подозрительных движений: она просто каталась по берегу Темзы, явно играя с Бураном, заставляя его переходить с галопа на рысь и назад.

Ирена настолько увлеклась скачкой, что совсем позабыла о времени, но когда стало смеркаться, она направилась назад, во дворец. В полночь девушка, конечно, снова ожидала увидеть свою странную кузину, но к великому удивлению принцессы, этого не случилось. Единственным гостем оказался лишь дождь, стучавший в окно.

Четвёртую ночь принцесса могла спать спокойно.

С наступлением утра наследница почувствовала невероятный прилив сил и бодрости. Пребывая в игривом настроении, она спустилась к завтраку.

Анжелина опаздывала. Дождавшись племянницу, король прочёл трапезную молитву, после чего обратился к девушке:

– Дитя моё, Вы неважно выглядите. Как Ваше самочувствие?

– Ничего страшного, дядя, я просто плохо спала, – пользуясь тем, что в будние дни за столом они оставались без посторонних и могли не использовать титулы, Анжелина не упускала возможности напомнить королю о ближайшем родстве.

– Причиною тому, вероятно, был дождь? – осведомился монарх, нанизывая грудинку на серебряную вилочку.

– Вероятно, так, – томным голосом произнесла девушка, красиво коснувшись тонкими пальцами виска. – Этот ливень был ужасен!

– Ваша мама тоже плохо переносила ливни, – вспомнил Ричард IV.

– Да, не скрою, – хитро прищурившись, встряла в разговор Ирена, – я тоже не могла долго уснуть. До полуночи – это точно.

Анжелина подняла ресницы и обратила на принцессу пронзительный взгляд агатовых глаз – она прекрасно понимала, на что её кузина намекает. Замечая, что между девушками начинается что-то недоброе, в разговор вступил Дешторнак: