Книга Восстание, страница 87 – Айя Сафина

Мы оказались в очередном тупике.

А ребята продолжали насиловать мой интеллигентный мозг идеями притащить сюда еду из холодильника Свена, чтобы Лилит вспомнила, что когда-то ее ела. Тоже мне, важное воспоминание.

– Порежем хлеб, положим на него траву с морковкой и помидором, и представим ей, как гамбургер! – предложил Свен.

– Воспоминание должно быть значительным, а не смешным!

– Я хоть что-то предлагаю! – Свен закатил глаза.

– А может покажем ей какие-нибудь фильмы из Хроники? Про любовь! Про любовь все любят! – предложила Куки.

– А почему сразу про любовь? – критиковала Арси.

– Ну ты же не будешь ей показывать фильмы ужасов с вампирами!

Пока ребята вели перепалку, я заметил, как Тесса подошла к двери блока.

– Тесса, ты что делаешь? – тут же спросил я.

– Хочу поболтать с ней.

– Ты с ума сошла? – возник Томас.

Но Тесса уже ничего не слышала, особенно их грандиозные идеи, отперла запорное устройство и быстро юркнула внутрь бокса, громко захлопнув за собой дверь. Ребята тут же заткнулись, услышав этот звук, а потом и вовсе задержали дыхание. Через минуту я понял, что сам не дышу: Тесса находилась в одном помещении с машиной для убийств, одним лишь своим взмахом способной размозжить череп человека.

Я дал Малику знак приготовить ружье, тот сразу же бросился к столу, на котором были разложены заряженные ветеринарные ружья, добытые в одном зоопарке на юге Германии.

Наблюдая за Тесс и Лилит, я понял, что последняя пыталась распознать в Тесс врага или добычу, но как бы ни принюхивалась, так и не смогла решить дилемму. Это было логично, ведь мы находимся ровно посередине между человеком и зараженным, а потому пахнем чем-то знакомым и неизвестным одновременно.

И все же присутствие чужака нервировало Лилит, она зарычала громче, стала метаться из стороны в сторону, злобно оскаливаясь и стуча челюстями в сторону крадущейся к ней Тесс. Может, Лилит и не раскусила принадлежность Тесс к какому-либо виду животного, но было очевидно, что ей проще атаковать вторженца, нежели гадать.

В очередной из рыков, обращенных к ней, Тесса замерла и даже вжалась в стену, а потом посмотрела на меня растеряно: может, не такая уж и хорошая это была идея! Тесс словно ждала от меня приказа, оно и понятно, ведь Тесса – солдат в первую очередь, а потом уже исследователь. Я пытался решить эту задачу, наблюдая за активностью мозговых ритмов Лилит, которые уже плясали вразнобой, я крутил миллион фактов в голове, которые узнал о поведении зараженных за эти сорок лет скитаний, но все они разбивались о глухую стену мощного аргумента: прошло уже около трех минут, а Лилит до сих пор не напала на чужака, значит, игру можно продолжить. Я легонько кивнул.

Тесс тяжело вздохнула, закрыла глаза, успокаивая нервы, а потом немного присела, раскрыв руки перед собой, и продолжила подкрадываться к хищнику. Она правильно решила держать максимально открытую позу с ладонями спереди, чтобы не нервировать Лилит еще больше.

– Все хорошо, все хорошо, – бубнила она себе под нос, большее успокаивая саму себя, нежели Лилит.

Тесса медленно обошла кушетку и села прямо перед чудовищем на корточки.

Внезапно Лилит присела на ноги, обозначая готовность атаковать Тесс, я быстро произнес:

– Главное, побори страх! Она не должна чувствовать, что ты боишься!

Томас тут же окинул меня сердитым взглядом. Наверное, он ненавидел меня. Наверное, думал, что это я сейчас должен был быть там в клетке с монстром. Наверное, он по-прежнему считал меня бездушным вивисектором, кроившим мозги людей и наблюдающим за их неизбежной смертью. Они все видели меня таким, но я ничего не мог поделать, потому что в условиях борьбы за выживание каждой человеческой особи, которых осталось, может, не больше сотен тысяч во всем мире, методы борьбы должны быть жестокими и циничными.

– Я всего лишь бобер, которому понравилась ветка возле тебя, – говорила Тесса, подкрадываясь к Лилит. – Я бобер, я всего лишь безобидный бобер, – Тесса смотрела в пол перед собой, чтобы не раздражать хищника прямым взглядом.

Лилит монотонно раскачивалась из стороны в сторону, выдавая раздраженность, прямо, как самый настоящий зверь в клетке. Она продолжала рычать и клацать зубами, ей совершенно не нравилось новое соседство с непонятным творением природы, пахнущим чем-то странным. Но в то же время Лилит продолжала находиться в ступоре, решая ту же логическую задачу, что и мы: атаковать или нет?

Наконец Тесса подкралась к скалящейся Лилит на расстояние вытянутой руки и села перед ней на корточки.

В этот момент сзади послышался глухой удар. Мы резко обернулись: Хайдрун упала в обморок, не справившись с нарастающим напряжением, и теперь валялась на поймавшем ее Зелибобе с кучей сухарей во рту.

– Это похлеще долбанного «Астрала» со старухой в черном! – прошептал он, оправдывая Хайдрун, которая не рассчитала свой порог ужаса.

Перчинка злостно шикнула на обоих, даже на валявшуюся в беспамятстве Хайдрун, и снова сосредоточилась на драматической сцене, как и все остальные, наплевавшие на бессознательную хиппи. То, что творилось сейчас в боксе, было гораздо важнее.

– Привет, – произнесла Тесс.

Она даже улыбнулась Лилит, и я попытался найти в ее лице хотя бы намек на узнавание мимики. Улыбаться способен только человек, это своего рода рефлекс, и Лилит должна его распознать. Но пока что она продолжала подозрительно оглядывать таинственного бобра, чуя в нем подвох.

Но вдруг она резко вытянулась на руках вперед прямо в лицо Тесс, словно попыталась откусить.

– Твою мать! – выругался Малик и схватился за ружье, готовый бежать в бокс.

– Я бобер, я всего лишь бобер… я… я… я тут ветки ищу для своей плотины…, – Тесса забубнила себе под нос какую-то чушь про бобра, пока Лилит обнюхивала ее и даже лизнула лоб.

Тесса пыталась унять страх, прибегнув к стандартному психологическому упражнению при борьбе с назревающим приступом паники: она надевала на себя личину другого объекта, имитируя эффект переноса и заставляя саму себя поверить в изобретенный факт, таким образом ее сознание насильно направлялось подальше от настоящей Тесс в сторону искусственно созданной Тесс, которая не боится зараженных, потому что она бобер, собирающий ветки в лесу. А вот почему она выбрала именно бобра – это уже другой вопрос, и скорее всего он из области психопатологии.

Мои же нервы были на пределе! Особенно глядя на то, как Лилит облизала Тесс и снова зарычала, мол, подлог! Я уже готов был схватить ружье, поднесенное Маликом, и броситься в бокс. Но одно продолжало сохранять мою веру в успешность контакта: мозговые ритмы Лилит сбавили интенсивность – она перестала бояться и ее ярость отступала, сторонясь, видимо, рождающегося где-то на задворках сознания любопытства. Интересно, оно исходит из зараженной Лилит или из человеческой? Зараженные не характеризуются пытливостью, их практически ничего не интересует, кроме запаха крови. Здесь же я наблюдал нечто неординарное, нехарактерное для вирусного организма.