Онлайн книга «Тайна одноглазой «Джоконды»»
|
– Давайте в следующий раз, – предложила я. – Нет, только сейчас, – отрезал суперопер. – Жеребец с меня семь шкур спустит, если я не выполню ее приказ. В общем, пришлось нам снова взваливать на спины тяжелые акваланги и спускаться на дно. Общими усилиями мы подняли один ящик на поверхность. Ящик оказался водонепроницаемым и закрытым на два замка. Но, как вы знаете, для суперагента 013 не существует закрытых замков. Я вытащила из волос заколку и за несколько секунд открыла оба замочка. Роберт Фигли откинул тяжелую крышку. Как и предполагала Анна Львовна, в ящике лежали картины. Причем сверху лежала… «Джоконда». Мы с минуту разглядывали улыбающуюся Мону Лизу. Она точь-в-точь походила как на ту Мону, что висела в Эрмитаже, так и на ту Лизу, что висела в спальне тети Моти. – А что, если Однорукий хотел достать со дна именно эту картину, – сказала я. – Чтобы вручить ее мадам Смерти вместо настоящей «Джоконды». – Интересная мысль, – встрепенулся Роберт Фигли. – Надо ее обмозговать. – Некогда обмозговывать! – воскликнул Молодцов. – Пора в Эрмитаж. Моя ударная группа уже в засаде. Так что как раз к перестрелке успеем. Погрузив ящик в джип, мы на дикой скорости погнали в Эрмитаж. – Дорогуша, – суперопер вертел баранку то вправо, то влево, – возьми трубку в бардачке и звякни Анне Львовне. – Он назвал номер. Я достала трубку и позвонила в ФСБ. – Жеребец на проводе, – раздался генеральский бас. – Здрасьте, Анна Львовна. Мухина говорит. В ящиках на затонувшем катере находятся картины. – Так я и думала. Ваши дальнейшие действия, Эмма? – Едем с Григорием Евграфычем в Эрмитаж. Брать банду Паштетова. – Хорошо. Как возьмете – сразу звоните. Мы подкатили к Эрмитажу. Да, забыла сказать. По дороге мы заскочили на Мойку. Я вовремя вспомнила, что у меня сегодня день рождения, а значит, с утра трезвонят родители. Папочка трезвонит из Крыма, а мамочка из Нарыма. Или наоборот?.. Впрочем, не важно. Короче, я прихватила мобильник, и после этого мы подкатили к Эрмитажу. Музей был закрыт. Молодцов показал свое удостоверение охране, и нас пропустили. Мы побежали в Синий зал. Еще на подходе к залу слышался возмущенный мужской голос: – Я буду жаловаться самому губернатору!! Этот голос заставил меня насторожиться. Уж очень он напоминал голос Однорукого. Но когда мы вбежали в зал, старого киллера там и в помине не было. А голос принадлежал замдиректора Эрмитажа Косолапову. Косолапов был весь багровый от злости. – Безобразие! – кричал он на оперативников. – Вы за это ответите!.. – В чем дело, приятель? – обратился к нему Молодцов. – А вы еще кто такой?! – Григорий Молодцов, – сунул суперопер под нос замдиректора потрепанные корочки. – Лучший питерский сыскарь! – А, так вы их начальник! Вы обязаны были заранее предупредить меня о готовящейся операции! – С какой стати, парень, я должен был тебя предупреждать?! – Я вам не парень! – взорвался Косолапов. – Я исполняющий обязанности директора Эрмитажа, Косолапов Вячеслав Семенович! – Ну вот и исполняйте свои обязанности, – примирительно сказал Молодцов. – А мы будем исполнять свои… – Он повернулся к одному из оперов: – Как дела, Серега? Докладывай. – До вашего прихода, Григорий Евграфыч, кто-то отключил сигнализацию в Синем зале, – доложил Серега. – Значит, у них в музее есть свой человек. – Молодцов грозно посмотрел на Косолапова. – Уж не вы ли этот человек, Вячеслав Семенович?! Косолапов смешался. – Здесь какое-то недоразумение. Сигнализация в музее никогда не отключается. Мы завтра разберемся. И виновные, так сказать, будут наказаны. – Ладненько, – хмуро бросил суперопер. Замдиректора вытер платком вспотевший лоб. – Господин Молодцов, у меня к вам огромная просьба. Пожалуйста, если что – стреляйте аккуратнее. Все-таки тут, так сказать, сокровищница мировой культуры. – Ну это уж как получится, – ответил Молодцов, доставая из плечевой кобуры пушку. – По местам, ребята. А вы, Косолапов, пока посидите с нашим сотрудником. Мы заняли свои места. Свет в зале погас. Время поползло, словно улитка. За большими окнами виднелась пустынная Дворцовая площадь с торчащей посредине Александрийской колонной. Где-то через час снизу послышались глухие удары. С каждой минутой удары становились все слышнее. Мраморные плиты пола недалеко от «Джоконды» пошли трещинами и раскололись. В образовавшееся отверстие вылез худой как спичка человек. За ним вылезли еще двое, тоже худые как спички. В Питере начинались белые ночи, и поэтому я без труда разглядела лица бандитов. Это были Паштетов, Пиво и Жвачка. Но если тогда, в поезде, они выглядели здоровенными качками, то теперь преступная троица походила на дистрофиков. Бандиты на цыпочках двинулись к «Джоконде». – Свет! – скомандовал Григорий Молодцов. Тотчас на потолке зажглись многочисленные люстры. Преступники растерянно замерли. А к ним уже бежали оперативники с оружием в руках. Банда бросилась наутек. Спуститься назад в канализацию они не успевали, поэтому кинулись к дверям и выскочили из зала. Мы бросились следом. БАХ-БАХ-БАХ-БАХ!! – щедро стреляли удирающие преступники. БАХ-БАХ!.. – скупо отвечали оперативники, боясь попасть в картину или скульптуру. Мы неслись через длинные галереи, просторные залы, вверх и вниз по широким лестницам… Наконец банда вбежала в зал, посвященный Древнему Египту. На подставках стояли глиняные и каменные сосуды, под стеклом лежал папирус… А посредине зала возвышался саркофаг с мумией фараона. Вот к этому-то саркофагу и устремились бандиты. Подбежав, Паштетов быстро выкинул мумию на пол, а сам полез в саркофаг. И – странное дело – полностью в нем скрылся. За Паштетовым в саркофаг заскочил Жвачка; за Жвачкой – Пиво. И тоже исчезли с концами. Это еще что за фокусы?! Я первая подскочила к саркофагу и сразу все поняла. На дне саркофага виднелась круглая дыра. – Ну что ты копаешься?! – закричал Молодцов. – Быстрей за ними!! Он с ходу прыгнул в дыру и конечно же застрял. – Вот в рот компот! – ругался суперопер, пока мы с Робертом Фигли вытаскивали его обратно. Когда мы его вытащили, я на глазок прикинула диаметр отверстия. – Дайте фонарь! – распорядилась я. – И пистолет-пулемет с запасной обоймой. |