Онлайн книга «Стоять, бояться!»
|
Но впрочем, эти рассуждения уже не важны. Мирон мог изобрести и что-нибудь покруче. – С вами хотят поговорить, – грубовато сказал Сергеевич, и Ефремович еще более удивленно уставился на Дусю. – Это подруга вашего сына. Разговаривайте. – Поставил на длинную тумбу Дусин диктофон и вышел вон, крепко прикрыв за собою дверь. Евдокия и Лев Ефремович некоторое время разглядывали друг друга. Преображенная, подстриженная Землероева вполне тянула на девушку из тусовки, но бросаться ей на грудь и доверяться заложник-бизнесмен не торопился. Дуся быстро подошла вплотную к Льву Ефремовичу, почти уткнула губы в его ухо и прошептала предложенный Ильей пароль: – Гилемотик. Быстро отстранилась, попыталась по глазам заложника понять, принят ли пароль… На лице Лева Ефремовича отразилось облегчение, он медленно сомкнул веки. Когда-то давно у маленького Илюши была любимая игрушка – пузатый плюшевый бегемот Боба. Илья не мог тогда выговорить слово «бегемотик» и, смеша взрослых, называл его «гилемотиком». Пароль был признан. – Как вас зовут, девушка? – Евдокия, можно Дуся, Лев Ефремович. Я недавняя знакомая вашего сына. Зубов-старший уселся в неглубокое кресло, жестом предложил Дусе сесть напротив на диван и приготовился с вниманием выслушать отважную подстриженную гостью. – Лев Ефремович, расскажите, пожалуйста, как вы сюда попали? – прежде чем приступить к выполнению основной миротворческой задачи, спросила Землероева. Обладая недостаточной информацией, Евдокия боялась показать это подслушивающему где-то Миронову; на общем совете в квартире Киры было решено прежде выспросить заложника. Узнать как можно больше и строить разговор в зависимости от степени негодования Ефремовича. Нащупать точку невозврата и постараться не перешагнуть. Обида – очень тонкая материя, порвется – не заштопаешь. Отец Ильи окинул Дусю задумчивым взглядом. Видимо, прикидывал, насколько недавняя знакомая сына посвящена в семейные тайны. Евдокия быстро уточнила просьбу: – Вы пришли к Александру Сергеевичу выяснить отношения. Показали ему фотографии с Бертой… – Да, – кивнул Зубов. – Пришел, показал, в результате оказался голым. – То есть? – засмущалась Дуся. – Меня заставили снять костюм под дулом пистолета. Дали надеть какую-то хламиду, затолкнули в машину и привезли сюда. – Лев Ефремович избрал наиболее лаконичную манеру повествования, в нескольких предложениях обрисовал подруге сына ситуацию и честно признался: – Я ничего не понимаю. На стоянке меня дожидалась машина с шофером Димой… Я не вышел из ресторана… Меня сейчас ищут? – Нет, Лев Ефремович, – медленно покачала головой Евдокия. – Вас не ищут, потому что вы вышли из ресторана. – Как это? – Миронов использует двойника, и сейчас вы преспокойно гуляете по Питеру. – Что?! Как это могло получится? Я же… – Вас заставили снять костюм, Лев Ефремович, – напомнила Дуся. – Вероятно, его надел двойник. Как вы думаете, если вы, предположим, вышли из ресторана в обнимку с Мироновым… с улыбкой сели в его машину… А свою отпустили взмахом руки. Такое могло быть? Ваш шофер мог спокойно уехать? Лев Ефремович был умным человеком. Создать финансово-промышленную империю в лихие постперестроечные годы и удержаться на плаву не так-то просто. У китайцев даже своеобразное проклятие существует: «Что б ты жил в эпоху перемен». (У нас проклятия не столь глубокомысленные, попроще, бытует выражение: «Чтобы ты жил на одну зарплату».) Старший Зубов мгновенно просчитал и выстроил вероятную ситуацию, нахмурился и гневно выгнул ноздри: использование двойника, по все видимости, подсказало ответ – к его похищению готовились заранее. Давно и тщательно. Евдокия слишком быстро подошла к точке невозврата. Дотянувшись до руки отца Ильи, она накрыла ее ладонью и попросила: – Не торопитесь с выводами, Лев Ефремович. Послушайте вот эту запись и сами все поймете. При составлении записи Паршин убрал почти все получасовые всхлипы и стенания Берты, оставил только ключевые фразы типа «он меня убьет, зачем я позвонила, я пропала», так что много времени концерт не занял. Лев Ефремович то хмурился, то злорадно хмыкал, иногда смущенно ерзал и потирал щеку, слушая пикантные сюсюканья любовников, но в целом остался доволен. – Значит… – глаза Ефремовича метнулись на дверь, а большой палец уточнил направление, – этот… тоже – попал? – И фыркнул. – Поделом. Злость и досада уступили место злорадному удовольствию, на некоторое время Лев Ефремович даже забыл о решетках на окнах. Сидел, мысленно возвращаясь к записи, насмешливо фыркал и, пожалуй, выпустил из виду один немаловажный факт: у Мирона с Бертой роман на интересе, а сам-то Лев Ефремович вообще на этой кошке по любви женился. – Лев Ефремович, – заставила его очнуться Дуся, – вам не кажется, что ситуация зашла в тупик? – Еще как кажется! – обрадовано подтвердил заложник. – Во баба накрутила! Меня решила убрать руками одного любовника, его потом убрать руками второго… Евдокии даже не пришлось на пальцах объяснять обманутому мужу, где эта кошка качественно порылась. Измена так задела и (удивительно) развеселила заскучавшего за решетками Ефремовича, что о консенсусе даже намекать не пришлось. (А может быть, узнав, что все это замыслила всего-то женщина, Ефремович стал относиться к ситуации не серьезно, шутейно, что ли? Кто его поймет?) Но как бы там ни было, Дуся сделала приятный вывод: вот и слушайся после этого всяческих надутых мужиков! «Садовое кольцо», «чего ты понимаешь»… А люди-то везде одинаковые! Им только дай повод над упавшим в лужу похихикать. – Эй! Сергеич! – задрав голову вверх, видимо рассчитывая, что обманутый почище него любовничек микрофонов наставил, громко выкрикнул Зубов. – Аллё! Ты как – в отпаде, а? Из-за двери не донеслось ни звука, Евдокия, прикинув, что миссия не выполнена до конца, приступила к конкретике: – Лев Ефремович, вы сможете… как бы простить Александра Сергеевича? – Не предъявлять? – все еще в насмешливом настроении хмыкнул Зубов, по глазам было видно, хотел добавить «этому болвану?», но, как уже упоминалось выше, шибко был умен, сдержался. – Перетрем как-нибудь. Играть с девчонкой в «испорченный телефон» и делать из нее передаточную инстанцию, он, видимо, не собирался. Переместил значительный взгляд на дверь, дожидаясь появления еще одного обманутого дуралея. Но Сергеевич пока не думал появляться, и Дуся позволила себе давно мучавший ее вопрос: – Лев Ефремович, простите, вот у вас с Александром Сергеевичем такой разный круг общения… А вы его давно знаете? Где с ним Берта могла познакомиться? – Ну, разумеется, не на трамвайной остановке, – фыркнул Лев. – У нас есть дом, где нас обоих принимают. Ты лучше скажи, что там за неприятности у Ильи? Это серьезно? |