Онлайн книга «Кошмары станции «Мартышкино»»
|
«А пояснее нельзя?» — отстучал Тимыч. «Дурака учить, что мертвого лечить», — выскочило в ответ. «Это кто дурак?!» — насторожился Тимыч. «Ты!» — на сей раз коротко и ясно выдал Разгильдяев. «Да пошел ты на фиг!» — вспылил Тимыч. «Сам пошел на фиг!» — не остался в долгу дух. На этом связь с потусторонними миром оборвалась. Крутая задумчиво выдула из жвачки пузырь и так же задумчиво втянула его обратно. Не нравится мне, что он о смерти все время талдычил, — сказала она. А что это может означать? — спросил Тимыч. Ничего хорошего для тебя. Для меня? Вот именно. «Утром молодец, а к вечеру мертвец» — это явно к тебе относится. Почему ко мне? Ну раз «молодец», значит, к тебе. Тимыч занервничал: Я что, к вечеру мертвецом стану? — Вполне возможно. — Крутая посмотрела на часы. — Ого, уже пять с копейками. Ну, я полетела. Мне надо еще кока-кольную ванну принять. — Чего-чего? — не врубился Тимыч. Ну я же «Мисс Нева». Кто-кто? «Мисс Нева», — повторила Любка. — Ты что, газет не читаешь и ящик не смотришь? Газет Тимыч и в самом деле не читал, а по ящику-телику смотрел одни боевики. — Сейчас в Питере проходит конкурс красоты «Российская русалочка», — объяснила Крутая. — Сюда съехались девушки со всех концов России, которые победили у себя дома: «Мисс Волга», «Мисс Обь», «Мисс Енисей»… Завтра — последний тур. Поэтому я должна быть в форме. А кока-кола тут при чем? — продолжал не понимать Тимыч. Не кока-кола, а кока-кольная ванна, — поправила его Любка. — Я заметила, что после ванны из кока-колы обязательно побеждаю. Я ведь не только в конкурсе «Мисс Нева» победила, но еще и в конкурсах «Жемчужина Санкт-Петербурга» и «Звезда Белых ночей». Круто, — сказал Тимыч. Ну так я ж Крутая! — задорно ответила Любка. — Всегда перед выходом на подиум я себе говорю: «Я лучше всех, я круче всех!»… А ты правда про меня никогда не слышал? Тимыч помотал головой. Не-а. А я, когда ты позвонил, подумала, что ты таким способом хочешь со мной познакомиться. Как видишь, нет. — Мысли Тимыча вернулись в прежнее русло: — «Утром молодец, а к вечеру мертвец», — повторил он слова Разгильдяева. — Блин! Что ж мне теперь делать-то, а? — Ложись спать, — посоветовала ему Крутая. В общем, Любка уехала принимать кока-кольную ванну. А Тимыч лег спать. Глава VI
СВИДЕТЕЛЬСТВО О СМЕРТИ
Тимыча разбудили настойчивые телефонные звонки. Он снял трубку. — Алло. В трубке стоял сплошной треск. — Алло, — повторил Тимыч громче. В ответ — та же трескотня. Тимыч хотел уже положить трубку, но тут сквозь помехи послышалось: — Тима… Тима… Тимыч тотчас узнал голос Ля. Ля! — закричал он. — Ты где?! Я здесь, — слышалось еле-еле. Где — здесь? Ля что-то ответила, но Тимыч не разобрал. — Что-что?! — заорал он. — Повтори! Ля повторила, но Тимыч снова не понял. — Перезвони! — крикнул он. — Тебя плохо слышно! …шай трубку, — донесся до Тимыча обрывок фразы. Чего?! Не вешай трубку, — расслышал он. — Я не смогу тебе перезвонить. А откуда ты звонишь?! Из послезавтра! На сей раз Тимыч хоть и ясно услышал, но не въехал. — Откуда?! — переспросил он. — Из послезавтра, — четко донеслось до него, потому что треск прекратился. Из какого еще послезавтра? Слушай, я… — начал Тимыч. Нет, это ты послушай, — перебила его Ля. — Связь может оборваться в любую секунду. Но… Подожди! Дай мне сказать… — Голос Ля звучал отчетливо. — Мой велик попал в завихрение времени, и меня вместе с ним перебросило в послезавтра. — Какое еще завихрение времени?! Ты… Ля вновь перебила: — Тима, сейчас не обо мне речь, а о тебе. Тебе угрожает опасность. Опасность? Да, смертельная! Тебя здесь нет, понимаешь?! Нет! Где — здесь? В двенадцатом мая. В каком двенадцатом мая? Ну у тебя сейчас — что? В смысле? Число какое?! Число?! Ох, ну ты и тормоз! — посетовала Ля. — На календаре у тебя какое число?! Десятое. А у меня двенадцатое. Я для тебя — в послезавтра. А ты для меня — в позавчера. Фигня какая-то… Нет, не фигня. Твое завтра — для меня вчера. Поэтому я и знаю, что тебя нет. — А где же я? Дррррррр… задребезжало в трубке. … адбище, — донеслось сквозь дребезжание. Что-что?! … на кладбище. Что — «на кладбище»? Ты лежишь на кладбище. Я там была. Где — там? Да на кладбище, блин! Когда ты, наконец, врубишься! На каком еще кладбище?! На Мартышкином! [3] Справа от входа твоя… дрррррррррррр дребезжало все сильнее и сильнее. — Что — моя? — закричал Тимыч. — Мо-ги-ла, — по слогам прокричала Ля. ТЫРРР… ФЫРРР… БЫРРР… — уже прямо-таки грохотало в трубке. Если ты не изменишь свою судьбу, — прорывался сквозь грохот голос Ля, — …то тебя … бьют… Ты понял?! Не понял! Повтори! …бьют… Бьют?.. Дане — бьют, а… ют… — Что-что? ТЫРРР… ФЫРРР… БЫРРР… …убьют, — вдруг прозвучало четко. Кого убьют?! бя!.. бя!.. бя!.. — эхом донеслось до Тимыча. «Что за „бя“?»— в недоумении подумал Тимыч и тут же сообразил: «Тебя! Тебя! Тебя!» — вот что кричала ему Ля. |